Раздвоение. Учебник для начинающих пророков - Илья Уверский

Деградация современного общества

«Тогда мы дадим им тихое, смиренное счастье, счастье слабосильных существ, какими они и созданы. О, мы убедим их наконец не гордиться, ибо ты вознес их и тем научил гордиться; докажем им, что они слабосильны, что они только жалкие дети, но что детское счастье слаще всякого. Они станут робки и станут смотреть на нас и прижиматься к нам в страхе, как птенцы к наседке. Они будут дивиться и ужасаться на нас и гордиться тем, что мы так могучи и так умны, что могли усмирить такое буйное тысячемиллионное стадо. Они будут расслабленно трепетать гнева нашего, умы их оробеют, глаза их станут слезоточивы, как у детей и женщин, но столь же легко будут переходить они по нашему мановению к веселью и к смеху, светлой радости и счастливой детской песенке. Да, мы заставим их работать, НО В СВОБОДНЫЕ ОТ ТРУДА ЧАСЫ МЫ УСТРОИМ ИМ ЖИЗНЬ КАК ДЕТСКУЮ ИГРУ, С ДЕТСКИМИ ПЕСНЯМИ, ХОРОМ, С НЕВИННЫМИ ПЛЯСКАМИ. О, МЫ РАЗРЕШИМ ИМ И ГРЕХ, они слабы и бессильны, и они будут любить нас как дети за то, что мы им позволим грешить. Мы скажем им, что всякий грех будет искуплен, если сделан будет с нашего позволения; позволяем же им грешить потому, что их любим, наказание же за эти грехи, так и быть, возьмем на себя».

Гибель человечества

«И вот, убедясь в этом, он видит, что надо идти по указанию умного духа, страшного духа смерти и разрушения, а для того принять ложь и обман и ВЕСТИ ЛЮДЕЙ УЖЕ СОЗНАТЕЛЬНО К СМЕРТИ И РАЗРУШЕНИЮ, и притом обманывать их всю дорогу, чтоб они как-нибудь не заметили, куда их ведут, для того чтобы хоть в дороге-то жалкие эти слепцы считали себя счастливыми».

3. Преступление и наказание

Странно это. У России был свой пророк. Чего только стоит Поэма о великом инквизиторе Ивана Карамазова, где Ф. М. Достоевский детально описал полный век России, начиная от революции. И про храм, который будет разрушен беснующейся толпой, чтобы построить на его месте Вавилонскую башню. Но не смогли. И про раскаяние и возвращение к Западной блуднице, – "заберите нашу свободу, но накормите нас хлебом и дайте нам чудес".

Я писал об этом на своей страничке в интернете, но это никому не было интересно. Я также написал о пророчествах Ф. И. Достоевского в романе «Идиот», но и это никому не было интересно.

Наблюдая гениальное и массированное брожение миллионов бессмысленных идей в интернете, обсуждающих на фоне коронавируса совершенно несущественные для истории события, связанные, к примеру, с экономикой и политикой, я поражаюсь, насколько далеко мог зайти пророческий дар русского писателя. Откуда он все это знал?

Это самый конец романа «Преступление и наказание»:

«Он пролежал в больнице весь конец поста и Святую. Уже выздоравливая, он припомнил свои сны, когда еще лежал в жару и бреду.

Ему грезилось в болезни, будто весь мир осужден в жертву какой-то страшной, неслыханной и невиданной моровой язве, идущей из глубины Азии на Европу. Все должны были погибнуть, кроме некоторых, весьма немногих, избранных. Появились какие-то новые трихины, существа микроскопические, вселявшиеся в тела людей. Но эти существа были духи, одаренные умом и волей. Люди, принявшие их в себя, становились тотчас же бесноватыми и сумасшедшими. Но никогда, никогда люди не считали себя так умными и непоколебимыми в истине, как считали зараженные. Никогда не считали непоколебимее своих приговоров, своих научных выводов, своих нравственных убеждений и верований. Целые селения, целые города и народы заражались и сумасшествовали. Все были в тревоге и не понимали друг друга, всякий думал, что в нем в одном и заключается истина, и мучился, глядя на других, бил себя в грудь, плакал и ломал себе руки. Не знали, кого и как судить, не могли согласиться, что считать злом, что добром. Не знали, кого обвинять, кого оправдывать. Люди убивали друг друга в какой-то бессмысленной злобе. Собирались друг на друга целыми армиями, но армии, уже в походе, вдруг начинали сами терзать себя, ряды расстраивались, воины бросались друг на друга, кололись и резались, кусали и ели друг друга.

В городах целый день били в набат: созывали всех, но кто и для чего зовет, никто не знал того, а все были в тревоге.

Оставили самые обыкновенные ремесла, потому что всякий предлагал свои мысли, свои поправки, и не могли согласиться; остановилось земледелие.

Кое-где люди сбегались в кучи, соглашались вместе на что-нибудь, клялись не расставаться, – но тотчас же начинали что-нибудь совершенно другое, чем сейчас же сами предполагали, начинали обвинять друг друга, дрались и резались.

Начались пожары, начался голод. Все и всё погибало. Язва росла и подвигалась дальше и дальше. Спастись во всем мире могли только несколько человек, это были чистые и избранные, предназначенные начать новый род людей и новую жизнь, обновить и очистить землю, но никто и нигде не видал этих людей, никто не слыхал их слова и голоса».

Откуда он знал?

Итак. Продолжаем «Dostoyevsky check list»:

– Предсказать идею Сверхчеловека – исполнено, галочка (к примеру, Ницше).

– Реализовать сон Раскольникова с забитой до смерти лошадкой – исполнено, галочка (историю с Ницше и Туринской лошадкой).

– Раскроить старушке-процентщице и ее служанке голову во имя светлого будущего и идеи сверхчеловека, – исполнено, галочка.

– Сон с трихинами-бесами, помрачивших разум людей – исполнено, галочка.

– Раскаяние, притча о воскрешении Лазаря, – неисполнено.

4. Достоевский и Армагеддон

Является ли Ф. М. Достоевский пророком? Ну предсказал в романе «Братья Карамазовы» революцию и Великого инквизитора в России, неудачную попытку построить Вавилонскую башню на месте разрушенного храма и возврат к западной Вавилонской блуднице. «Те кто обещал нам хлебов обманули нас. Теперь заберите нашу свободу, но накормите нас». Ну, глобализацию предсказал. Ничего особенного.

Ну, предсказал в своем романе «Преступление и наказание» появление Сверхчеловека (по неизвестным причинам Ницше решил в точности исполнить сон Раскольникова с лошадкой) и трихины, – вирус, пришедший из Китая, который ввел в исступление все народы.

Ну да ладно, трихины. Ведь роман «Преступление и наказание» совсем не про Раскольникова. И даже не про революцию. И не про Россию начала прошлого столетия.

Это роман о судьбе России. Роман о ее пути. Но как хитро придумано. Раньше