Стивен Кинг - Темная любовь (антология)

Я рассказал ему по секрету обо всем, что стряслось со мной в этот день. Он слушал, развесив уши. Ему никогда и в голову не приходило, что можно нарядиться диким индейцем, но он думает, что это хорошая идея, конечно, если наряжаться так не слишком часто. Он сказал, что у него часто встает, как только он видит пиццу или вообще что-либо круглое, — он все время вынужден себя сдерживать! Он говорит, что на сердце у него белое пятно и врачам неизвестно, что это за пятно такое. Он считает, что ему недолго осталось жить — хотя, кто знает…

Уже очень поздно, все закрыто, но мы решаем пойти в бордель. Тот, который знает Донни, открыт всю ночь. Бордель — какая прекрасная мысль! Судя по описанию, он находится в весьма злачной части города, но, безусловно, я составлю ему компанию. Я даже готов одолжить Донни на время мой индейский наряд. Он у меня с собой, в кармане плаща. Это замечательный маскарадный костюм — ведь он занимает совсем мало места, и спрятать его можно, где угодно.

По дороге Донни заглядывает в мусорный бак на задах цветочного магазина и достает увядшие цветы — для девушек. Шагая рядом со мной, он обрывает засохшие лепестки.

Он говорит, что не может починить машину, потому что слишком часто посещает бордель. Бедняга. Его потребность в самой простой и древней любви — любви на финансовой основе — вконец его разорила.

Бордель находится в старом здании на склоне холма. К нему приделаны несколько пристроек, сделанных из автокараванов — настоящая архитектурная катастрофа.

Старуха-менеджер ("мадам", насколько я понимаю) подозрительно покосилась сперва на Донни, а затем на меня. Донни тут уже знают. Донни выбрал девушку, с которой уже был раньше. Она делает ему скидку, потому что она уродливая, а он надевает ей на голову бумажный пакет. С ее разрешения.

Одна женщина с улыбкой поглядела на меня. У нее не хватало зуба, а когда она рыгнула, я ощутил запах пива… Нет. Эта не подходит…

Я выбрал довольно симпатичную девушку, которая, однако, болтала без умолку и стала рассказывать мне всю свою жизнь. Пришлось попросить ее ненадолго замолчать. Мы пошли в ее личную комнату с плюшевыми медведями, клопами, которые развелись из-за марихуаны, пустыми банками от лимонада и плакатами рок-звезд, о которых я в жизни не слышал. Вся комната пропахла шампунем и клеем. Чем мы там занялись, это наше личное дело, и в данный момент я не буду разглашать подробности.

Закончив, я стал ждать Донни в гостиной.

Шло время. Я подумал, не пойти ли в одиночку домой, но затем увлекся чтением журналов.

В итоге я, вероятно, задремал.

Помнится, я проснулся от шума и кутерьмы. Прошло много часов, уже рассветает, солнечные лучи струятся в окна, а я проснулся с номером "Суперпопки" на коленях…

В коридоре слышались вопли и крики. Я пошел узнать, что там такое. Дело было в Донни. Ом что-то натворил, и проститутка гневалась и махала руками. Она колотила Донни его собственной бейсболкой.

— Нет, ты глянь на мою сиську! Глянь, что ты с ней сделал. Ах ты, крысеныш! Нет, ты глянь! Глянь! — визжала женщина изо всей мочи.

Ее левая грудь, иссохшая, опустошенная, свисала под каким-то неестественным углом. Грудь высосали, как сливу. Я с ужасом наблюдал, как она колышется на ветру. Бедняга Донни крепко влип. В своем наряде дикого индейца он выглядел полным идиотом. Женщина переломала ему все перья. Краска размазалась по щекам. Он тупо стоял в коридоре на манер Стэна Лорела, позволяя себя избивать. Грудь проститутки тоже была испачкана краской с лица Донни и потому казалась еще более высосанной и неприглядной. Широко шагая, появился огромный, плечистый тип — вышибала, предположил я. Проститутка переключилась на него, взывая то с мольбой, то с яростью:

— Глянь на мою сиську! Глянь на мою сиську! Этот козел заснул с моей сиськой во рту и всю ночь ее сосал! Всю как есть высосал!

В коридор выбежали прочие обитатели борделя. А Донни стоял себе на месте, глупо щурясь, еле держась на ногах, клюя носом — но зная, что опять что-то сделал НЕ ТАК. Стоял, как дурак, и позволял бить себя своей собственной кепкой!

— Может, это он случайно… — попробовал я вступиться за Донни.

Вышибала таращится на меня так, словно готов меня убить! Я умолкаю и отвожу глаза!

Незаметно удаляюсь. Надо что-нибудь придумать.

Иду назад по коридору. Вышедший из одной из комнат тощий, смуглый, невысокий мужчина с очень красивыми волнистыми темными волосами, обмотанный простыней на манер набедренной повязки, останавливает меня и спрашивает:

— В чем дело? Облава? Сюда явится полиция?

По его выговору я понимаю, что он из Индии… тут мы встречаемся взглядом… я читаю в его глазах… он читает и моих…

Он такой же, КАК Я — совершенно не в себе…

Существует сообщество сумасшедших. Это сообщество сумасшедших священный союз. Мы моментально становимся друзьями и братьями, как два масона, как два тайных агента в чужой стране.

Все это я читаю в его глазах.

— Послушайте, мне нужно их чем-то отвлечь…

— Вы в беде, сэр?

— Понимаете, мой друг…

— О да, конечно! Сейчас я вам помогу. Пожалуйста, обождите, пожалуйста!

Он скрывается в комнате, вскоре возвращается, наскоро одевшись, подготовившись к экстремальной ситуации.

И в его пальцах зажата…

…ручная граната!

Пройдя по коридору, он проталкивается в середину толпы и замирает лицом к главным участникам события, держа перед собой гранату, как олимпийский факел. Я обомлел. Никто не обращал на него внимания, пока он не заговорил. У меня отнялся язык от изумления.

— Прошу прощения, все собравшиеся! К моему глубокому сожалению, я вынужден информировать вас, что у меня в руке БОМБА! Пожалуйста, больше не приставайте к этому бедному малышу! — Он поднимает гранату над головой и выдергивает чеку. Граната шипит.

Все бросаются наутек. Вышибала, проститутка с обвисшей, иссохшей грудью, еще несколько проституток и клиентов, все — и Донни тоже!

— ДОННИ! — кричу я в сердцах. Он оборачивается, видит мое лицо. — СЮДА! — ору я на него.

Донни присоединяется к нам, ко мне и моему новому союзнику, и мы бежим стремглав по коридору. Индиец останавливается, пятится на несколько шагов назад и швыряет шипящую гранату в комнату, доверху набитую стопками постельного белья.

Выбежав на улицу, мы пригибаемся — у нас над головами взрывается окно, и над автостоянкой пролетают изодранные перьевые подушки, пылающие простыни, полотенца и трусы. Скорее в машину индийца.

— Джентльмены, позвольте представиться. Я — профессор Агар Бошнаравата!

— Рад познакомиться, профессор! Я — Карл, а это Донни! — имен у меня множество, в моих водительских правах значится: "Улисс Макфэдден", но теперь я среди друзей. Карл — мое подлинное имя.