Готика плоти - Эдвард Ли

- Это все еще не так уж и важно, - повторила Кэтлин, вытирая беспорядок кучей бумажных полотенец.

"Увидеть - значит поверить", - подумал Уэстмор.

Демонстрация ошеломила его. Он не понимал, как это вообще может быть подделкой, и это заставило его еще сильнее задуматься обо всем остальном, что здесь произошло.

- Все, что я могу сказать, это... Я чертовски впечатлен.

- Такова сила разума, - предложил Нивыск. - Но я уверен, что Кэтлин может сказать вам, что ее таланты порой могут быть настоящим бременем, и то же самое касается Адрианны и Уиллиса.

- У каждого преимущества есть и недостаток, - сказала Адрианна.

- Каковы именно недостатки? - спросил Уэстмор. - У всех вас невероятные таланты. Мне кажется, у вас есть уникальная сила. Как это может быть бременем?

- Я никого не могу коснуться, - предложил Уиллис. - Я тактионист. Я могу читать целевые объекты. Когда целевой объект - человек, я вижу то, чего не хочу видеть. Это мое бремя.

Как ни странно, Мак вмешался:

- Почему бы тебе не рассказать им все, Уиллис? Ты бы рассказал, если бы у тебя были яйца.

Уэстмор нахмурился. На протяжении всего пребывания между Уиллисом и Маком, казалось, существовала напряженная враждебность, которую Уэстмор никогда не мог понять.

- Мы все родились в первородном грехе, - сказала Адрианна. - Не только Уиллис - все мы. Это между нами и Богом...

Еще один странный комментарий.

- Действительно, - сказал затем Нивыск. - У всех есть свои секреты. Нам не нужно обсуждать их здесь.

- Нет, почему бы и нет? - Уиллис казался встревоженным, но оживленным. - Мне все равно. Мы с Маком знакомы с пятилетней давности. Мы ненавидим друг друга. Теперь он хочет, чтобы я рассказал вам всем почему, так что я расскажу, - он посмотрел прямо на Мака.

- Продолжай, - сказал Мак. - И ты также можешь рассказать им, почему ты лишился своей медицинской лицензии.

Наступило неловкое молчание, которое Уиллис в конце концов нарушил, сказав:

- У меня сексуальная проблема. Это не имеет ничего общего с моими способностями к целевому объекту - я просто, как вы бы сказали, сексоголик.

- Не расстраивайся, - сказала Кэтлин. - Я тоже.

- Но ты никогда не нарушала закон из-за этого, - продолжил Уиллис. - Раньше в своей карьере я был клиническим психиатром. Я выбрал работу на государство вместо частной практики. Я хотел что-то дать миру - я не материалист, - он пожал плечами за столом. - Социальные службы казались мне идеальными, но как психиатру, вы можете себе представить, мне доставались сложные случаи. В основном женщины, подвергшиеся избиениям, жертвы изнасилований и травм. Женщины с проблемами с наркотиками. Мой тактицизм был большим преимуществом в какой-то момент; когда я прикасался к пациентке, я видел так много из ее жизни. Все было очень, очень мрачно, как вы можете догадаться, и это было очень удручающе. Мне удалось помочь многим женщинам, но была цена - все эти душевные переживания, все это отчаяние и ужас: мне приходилось смотреть на это почти в каждом пациенте. Со временем я начал лечить себя, так сказать, сексом.

- Сексом с твоими пациентками? - спросил Уэстмор.

- Черт возьми, верно, - сказал Мак. - Какой он доктор, если он трахал своих пациенток, и это еще не все.

Голос Уиллиса стал мрачным в этом признании.

- Это правда, я признаю. Так же, как я был зависим от сексуальной разрядки, многие мои пациентки были зависимы от наркотиков. Я не сильный человек. Было много раз, когда мной манипулировали.

- Чушь, - сказал Мак. - Это ты манипулировал. Ты пользовался кучей тупых баб.

- Это неправда! - отрезал Уиллис.

Нивыск протянул руку Маку.

- Пусть говорит.

Уиллис продолжил.

- Иногда мои пациентки сами предлагали мне секс - ради наркотиков, - он сглотнул. - Я прописывал им наркотики в обмен на секс. У меня было много слабых моментов; я был недостаточно силен, чтобы устоять перед искушением. Я распадался на части; отчаяние хоронило меня, все эти мрачные, травмированные жизни возвращались ко мне всякий раз, когда я прикасался к ним в поисках диагноза. Так что, да, я использовал некоторые из них - чтобы лечить свою собственную зависимость.

Комната замерла в ошеломленной тишине.

"Ого, - подумал Уэстмор. - Вот это признание".

- Я признаю, некоторые из моих действий были преступными, и все они были неэтичными, - продолжил Уиллис. - Это длилось недолго. В конце концов, на меня подал жалобу муж одной из моих пациенток. Больница провела расследование, я признался, затем меня уволили. На больницу подали в суд. У меня отозвали лицензию.

- Иногда полезно поговорить о таких вещах, - Адрианна немного развеяла неловкость.

- Да, - добавил Нивыск. - Самораскрытие - это сама по себе терапия. У всех нас есть свои опасения и свои явные ошибки или грехи.

Мак наклонился вперед с саркастической ухмылкой.

- Но Уиллис не рассказал вам самого лучшего. Он не рассказал вам, кто был тем мужем, который его выдал.

Стол ждал. Уиллис сделал глубокий вдох и сказал:

- Это был Мак.

Над столом снова повисла тишина, некоторые шокированные взгляды.

- Я не знала, что ты женат, - сказала Кэтлин.

- Теперь я уже не женат. Моя жена сошла с ума и сбежала. Она сошла с ума от наркотиков, на которые ее подсадил Уиллис...

- Это совсем неправда! - крикнул в ответ Уиллис. - Она уже была под кайфом, задолго до того, как обратилась ко мне за лечением. Она подсела на наркотики в порнобизнесе, где и встретила тебя!

Еще больше шокированных взглядов разлетелось по всему столу.

- Ты был в порнобизнесе? - спросила Адрианна.

- Вот так Мак и познакомился с Хилдретом, - предположила Карен. - И я тоже. Мы оба работали в компании T&T, когда Хилдрет купил ее, - Карен ухмыльнулась, как будто только себе. - Мы с Маком оба снимались в кино...

- Это не та часть моей жизни, которой я горжусь, - сказал Мак. - Я приехал из дерьмового городка, почти не получил образования. Порноиндустрия была там, так что это был способ заработать деньги. Там я встретил свою жену. Она тоже снималась в этих фильмах. У нее возникли некоторые психологические проблемы, поэтому она пошла к Уиллису, и он