Ядвига Войцеховская - По ту сторону стаи

   Сквозь окно Лена видит расчерченный решёткой на квадраты кусок неба. И тонкую ниточку месяца. Её руки скованы наручниками, которые, как когда-то, продеты сквозь эту решётку. Лена благодарна Доришу за это - сам того не зная, он исполнил её желание.

   - Я не убью тебя, мразь, если ты отдашь нам кольцо, - он подходит сзади. Лена молчит. За всё это время она не произнесла ни слова.

   Он снова хватает её за волосы. Им нужен ключ. И тогда Дориш оставит этой дряни жизнь. Может быть. А пока он посмотрит, насколько она вынослива: есть куча способов добиться результата, даже имея в своём распоряжении только собственные кулаки.

   - Ну же, будь посговорчивей, сучка, - говорит Дориш, и глаза его радостно сверкают, когда он видит, как она пытается вжаться в стену, защищая живот. Лена не кричит. Может быть, он бьёт недостаточно сильно, а, может быть, это потому, что перед ним Легран. Дориш мог бы догадаться, что так и будет, ведь допрашивал её не один раз. Раньше, в другой жизни.

   Луна скрывается целиком. Лицо Лены озаряет улыбка наслаждения, смешанного с болью. Такая, что Дориш и ещё двое тоже невольно устремляют взгляд в высоту.

   И в этот миг в полуоткрытую дверь проскальзывает серая тень. Она движется так стремительно, что её очертания кажутся размытыми. Ни Лена, ни Дориш не успевают понять, почему сначала один, а потом и другой человек, которые только что были рядом, лежат на полу. Совершенно неподвижно. А над ними стоит огромный зверь. Пламя свечи отражается в его глазах, и, кажется, что они горят огнём. Дориш вскрикивает и плавно, как кошка, скользит в сторону. Но волчица не смотрит на него. Взгляд её прикован к окровавленной женщине, пристёгнутой наручниками к оконной решётке. Женщина стоит и смотрит на неё остановившимися глазами с расширившимися зрачками.

   И вдруг Лена замечает несколько шрамов на левой стороне белой морды, один шрам идёт почти через глаз.

   - Близзард, - одними губами говорит она.

   И тут происходит невероятное. Лене чудится, будто бы она на миг теряет сознание. И за этот миг на месте огромного зверя появляется человек. Единственный человек, которого никак не может быть ни здесь, ни где бы то ни было ещё. Близзард.

   Дориш сдавленно вскрикивает, и, кажется, что сейчас он сползёт по стене, но вместо этого он с нечеловеческим усилием делает шаг вперёд и обрушивает на голову Близзард деревянную табуретку.

   Она с диким выражением в глазах оглядывается, и Лене кажется, что сейчас она распрямится, как часовая пружина, и подомнёт его под себя в последнем, убийственном броске, но вместо этого Близзард, покачнувшись, со стоном оседает на грязный пол.

   И тогда Лена кричит.

   В вышине показывается маленький кусочек луны.

   Медный вкус крови во рту. Холодные пальцы, перебирающие мою шерсть... или волосы? Пальцы - такие знакомые, не хозяина, нет, но такие же желанные.

   Я открываю глаза. Надо мной расплывчатое пятно лица. Губы шевелятся, и на третий или четвёртый раз я начинаю слышать.

   - Близзард, - хрипло говорит она.

   - Легран, - пытаюсь сказать я, но не слышу собственного голоса. А она, наверное, слышит, потому что смеётся, а потом тихо-тихо всхлипывает. Я не столько слышу это, сколько ощущаю, как мне на лоб падает горячая капля и стекает к виску, прочерчивая дорожку, а потом теряется где-то в волосах за ухом.

   Я лежу неподвижно. Шевелиться больно. Чувствую, что на мне какое-то покрывало, которое подоткнуто по краям, но я всё равно ощущаю холод пола.

   Ледяные камни Утгарда. Я помню всё. Воспоминания возвращаются - лавиной образов, запахов, звуков, снов.

   Лес, ставший мне таким родным.

   Мягкий мох, и уютные корни деревьев.

   Трепещущая дичь, и тёплая кровь, потоком льющаяся из перегрызенных глоток.

   Ласковые руки хозяина.

   Убийство без страха.

   Любовь без сомнений.

   Ветер, приносящий зов. Его зов. Её зов.

   - Ты почему плачешь?

   - Я не плачу, - она никогда не признается. - Ведь тебя нет, Близзард. Как это?

   - Не знаю, - я и правда не знаю.

   - Сейчас ты - это ты, - шепчет она. - Такая, какой ты была. Названный предмет обретает форму, Клятва становится крепче алмаза. И лунное затмение. Откуда ты пришла?

   - Приплыла, - уточняю я - и не знаю, как объяснить. - Зеркало открылось, без всяких колец. Пробой пространства?

   Что-то, размером с монету, выскальзывает из-под её разорванного платья и оказывается прямо перед моими глазами.

   Золотой медальон. Буквы "B" и "L". И, если открыть - как кусочки льда: "Помнишь?" - "Помню". Как горный хрусталь: "Близзард?" - "Легран?"

   - Не только затмение, - говорю я. Вот откуда взялся зов - ведь в медальоне... - Открой.

   - Не стоит, Близзард. Там одни осколки, - отвечает Лена. - Разбился вдребезги, когда ты... там на скалах... Чёрт с ним.

   Когда я умерла там, на скалах. Должна была умереть. Должна была не услышать ни единого слова из разбитой давным-давно красивой безделушки, тем более, находившейся в пустоте между зеркалами.

   - Подарок на Рождество? - догадалась.

   - На что-нибудь - на что хочешь, - отвечаю её же словами.

   Я не вижу, что за окном. И лицо-то её различаю с трудом. Ясно одно - произошло что-то невероятное, и медальон тут ни при чём. Потому что последняя мысль, которую я помню, как человек - это штормовая лавина ледяного моря Межзеркалья, и чёрный перстень, который берёт в руки тот, кому я отдала всю себя. А дальше - темнота, и вереница образов, ярких, незамутнённых. Без страха, без сомнений, без сожалений. Сущность зверя.

   Она обнимает меня: руки ободраны до крови стальными браслетами наручников. Обнимает осторожно, не до конца ещё веря во всё произошедшее. Тонкие пальцы, такие знакомые, и такие знакомые лихорадочно блестящие глаза. И я понимаю, что, наверное, люблю её. Люблю эти пальцы и эти глаза. И другие пальцы, измазанные соком растений, и другие глаза, с огненной искрой за стёклами очков. Никогда не любила: мы не можем позволить себе случайной любви. Зверь не знает, что такое любовь - к человеку. Зверь смог полюбить только нелюдей - странным, извращённым чувством. Кровавую убийцу Легран и своего хозяина, своего Господина, который в прошлую ночь лунного затмения, наверное, перестал быть человеком.

   Это даже не любовь. Это просто целостность. Все мы - часть одной силы. Я не знаю, что это: может быть, смерть; может быть, хаос; может быть, просто сама тьма и таящаяся в ней боль. Я не такая умная, как учёные из Башни Наук, и моему пониманию это не доступно. Я просто живу. И вдруг понимаю, как и зачем здесь оказалась Лена. Вот почему открылось зеркало: когда кто-то по разные стороны стекла одновременно хочет быть вместе, рядом, хочет с чудовищной силой - прозрачная грань не выдерживает и поддаётся. Только для этого надо хотеть так, что это называется только одним словом.