Владислав Выставной - Z – значит Зомби (сборник)

   Антон Первушин

   Чумной форт

   Пирс

   Теплоход «Чайка» пришвартовался у пирса, и Красовский, вышедший встречать незваных гостей, сразу обратил внимание на россыпь глубоких пулевых отверстий, обезобразившую борт над ватерлинией. Зет пользоваться оружием не умеют – значит, кто-то еще пытался заполучить это корыто.

   На нижней палубе собралось человек тридцать, на верхней смотровой – еще около двадцати. В основном подростки с бледными лицами: девочки и мальчики от двенадцати до шестнадцати лет, в форменных костюмах – очевидно, какой-то лицей. Все они были с рюкзаками – успели собраться. Взрослые смотрелись на их фоне глыбами: в десантных комбинезонах, касках, бронежилетах, обвешанные разгрузками, с автоматами. Грозная наружность на Красовского впечатления не произвела, но он все равно сказал в рацию:

   – Тим, тут восемь стрелков.

   – Вижу, док.

   – Если залупятся, работ ай аккуратно. Детей побереги.

   – Все будет хоккей, док.

   С теплохода спустили металлический трап. Тут же один из вооруженных взрослых, не теряя времени, запрыгнул на него и быстро зашагал, грохая берцами – автомат он поднял и потряс над головой, демонстрируя мирные намерения. Сошел, приблизился, окинул Красовского оценивающим взглядом.

   – Здравия желаю, – сказал гость и представился: – Полковник Яхнин. Заместитель губернатора области по вопросам безопасности. Вы, надо полагать, доктор Красовский?

   – Да.

   – В таком случае сообщаю: код шестнадцать-шестнадцать, пароль «Днепр».

   – Что это за дети? – спросил Красовский. – Откуда?

   Янин нахмурился.

   – Вы не расслышали, доктор?

   Красовский тяжко вздохнул.

   – Расслышал, – отозвался он. – Извините, полковник, но все эти ваши коды и пароли не имеют значения. Давно пора бы понять. И принять. Если хотите здесь остаться, то должны убедить меня, что это необходимо.

   Янин выпятил челюсть.

   – А как же дисциплина? Напомню, господин доктор, что вы призваны на военную службу. Какое у вас звание?

   Красовский не удержался от сарказма:

   – Напомню, господин полковник, что ваши дисциплинированные начальники сдернули при первой опасности. Где ваш губернатор? Где министр обороны? Где президент?

   – Вы идиот? – возмутился Янин и даже перехватил автомат под цевье. – Я вас расстреляю, Красовский!

   – Вон там, – Красовский указал рукой в перчатке на амбразуры, – рота спецназа ВДВ под командованием гвардии майора Ельченко. Опыт боевых действий в Чечне, Дагестане, Грузии. На вооружении АК, РПК, СВД, «Сани». Рискнете связываться?

   Янин опустил автомат.

   – Хорошо, – сказал он. – О тлично. Вы тут, смотрю, здорово устроились за наш счет. Прогоните детей? Прямо в лапы мертвякам?

   – С этого и надо было начинать, – проворчал Красовский. – Если вы уже прекратили угрожать и требовать, то давайте поговорим. Я повторю вопрос. Откуда дети?

   – Ломоносов. Специальный лицей для одаренных детей-сирот.

   – Как удалось избежать контакта с зет?

   – С кем?

   – С мертвяками.

   – Лицей поставлен в план «Высокая башня». Вы же уполномоченный, доктор, должны быть в курсе.

   – В курсе. Почему пошли сюда, а не в Кронштадт?

   Янин замялся. Видимо, осознал, что теряет остатки превосходства, становясь просителем. Но только устало махнул рукой.

   – В Кронштадте сложная обстановка. Если говорить откровенно, доктор, там полный бардак. Пока дамбу не взорвали, ситуация будет только ухудшаться. Нам предписали идти к вам. Я и не знал, что здесь что-то осталось, кроме руин. Думал, здесь вроде нового коллектора для эвакуируемых. А тут вы с лабораторией…

   Красовский слушал рассказ полковника, глядя поверх его головы в сторону Каботажной гавани. В высоком чистом небе кружили вертолеты, а в самой гавани, среди судов, бросивших якорь, что-то горело – столбом поднимался черный жирный дым. Красовский перевел взгляд на лицеистов. Те столпились у левого борта «Чайки», стояли молча, понурившись, терпеливо дожидались, чем закончится беседа. Наверное, неделю назад это были шумные хамоватые дети – все в таком возрасте шумные и хамоватые, – но теперь порядок опрокинут, они видели смерть и убийства, им отчаянно страшно, их пугает суета взрослых, но больше того – сгустившийся опасный мрак будущего. «Они привыкнут, – подумал Красовский. – Дети ко всему быстро привыкают. Даже к кромешному ужасу. И сильнейшие из них выживут и будут чувствовать себя в новом мире как дома. Больше того, они забудут, что когда-то на этом месте был совсем другой мир. Закон природы. И страшиться, увы, нечего».

   – Когда придет ваш транспорт? – спросил Красовский, отгоняя посторонние мысли.

   Янин запнулся, помедлил, однако ответил:

   – В субботу ждем. План изменился, но нас заберет «Перекоп».

   – Три дня. – Красовский покачал головой. – Хорошо, выгружайтесь.

   Полковник помахал своим подчиненным, давая понять, что соглашение достигнуто. Послышались команды. Лицеисты начали боязливо сходить на пирс. Красовский легко мог представить себе, как выглядит в их глазах – костюм полной защиты фигуранта «Ринг» не имеет аналога в повседневной практике, но смотрится устрашающе: словно навстречу теплоходу вышел толстый черный медведь с маленькой человеческой головой.

   – Только учтите, – сказал Красовский, – у нас здесь не дом отдыха и даже не коллектор. Здесь научный центр. И занимаемся мы дово льно неприглядными вещами. В любом случае всем надлежит пройти осмотр, сдать анализы. Специальных помещений для гостей у нас не предусмотрено, поэтому жить придется в карантинной зоне, в походных условиях.

   – Не проблема, – отозвался Янин. – Мы не будем в тягость. Сухпай у нас на пределе, но продержимся.

   – И еще одно. – Красовский помедлил. – В казематах содержатся зет. Они помещены в специальные боксы и непосредственной опасности не представляют, однако я попросил бы не слоняться по форту без дела. Соблюдайте режим, и никто не пострадает.

   Полковник явно не ожидал такого поворота. Загорелое лицо вытянулось. Оно и понятно: любой, кто сталкивался с зет в поле, сумел выжить и знает, на что они способны, испытает малоприятные чувства при сообщении об их близости. Впрочем, Янин больше никак не выказал обеспокоенности, снял каску, вытер рукавом пот со лба и сказал невпопад:

   – Жаркое лето в этом году.

   Внутренний двор

   Вечерело. Красовский сидел на складном табурете под тентом и пил холодный растворимый кофе, борясь с растущей злостью. Все было не так. Все осложнилось. Прибытие толпы лицеистов и служак из областной администрации, среди которых только двое оказались боевыми офицерами, внесло изрядную сумятицу в налаженную работу форта. Чтобы прогнать гостей через осмотр, понадобилось привлечь свободных от несения караульно-дозорной службы бойцов Ельченко. К счастью, явных признаков зет не выявили. Лишь у трех подростков: двух мальчиков четырнадцати лет и девочки на год старше – ординатор Смирнов отметил незначительное повышение температуры, но это могло быть вызвано стрессом. Красовский распорядился отделить ребят с гипертермией и поставить для них особую палатку в карантинной зоне. Все это было привычно, но Красовского злило, что он вынужден занима ться ерундой, когда каждый час на счету, когда паника растет, а смутная идея ускользает, оставляя глухое разочарование.