Райдо Витич - Флора и фауна

Опасно? Не более чем сдаться на его милость и пойти по стопам своей матери!

Глава 23

Бройслав вошел в холл и остановился у столика, чтобы просмотреть оставленную для него корреспонденцию. Ничего примечательного, краем глаза заметил Гарика и сделал вид, что очень заинтересован периодикой.

Гарик плюхнул поверх газеты файл с бумагами:

— Почитай.

— Нет, — уставился на него, зная, что за досье принес друг. — Убери, когда попрошу, тогда и дашь.

— Почему?

— Потому что без комментариев. Где Лена?

— В малой гостиной, — отмахнулся. — К чему ты тянешь, Орион? Пару дней и ты устанешь от нее…

— Это она…

— Я понял, что ты себе вообразил! Но это обман, Бройслав!

— Факт. И не кричи. Что у вас случилось?

— Эта шала… — и замялся под предостерегающим взглядом Энеску. — Шалая, — поправился, недовольно поморщившись: еще не хватало повздорить с другом из-за какой-то стервы! — Она как бомба в этом доме!

— Что произошло, внятно выразить сможешь? — пошел в сторону гостиной, к Лене.

— Во-первых, она припадочная…

— Не понял, — обернулся, приостановился, с тревогой уставившись на Фомина.

— Истеричка! Устроила концерт…

— Почему?

— Потому что… — словечки были желчные и уничижительные, а что-либо пристойное на ум не шло, и Гарик замялся, подыскивая нужные определения. — Бестия, одним словом, вздорная неврастеничка.

— А причина?

— Характер у нее как у километра колючей проволоки!

— Нервничала?

— Капризами достала! — Гарика выводило из себя спокойствие Бройслава и он не мог понять, отчего тот воспринимает как данность эскапады своей пассии.

— Если женщина нервничает, она не контролирует себя. Я тебя и спрашиваю, почему она нервничала? — качнулся к Фомину с обвиняющим видом. — Я оставил Лену на тебя с четким указанием: присмотреть за ней. А что это значит, друг мой? Правильно, быть терпимым, вежливым, помочь ей, подсказать, что не знает, успокоить, если надо.

Гарик рот открыл от возмущения: он что, знал, что девка истерить начнет? Его нянькой приставил?

— Орион я!… - начал возмущенную оду и закончил на полуслове, услышав вкрадчивый голос Бройслава:

— Гарик, я за нее голову сверну любому, и тебе, в том числе.

Ну, дела!

— Бройслав, она сука, каких мало, — качнул головой, цедя слова. — Я не нанимался за стервами присматривать и за пульс держать, выведывать, отчего лапочки коготки выпускают…

— Ну, и дурак! — рыкнул мужчина.

— Стоп! — выставил ладонь Гарик, сообразив, что разговор чреват катастрофой для них обоих — судя по взбешенному виду Энеску, тот готов устроить драку и выгнать друга в шею. — Мы ссоримся? Из-за бабы? Этой?

Бройслав с трудом взял себя в руки и, в упор уставившись на Фомина, заявил:

— Послушай меня Гарик, мне плевать, как ты к ней относишься, плевать что думаешь, но если эти мысли выйдут наружу и как-то заденут ее, если твое отношение навредит ей, я… живьем тебя зарою.

— Орион?… Ты?… Ты мне угрожаешь? Из-за этой? — не поверил мужчина, нахмурился, не понимая, что происходит.

— Я люблю ее. Через пару дней она станет моей женой и будет жить здесь!

— Любишь? — растерялся и испугался Гарик: сутки гостья в доме, а уже столько неприятностей. — Когда же успел-то?

— Много веков назад, — бросил и пошел дальше.

— А она? — поплелся за ним мужчина, чувствуя себя идиотом.

— И она.

— Поэтому меня соблазняла?

— Не правда.

— Какой смысл мне врать?!!

Бройслав развернулся и, в сердцах схватив друга за грудки, впечатал в стену:

— Когда женщина нервничает, она способна на самые безрассудные поступки. Ты должен был понять, отчего она нервничает, и успокоить ее. Я просил тебя посмотреть за ней, надеялся как на брата, а что сделал ты? — процедил ему в лицо, белый от гнева.

— Я не обязан нянчиться с… всякими.

— Тогда, какого черта ты здесь делаешь?!

Мужчины смотрели друг на друга и каждый понял — еще минута и в горячке они совершат непоправимое. Бройслав выпустил Гарика, тот потоптался, расстроенный происходящим и сказал:

— Ладно, допустим…. Я в чем-то виноват, она, ты…

— Начнем все сначала, — предложил Бройслав. — Просто на будущее будь умнее и не заводись, а попытайся понять, отчего Лена беспокоится.

— Предлагаешь освоить профессию женского психолога? У меня на час терпения не хватило. Она достала меня со шмотками, устроила кавардак, приставала, потом давай твой телефон требовать, спрашивать, с охраной ты или нет. Какая ей разница?!

Бройслав улыбнулся — все встало на свои места. Он развернулся и пошел в гостиную.

— Бройслав?…

— Пусть накрывают обед, — бросил, не обернувшись. — С Леной я разберусь.

Как не крепись и не уверяй себя, что я смогу, что я сильнее, тоска — гадюка сердце бередит, лишая последних сил крепиться. Чтоб отвлечься от лишних мыслей, я принялась исследовать комнату. Меня привлек секретер XVIII века, а любопытство заставило заглянуть внутрь, где, к своему удивлению, я обнаружила раритетные издания усопших поэтов древности: Петрарка, Сафо, Вийон, Ронсар. Бройслав читает стихи?

Похоже — книги с лентами закладок. Взяла одну, открыла наугад:

— "До той поры как в мир любовь пришла

И первый свет из хаоса явила —

Несозданны кишели в нем светила

Без облика, без формы, без числа"…

Прочла с трудом — французский не мой конек.

И тут же услышала тихое на русском:

— "Так праздная темна и тяжела во мне душа безликая бродила,

Но вот любовь мне сердце охватила, его лучами глаз твоих зажгла", — Бройслав обнял меня за плечи и заглянул в глаза с нежной улыбкой.

— "Очищенный, приблизясь к совершенству,

дремавший дух доступен стал блаженству.

И он в любви живую силу пьет.

Он сладостным томится притяженьем.

Моя душа, узнав любви полет, наполнилась и жизнью и движеньем"… Пьер Ронсар.

И коснулся моих губ поцелуем, отбирая ненужный томик. Он шлепнулся на пол, не достигнув секретера, и тут же был забыт, а с ним мои волненья и печали, метанья, планы. Я видела глаза Бройслава, чувствовала тепло и крепость его объятий, жар поцелуя — я сдалась, прижалась к его груди.

Так и стояли обнимаясь — слов не надо, все они пусты, и словно сказаны давно, и клятвы верности произнесены.

Он жив, со мной, а остальное стало как-то и неважно.

— Гарик сказал, ты была расстроена. Это из-за моего отсутствия?

— Не-ет…

Попыталась отстраниться, спрятать глаза.

Боже мой, я веду себя с ним как девственница! Осталось еще покраснеть от смущения!