Красный бубен - Олег Владимирович Попов

центре – плюгавый и кривоногий, с украинскими черными усами, похожий на Бармалея. Несмотря на плюгавость, было понятно, этот – главный. На низких широких ремнях у всех троих висели револьверы. Ковбойские сапоги вызывающе скрипели. Коротышка вскарабкался на высокий стул, вытащил нож и воткнул в стойку.

– Три текилы! – Он показал три пальца – мизинец, указательный и большой. Больше пальцев на руке мексиканца не было.

Бармен засуетился.

– Лева, – спросил Мишка, – кто это?

– Наркобароны, – ответил Пахмутов.

– Чего-то они больно борзые!

– Припухли на курорте. Здесь у них все куплено – полиция, правительство, медицина… Коротыш – это Дон Хуан Суридес. А по бокам – его кузены Луис и Исидор, правая и левая рука.

– Мне кажется, – Мишка прищурился, – что они мешают нам отдыхать. – Он посмотрел на Забину. Та сидела вся белая как полотно и смотрела на мексиканского коротышку.

– Забина! Ты чего?! Ви гейц? Варум ду вайс алес?

– Мьишька… – Забина зашаталась на стуле. – Мьишька… Этот мужик есть мой айнц хасбан… Я жить с этот злой человек и терпеть много пытки… Это есть зверь, который мучить меня зеер брутал.

– Шутишь?.. И где это вы с ним познакомились?!

– Этот человек украдать меня, когда мне быть шестнадцать. Я ходить с подругой на дискотека, этот подонок замечать меня и предлагать нехорошие вещи. Но я отказать ему и давать пощечина. Тогда он красть меня, сажать в мешок и увозить в Мексика. Он насильно выходить за меня замуж и сажать в клетка… Но я бежать из его золотая клетка в посольство Германия. Мьишька, давай уйдем отсюда. Это нехороший и очень опасный преступник… У него много баксов!

– Спокойно. – У Мишки надулись все жилы. Он просто кипел от негодования. – Спокойно… Есть люди… и страны… где много баксов ничего не значат! Ферштеен зи зих?

– Для русских?

– Йа! Йа! А для кого же еще?! Для русских и их немецких невест. – Он повернулся к Леве. – Поддержишь?

– Не вопрос. – Лева разлил водку. – Выпьем и побазарим с мучачосами.

Они выпили и закусили.

– Заби, посиди пока, – Мишка похлопал девушку по коленке, – а мы отомстим за твои страдания.

– Мьишька! Не ходить! Он тебя убивать! – Она вцепилась ему в руку.

– Это мы еще посмотрим, кто кого! – Он поцеловал Забину в губы и осторожно отцепил от себя. – Не волнуйся. Все будет зеер гут! Ферштеен зи зих?

Забина заплакала:

– Нихт зеер гут! Нихт зеер гут!

– Не надо под руку. У нас так не положено. Ферштеен… зи зих? – Мишка поднялся и направился к стойке, но остановился и, подумав секунду, сказал: – Я сейчас.

Он вышел из бара. Было уже темно. У мотоцикла крутились чумазые дети. Один уселся на седло и крутил руль. Остальные сидели в коляске и галдели.

– Ну-ка, кыш! – шуганул их Мишка.

Дети с визгом попрыгали на землю и растворились в темноте. Мишка вытащил связку ключей, отомкнул ящик под сиденьем, достал самый большой гаечный ключ, сунул в карман и вернулся.

В баре гремели латинские ритмы. Наркобароны лакали текилу. Коротышка палил из здоровенного кольта в мишень для дартса и хохотал. Бармен тер стакан, делая вид, что ничего не происходит.

Лева пил водку и готовился. Забина прикрывала лицо рукой и грустно ковырялась вилкой в пельменях.

Мишка подошел к столу и сказал, как Моргунов:

– Хватит гулять, – взял у Левы фужер, залпом выпил и закусил пельменем невесты.

Лева сунул за пояс вилку:

– Пошли!

Они подошли к мексиканцам.

– Эй, гондоньос! – окликнул их Мишка.

Мексиканцы не обратили внимания.

– Я не понял! – Мишка повернулся к Леве.

– Припухли. – Лева достал из-за пояса вилку и хотел воткнуть в стойку.

– Погоди. – Мишка вытащил гаечный ключ, подошел сзади к Исидору, сбил с него сомбреро и врезал ключом по затылку.

Исидор упал мордой на стойку.

– Вот, теперь поровну, – сказал он Леве, – двое на двое.

Лева сунул вилку за пояс.

Однако мексиканцы опять ничего не заметили. Коротышка продолжал пальбу, а Луис повернул голову, посмотрел на Исидора и сказал по-испански:

– Исидор, тебе уже хватит. Эй, бармен! – Он вытащил револьвер и прикончил бутылку над головой бармена. – Исидору больше не наливать!

Бармен кивнул.

Мишка подошел к Луису, сбил с него сомбреро и врезал ключом по затылку.

Второй наркобарон упал на стойку рядом с первым.

Мишка поднял руку с ключом:

– Мир без наркотиков!

Лева подобрал сомбреро, положил на стойку и пригвоздил вилкой.

Мишка похлопал по спине коротыша Хуана, который все стрелял и стрелял. Суридес обернулся.

– Привет, гуано! – Мишка оскалил зубы. – Я – Михаил Коновалов из России! Я разобрался с твоими братьями! Дошла очередь и до тебя, Педро! – Он ткнул Суридеса гаечным ключом. – Ты, карликовая жопа, обидел мою женщину, и за это я тебя размажу! Понял?! – Он схватил коротышку за шиворот, приподнял и повернул лицом к Забине, которая побледнела еще больше.

Суридес беспомощно дергался. Мишка выбил у него из руки пистолет. Суридес был похож на марионетку из театра кукол. Мишке даже стало его жалко, но он вспомнил про Забину, и жалость прошла, пришло желание вдарить.

Он крутанул наркобарона и гаечным ключом свернул ему нос.

– Что, не нравится?! А над немцами издеваться нравилось?!

Барон замычал.

Мишка убрал ключ в карман, поднял Суридеса над головой и швырнул. Суридес упал на стол, сломал его и пополз на карачках. Мишка подошел, поднял преступника и опять бросил. Суридес сломал еще один стол. И снова пополз.

– Ползаем? – Мишка поднял мафиози в третий раз и посмотрел на бармена. – Я еще один стол расхерачу?

Бармен кивнул: дескать, херачь, не вопрос.

Мишка расхерачил еще один стол и надел наркобарону на голову цветочный горшок из-под кактуса.

Суридес отключился.

Все, кто был в баре, встали и стоя аплодировали отважному русскому. Видно, многим насолила эта преступная наркомафия.

Мишка поднял руку и сжал кулак.

– Венсеремос! Монако без наркотиков! Можете выкидывать свои шприцы! – Он сцепил руки над головой, приветствуя освобожденных аборигенов.

– Мьишька! Мьишька! – закричала Забина. – Мьишька, ахтунг! Цурюк! Фоер цурюк!

Мишка оглянулся. Суридес в горшке подползал к пистолету. Мишка выхватил из кармана гаечный ключ и метнул в противника. Чугунный инструмент полетел, медленно вращаясь, и врезался в горшок наркодельца. Горшок взорвался. Голова Суридеса упала на пол. Вокруг нее расползалась лужица дурной крови.

– Конец наркомафии! – объявил Мишка.

– Предлагаю всем, – сказал Лева, – выпить за человека, который освободил эту страну от смерти на двух ногах! Я угощаю. – Он швырнул на стойку бумажник.

Все ломанулись к стойке. Бармен поставил перед собой батарею стопок и ловко наполнял их сразу из двух бутылок.

Забина обняла Мишку сзади и поцеловала в щеку.

– Майн гроссе озвободител!

Мишка обнял Забину:

– Больше тебя никто пальцем не тронет! Кто тронет – тому капут! Ферштеен зи зих?

– Йа! Йа! – Забина встала на цыпочки и зашептала Мишке в ухо: – Мьишька, вир хабен айн киндер… у нас будьет ребьенок.

У Мишки перехватило дыхание. Он взял Забину на руки и закружил.

– Вундерба! Вундерба! – закричал он.

– Мьишька! Мьишька! Ох!

Мишка поцеловал Забину в губы.

– Левка! Слышь? Сын у нас будет! Петькой его назову в честь друга! Наливай!

Лева налил. Мишка взял и огляделся.

– Тихо! – скомандовал Лева. – Мишка тост говорит!

– Ну вот что… – Мишка посмотрел на стакан. – Если друг с другом жить и не ссориться, то это хорошо. Так и надо всем жить… Как мы с Забиной… Она немка, а я русский. И у нас все хорошо. С прошлым мы покончили… И у нас будет сын… Он будет и русский, и немец сразу. Вот какая штука! – Мишка чокнулся с Забиной, с Левой и со всеми, кто смог до него дотянуться. – Ну, – он поднял над головой стакан, – поехали!

В баре снова стало шумно. И никто не услышал предательского выстрела.

Суридес все-таки дополз до пистолета и выстрелил в спину Коновалову.

Мишка вздрогнул и уронил стакан.

– Мьишька…

Он через силу улыбнулся:

– Все нормально… – И погладил Забину по щеке. – Гут… – Вытащил у оглоушенного Исидора пистолет и повернулся к Суридесу. Мишкина спина покраснела от крови. В баре стало тихо. Мишка выстрелил в наркодельца. Суридес рухнул.

– Алес капут. – Пистолет выпал из руки и грохнул об пол. Мишка, шатаясь, повернулся к Забине. – Сына береги… майн киндера… Ферштеен