Дети ночных цветов. Том 1 (СИ) - Вавикин Виталий

Бадди схватил нож зубами и дернул правую руку. Ненавистное полотно выскользнуло из ладони. Кровь фонтаном выплеснулась из раны. Мир вспыхнул перед глазами. Бадди повалился на спину, жадно хватая ртом воздух.

– Ну и кто теперь беспомощен? А?! – шепотом спросил он, чувствуя, что теряет сознание. – Кто хозяин?

Реальность задрожала, сдавая позиции. Бадди закрыл глаза, хотя все равно уже ничего не видел – вокруг была густая, липкая, как кровь, темнота. Он тонул в ней, захлебывался, пытался закричать и позвать на помощь, но не мог. Кровь-темнота была повсюду: снаружи, внутри него. Она поглощала весь мир. Его мир. Бадди сдался и перестал сопротивляться. Он шел ко дну, медленно опускался в бездну. Но он был жив. Мог дышать, видеть, чувствовать, слышать. Последнее показалось ему особенно странным.

Затем появился далекий женский голос. Сейчас или в прошлом.

«Может быть, это Трэйси? – безразлично подумал Бадди. – Прости, что бросил тебя, но сейчас я уже точно ничем не смогу тебе помочь».

Он почувствовал, что достиг мягкого илистого дна. Темнота сгустилась, обступила его. Бадди попытался понять, где находится, не понимая, что проснулся.

Комната. Комната в отеле. Не его комната. Чужая. Как и кровать. Бадди осторожно втянул носом воздух – ваниль. Прислушался: кто-то тихо дышал рядом. Бадди повернул голову. Девушка. Смуглая, с черными волосами по плечи.

«Камила! – узнал он мексиканку, с которой застукал когда-то управляющего. – Нет. Это точно сон!»

Он осторожно протянул руку, касаясь ее плеча. Девушка что-то прошептала, повернулась на другой бок. Бадди замер, увидел, что кроме левой руки теперь забинтована и правая, и перестал даже дышать.

«Не сон. Это не сон». Он нервно сглотнул, осторожно поднялся с кровати. Вещи. Ему нужны вещи, чтобы одеться. Бадди неловко попытался включить ночник. Руки не слушались, отказывались служить. Он задел электронные часы на прикроватной тумбе. Они упали на пол, ударились о мягкий ковер.

– Черт! – Бадди все-таки совладал с выключателем.

Джинсы лежали у кровати, рядом с часами. Там же была и рубашка. Бадди закряхтел, безрезультатно пытаясь одеться. Руки не слушались. Они словно не принадлежали ему, а любая попытка исправить это приносила острую боль. Камила проснулась, потянулась, щурясь от света.

– Уже уходишь? – сонно спросила она. – Можешь остаться до утра. – Она протянула руку и коснулась его спины. Он вздрогнул, напрягся. – Что-то не так?

– Да нет. – Бадди раздраженно посмотрел на свои руки.

– Болят?

– Нет, но… – он старался не смотреть на Камилу, боялся ее.

«Как я оказался здесь? Почему проснулся в ее постели?!»

– Помочь тебе одеться? – предложила она. Бадди услышал, как зашуршал халат, машинально попытался прикрыться. – Ладно! – недовольно хмыкнула Камила, встала на колени и подняла его джинсы. – Давай сюда свою ногу. – Она снова сонно зевнула. – Теперь другую. – Ее движения были четкими, почти механическими. – Теперь поднимайся. – Бадди подчинился, стараясь не смотреть на нее, пока она застегивает ему ширинку. Камила улыбалась. Стояла напротив него и хитро смотрела снизу вверх. – Знаешь, а Сэнди права – ты странный, – сказала она, подняла рубашку и помогла Бадди надеть. – Никогда бы не подумала, что мы с тобой… Да! Руки болят?

– Немного.

– Дать еще обезболивающего?

– Обезболивающего? – Бадди посмотрел на входную дверь. Хотелось немедленно уйти, но руки… «Эти чертовы руки!» – Пожалуй, да… – он дождался, когда Камила вернется из ванной, попросил ее положить тюбик с таблетками в карман рубашки, вышел из номера, остановился. Камила стояла в дверях, продолжая улыбаться. – Мы с тобой… – Бадди нахмурился. – Я ведь не обижал тебя?

– Обижал? – она растерянно хлопнула глазами. Бадди смутился, стыдливо опустил голову, посмотрел на свои руки. – Это ты сделала мне перевязку?

– Ну не сам же! – фыркнула Камила, начиная раздражаться. – И мы… – Бадди поднял голову. – Ты и я…. – он кивнул, решив, что смысла продолжать нет, вернулся в свой номер и долго вглядывался в свое отражение. – Думаешь, сможешь меня подкупить? – спросил он, надеясь, что нечто, поселившееся в нем, может слышать его. – Думаешь, подсунешь мне красивую девушку, и я сдамся? – Бадди сжал зубы, чувствуя, как в нем снова начинает закипать гнев. – Хочешь найти компромисс? – спросил он свое собственное отражение. – Я скажу тебе, на какой компромисс соглашусь. – Он тяжело дышал, пытаясь сжать кулаки и снова причинить себе нестерпимую боль. – Проваливай из моего тела, из этого отеля, из штата! Вот мой компромисс! – Бадди долго вглядывался в зеркало, в свои глаза, ожидая ответ, но ответа не было.

«Я, наверное, спятил. Определенно спятил». Он запыхтел, пытаясь достать пузырек с таблетками, открыл и принял пару, чтобы унять боль, затем лег на кровать, закрыл глаза, но так и не смог уснуть. «Может быть, все закончилось? – с надеждой думал он, вспоминая все, что случилось с ним за последние дни. – Может быть, тварь ушла?» Где-то в глубине он знал, что это не так, но там же была и еще одна мысль: «Ты сходишь с ума. Думаешь, что не сходишь, но на самом деле давно съехал с катушек». Бадди невольно попытался выбрать из этих двух зол меньшее, но так и не решил, с чем ему будет проще справиться. Наверное, проще было бы поверить, что тварь, поселившаяся в нем, ушла и все удастся забыть, как ночной кошмар. Да, с безумием и шизофренией будет гораздо сложнее. Да и не может быть сумасшествие таким реальным. В доказательство этого Бадди попытался вспомнить все, что с ним произошло, начиная с того дня, когда он получил письмо от отца. За этим занятием его застало утро, а затем и сигнал будильника.

Бадди поднялся с кровати и вышел на улицу, боясь, что бессонная ночь превратит его в развалину, но вместо этого он чувствовал себя выспавшимся и отдохнувшим. «Может быть, я думал обо всем во сне?» Он задержал взгляд на закрытой двери в номер Камилы. «Интересно, вышло бы у нас с ней хоть что-то, если бы я подошел к ней сам? – подумал Бадди и признал, что, пожалуй, нет. – Значит, тварь во мне ей нравится больше». Он передернул плечами, решив, что если не перестанет думать об этом, то определенно получит нервный срыв. Что он может? Только ждать.

Бадди попытался придумать, чем занять себя на предстоящий день. «Что можно делать без рук?» Он дождался, когда откроется кафе, и попросил Осторе найти ему работу. Повар покосился на его руки.

– О правой тоже не спрашивать? – хмуро спросил он.

Бадди пожал плечами, буркнул что-то о несчастном случае при ремонте генератора, понимая, что рано или поздно все равно придется объяснять, но сейчас голова работала слишком медленно. Если все закончилось, то у него будет время, чтобы подумать, а если нет…

– Ты дашь мне работу в конце концов?! – разозлился Бадди на медлительность Осторе и еще больше на самого себя за то, что хотел рассказать обо всем, что случилось.

«Но чем они смогут помочь?! Что смогут посоветовать?! Успокоиться? Отдохнуть пару дней и прийти в себя?» Нервы натянулись до предела. «Главное – работать, главное – ни о чем не думать», – говорил себе Бадди, решив, что сейчас это единственное лекарство, которое ему нужно. И пусть руки вечерами болят сильнее! Неважно. Боль говорит лишь о том, что никто этими руками не сможет ничего сделать. Несколько раз Бадди специально делал так, чтобы полученные раны дольше не могли зажить.

– В Честон, я так понимаю, ты поехать не сможешь? – спросил его Палермо, начиная считать затраты из-за этого.

– Смогу, – решительно заверил его Бадди, испугавшись почему-то, что если откажется, то потеряет работу.

«Да и если раны снова откроются, то ведь от этого станет только лучше, – подумал он, вспоминая сарай с генератором и тварь, поселившуюся в нем. – К тому же можно принять побольше обезболивающего, и боли почти не будет…» Но боль была.

Бадди вернулся в отель поздним вечером, с трудом понимая, как смог пригнать фургон обратно. Руки не слушались. Пальцы распухли и покраснели, красные пятна поднимались до самых локтей.