Мария Барышева - Коллекция

Тряхнув головой и неопределенно улыбнувшись, Кира привстала на цыпочки, высматривая нужный им номер «топика». «Топики», большие и маленькие, большей частью окрашенные в белый цвет, наводняли город, давно став первоочередным общественным транспортом, отодвинув на задний план более дешевые, но менее удобные и редкие по своему появлению троллейбусы, и нередко загромождали остановки, не давая ни пройти, ни проехать. Желтые павловские автобусики тоже были удобны, но гораздо малочисленнее, и на «топиках», все же, перемещалась большая часть населения.

Почувствовав чей-то досадливо-выжидающий взгляд, Кира обернулась и взглянула на Стаса, который уже тянул руку, чтобы дернуть ее за плечо. Она поняла, что брат только что ее о чем-то спросил, и сделала виноватый жест.

— А?

— Я спрашиваю, ты уже что-то решила?

Кира неопределенно пожала плечами.

— Решить что-то сразу невозможно. Полгода — это долго, придется перевозить часть вещей, с симферопольской работы уходить, искать работу здесь…

— Ну, уж с работой мы племянникам подмогнем, — ободряюще заметил дядя Ваня и похлопал указательным пальцем свой замечательный нос. — У нас в КБ как раз местечко освободилось — девочка институт закончила и ушла на повышение. Местечко не особо денежное, но неплохое. Хватит и на первостепенные нужды, и на оплату коммунальных, и на всякие, там, женские глупости. С компьютером умеешь обращаться?

— Как все. Включить, напечатать, распечатать, выключить… на это меня хватит.

— Большего и не требуется. Будешь набирать документы, развозить и собирать по городу всякие справки и квитанции, ну и, иногда, заваривать чаек своему старому дядюшке, — он подмигнул ей, надул губы и скривил их, сделав страшную гримасу, знакомую еще с детства, и Кира, не выдержав, фыркнула, и ее руки мгновенно изобразили, что дядя Ваня, вне всяких сомнений, ее очень, очень напугал. Тетя Аня, неодобрительно разглядывая непозволительно короткую юбку племянницы, раздраженно сказала:

— Иван, веди себя прилично, люди кругом! Ты, Кира, только учти — работа далеко не сидячая, придется ножками побегать!

— Надо будет — побегаю, — Кира решительным жестом перекинула пряди волос с плеча на спину. — В моем положении выбирать не приходится.

— Тогда на выходных съездишь домой, заберешь документы и в понедельник ко мне, — подытожил дядя Ваня. — А вот ты, Стас… Образование у тебя какое?

— Историческое, — отозвался Стас, дымя сигаретой, удивительно не подходившей к его облику. Дядя Ваня удрученно кивнул.

— Сейчас это значит никакое. Ладно, что-нибудь да придумаем… Права у тебя есть?

— Да.

— Ну, уже легче. Ничего, пристроим и тебя…

— Иван, двенадцатый! — перебила его тетя Аня, уже повелительно махавшая подъезжающему «топику», вдоль борта которого тянулась оптимистичная надпись «Не торопись — наверху работают круглосуточно!» Стас прочитал надпись, одобрительно хохотнул и, подхватив свою сумку, устремился вместе со всеми к откатившейся двери.

Устроившись на сидении рядом с братом, Кира скользнула взглядом по стандартному указанию над дверью «Место для удара головой», потом внимательно изучила остальные, находящиеся на панели над креслом водителя.

«Водитель где-нибудь здесь не останавливает».

«Как заплатишь, так и поедешь».

В довершение к ним тут же находилась картинка, изображавшая круглые темные очки, заключенные в красный треугольник — стандартный дорожный знак, указывающий на наличие слепого. В данном случае, судя по местоположению знака, слепой находился за рулем. И когда микроавтобус рванул вперед, Кира знаку практически поверила, ибо «топик», гудя и ругаясь водительским голосом, полетел на огромной скорости, вихляясь и подпрыгивая, и пассажиров швыряло из стороны в сторону, словно машина, лишившись тормозов, скатывалась по горной круче. Но пассажиры, явно привыкшие к местному способу вождения, не возражали и лишь крепко держались за все, что можно.

— Сегодня переночуете у нас, — категоричным тоном заявила тетя Аня, чьи серьги всполошено мотались туда-сюда, большая грудь подпрыгивала под синей тканью платья и ожерелье на ней похрустывало. — А с утра я вас отвезу к Ве… домой.

— А она не меняла квартиру? — поинтересовалась Кира, прилагая все усилия, чтобы от бешеной тряски не прикусить себе язык, и тетя отрицательно покачала головой. — Тогда тебе не стоит беспокоиться — я помню, где это.

— Как знаешь, — отозвалась та немного обиженно. В ее голосе Кире послышалось странное разочарование, но в следующую секунду она уже забыла об этом, так как тетя Аня, с негодованием отмахнувшись от густого клуба сигаретного дыма, надвигавшегося на нее, громко закричала:

— Водитель! Прекратите курить! Здесь же люди!

— Ну и что?! Я же не в салоне курю, а на своем месте! — отозвался тот. Тут же раздался новый крик — на этот раз, одной из пассажирок:

— Я же сказала остановку!

— Я не слышал! Громче говорить надо! — водитель резко ударил по тормозам, отчего все повалились вперед. Пассажирка негодующе сунула ему рубль1 и выскочила из «топика», хлопнув дверцей, и водитель тотчас истошно завопил, перегнувшись через пассажирские сидения и почти высунув голову в окно:

— У себя дома холодильником так хлопай!

Стас фыркнул, выждал, пока «топик» тронется с места, после чего спросил:

— Тетя Аня, а что хата — сильно разваленная?

— Ну… так… — она неопределенно покрутила в воздухе пальцами, и янтарь на них перемигнулся с заходящим солнцем. И Кире, и Стасу и жест и слова крайне не понравились. Прожить полгода в чужой квартире — это еще ничего. Но прожить полгода в квартире, о состоянии которой осторожно говорят «ну так» — было гораздо хуже.

— Электричество там хоть есть?

— Станислав, ну конечно есть! — тетя Аня снова начала раздражаться. — И газ, и телефон… Бабушка ж, все-таки, не в пещере жила! Да, конечно, там надо будет многое подправить… потом… и полы неважные. Но это же целая квартира — хорошая квартира. Своя! Район чудный! Больших дорог нет! Тихо! Море в двух шагах! Сказка! В наше время заиметь собственное жилье — даже однокомнатное — крайне сложно, не забывай. Ты должен быть счастлив!

— Я счастлив, — подтвердил Стас скрипучим голосом и пихнул Киру локтем в бок. — А ты чего поскучнела? А ну-ка живо осчастливься лицом в соответствии с обстоятельствами!

Кира фыркнула, вернув ему тычок, и тетя Аня осуждающе покачала головой.

— Когда я видела тебя в последний раз, тебе было пять, но, похоже, ты с тех пор так и не повзрослел!

— Годы обошлись со мной благосклонно, — отозвался Стас, внимательно разглядывая подпрыгивающий за окном пейзаж.