Девять жизней октября - И. Ф. Сунцова

Среди некоторых радикальных поп-психологинь бытует мнение, что все неравенства между мужчиной и женщиной в патриархальном обществе возникают на почве глубокого мужского чувства неполноценности из-за невозможности быть тем самым, кто рожает ребенка. Относительно сильный пол вынужден наблюдать со стороны за процессом появления жизни на свет, кусая локти. Отсюда якобы растут ноги у искусства, создавая которое, они могут почувствовать себя творцами хотя бы на полкисточки, но, к величайшему их сожалению, чего-то бездыханного. В ситуации, где дитя производит даже не мать, а коллектив инженеров, казалось бы, таких историй, как уход из семьи, быть не должно, так как оба партнера привносят равносильный вклад в создание чада.

Но нет. Несмотря на то что каким-то чудом искусственный ребенок получился человечным и душевным, заставляя Люду каждый раз зависать, когда тот выдавал что-то глубокое и поэтичное в свой первый год жизни, конфликты в семье на его почве возникали серьезные. Руслан либо не смог смириться с тем, что Димасик слишком похож на него, либо с тем, что его сын никогда не попросит его научить бриться. В любом случае он не выдержал всех трудностей воспитания, к которым не готовят человеческих папочек на выданье. Поначалу тихо спивался в гараже, а потом и вовсе ушел в конце далеких 2090-х за доставкой хлеба, привезенного курьером из соседней лавки, и не вернулся. Люда не хотела, чтобы Димочка винил себя в произошедшем, и поэтому отмахивалась каждый раз, когда тот интересовался, как скоро папа вернется: наверняка ведь его, заслуженного народного астронавта, срочно вызвали на задание, а нам он не успел сказать или подписал договор о неразглашении – вернется через месяц, куда денется. Иллюзии сопровождали всю их семейную жизнь, не давая надеяться на то, что бывает как-то по-другому, сбивая с толку всех поневоле вовлеченных в таинство родства.

Все дороги, по которым бродило сознание матери по городу забытых воспоминаний, невольно вели к Димасику, заставляя задуматься о его самочувствии. Тот, по ее соображениям, уже давно должен был встретиться с Настей и гонять пятый чай на их общей домашней кухоньке. Но материнское сердце с самого утра не покидала тревога, зарывшаяся где-то в желудке и желчью проедавшая его стенки своей ядовитой слюной беспокойства. Людмила нехотя послала запрос своим эфирным помощникам, сидящим на плечах, вопрошая, точно ли с ее сыном все в порядке. Двурушнице отвечало молчание, в котором она могла уловить нотки немого упрека со стороны ангела-хранителя: мол, нечего по такой ерунде беспокоить, что с таким взрослым лоботрясом станется, особенно учитывая, что его даже от бесовского влияния ограждать не приходится – те питаются эмоциями, а железяки умели их держать под строгим контролем надзирателя – ПО.

Мать решилась сформулировать вопрос поточнее:

«Мой Димочка сейчас хотя бы не один? С рабой божьей Анастасией?»

На этот вопрос прилетело довольно быстрое и четкое: «Теперь да».

Построение предложения вызывало некие сомнения – что значит «теперь???» – но озвучивать их она не стала. Главное, что все нашлись. Так?

Действительно, Димасик находился в данный момент с Настей. Та поначалу не сильно обрадовалась такому внезапному появлению, перепутала с каким-то бедным родственником, видимо, рассчитывая на то, что театр абсурда прекратится, а из-за кустов выпрыгнет режиссер, объявляя розыгрышем всю ситуацию и ее бренное существование заодно. Однако, к изумлению Димы, возлюбленная довольно быстро разобралась с его множественными личностями-именами и, кажется… приняла его? Видимо, В. К. не смог пережить такого сюжетного поворота и решил помешать всеми доступными Всемогущему силами. Неожиданно то, что пару такая встряска только сблизила: вместо того чтобы надеть защитную маску сперва на себя, потом на нее, он послал устав ко всем искусственным интеллектам на побегушках и первым делом защитил голову Насти от постороннего вмешательства осколков и щепок. Теперь же, разъяснившись в кратком пересказе, они сидели на земле, спрятавшись от внешнего мира в руинах бывшей деревянной крепости.

– И что нам теперь делать? – устало поинтересовалась женщина с очаровательными морщинками в уголках глаз, которые намекали на то, что улыбаться она умела.

– Мир спасать. Есть предложения получше?

– Нет… Но как?

– Предлагаю начать с Велимира. Не случайно же он мне примерещился недавно. Если позволишь, я сейчас присяду и немного э-э-э… помедитирую.

Настя гостеприимным жестом указала на стул, за которым пару часов назад творила художественные непотребства. Тот единственный пережил природный катаклизм и гордо стоял посреди обломков, как свеча на именинном торте. Дима принял приглашение, плюхнулся на горизонтальную поверхность и, поерзав, занавесил пытливый взгляд резиновыми веками. Спустя три минуты он промямлил невнятное:

– Странно.

– Что-то не так, Са… Дима? – встрепенулась Настя, до этого потерявшаяся во внутреннем монологе.

– Каждый раз, когда я пытаюсь воссоздать в голове аватар Велимира, вместо собирательного образа и отличительных черт я вижу… Черт знает что! – заключил в замешательстве робот.

– Думаешь, тебе мешает Сам знаешь Кто? – бросила Настя и еле заметно подняла уголки губ: получилось в рифму.

– Это многовероятно, не отрицаю. Но почему Он начал только сейчас? – Димасик приоткрыл свой левый лиловый глаз, дабы покоситься на собеседницу. Раньше не вмешивался по таким мелочам, не блокировал воображение. Ему нужны события, по типу нашей встречи, чтобы выпустить разрушительный гнев через землетрясение. А фантазировать – не мешки ворочать. Тут дело в другом: когда выхожу в астрал, мне показывают видеоряд из черно-белых фотографий яйца на кирпичном заборе, которые… разбились? И неоновые буквы группируются в навязчивое «ИЗОТОП». Что бы это ни значило.

– Я, как дипломированный медицинский специалист не-помню-какого-университета, в химии немного разбираюсь… Боюсь предположить, что в контексте человека это подразумевает нахождение множественных кусочков души в разных фильмах? Физические свойства у них отличаются, но по сути – тот же Велимир, вид сбоку.

– С такой женщиной, как ты, Википедию можно стереть с просторов интернета. И даже нужно! Уверен, что твои данные точнее и вернее раз в сто.

– Ты мне льстишь…

– Ничуть! – испугался Димасик. – Скорее даже принижаю твои достоинства… Точнее было бы сказать – способности! Не важно, принижаю в общем… В смысле, я бы никогда!.. Меня мама воспитывала, я уважаю самок вашего вида… Женщин! Ой, что-то я разнервничался, бред несу. Может, разряжаюсь?.. Имею в виду, не ел давно! Ну, как роботы это обычно делают… Я перед тобой честен, ты не подумай! Настя, помоги, я, кажется, закипаю… – хотелось казаться откровенным, правильным, вежливым, в общем самым лучшим для своей возлюбленной. Но процессор