Лев Рыжков - Sympathy For the Devil

 Я же смотрел на его галстук. Модный, дизайнерский. Кристально красного цвета.

 Бегло коснувшись края его рубашки, я, сияя, понесся к метро.

 «Есть! — думал я. — Двух зайцев — одним ударом».

 Теперь — на «Курскую». Я чуть было не забыл, что надо было кое-кого переправить.

Курская — Таганская

 Мироздание имеет форму вертикальной трубы. Наш мир в центре. Выше — тот свет. Но есть и нижний мир. Когда-то все мы жили и умерли там. Вход на этот уровень — на станции «Киевская», если интересно. Где-то там обитает Великий Господин. Хотя, возможно, его резиденция — еще ниже нижнего мира. Также не стану отбрасывать и предположение о том, что существует мир и выше верхнего.

 Полной информацией на эту тему я не располагаю, но простор для размышлений открыт. Может быть, в какой-то точке самый верхний уровень бытия смыкается с самым нижним. И получается этакий бублик. Хотя мироздание может быть прямым и бесконечным.

 …Добравшись до «Курской» я направился в переход и, улучив момент, проскочил в незаметную металлическую дверцу.

 Переходы из мира в мир нехорошо отражаются на здоровье. Самочувствие скверное, может и стошнить. Не стоит, оказавшись там, сбиваться с дороги. Вас никто не найдет.

 Верхняя «Курская» представляет собой примерно такую же помойку, как и привычная. Разве только ментами там работают зомби. Отчего так — я не знаю, но догадываюсь, что без Великого Господина не обошлось.

 Вскоре появился мой куратор. Его зовут Юрий. Это — страшный и могущественный человек с цепким взглядом и острым умом. А вот рядом с ним был…

 Мне стоило большого труда не показать своего удивления.

 Рядом с Юрием неловко переминался с ноги на ногу… Высоцкий. Возможно, самый настоящий. Темно-синий, с иголочки, костюм сидел на нем, как влитой.

 Мы с Юрием обменялись рукопожатием.

 - Этого вниз, — распорядился, кивая на Высоцкого, мой потустороний куратор. И вдруг, едва заметно растопырив пальцы, подал знак, который мы когда-то оговаривали. Он означал: «Вернешься еще за одним, чтобы первый не знал».

 - Пошли, — сказал я Высоцкому, не забыв кивнуть Юрию.

 Ладно, размышлять — не мое дело. Я толкнул неприметную дверцу и юркнул внутрь.

 Меня одолевали некоторые сомнения. Я вовсе не хотел зла Высоцкому. Но на кону стояла судьба огромного города. Поэтому я сплюнул на ладонь вкусом синей крысы и легонько коснулся его локтя. Высоцкий ничего не заметил.

 Путь назад казался более долгим, чем вперед. О том, почему так бывает, я никогда не задумывался. Бывает и бывает. Начнешь над этим думать — никогда и не закончишь.

 Голова кружилась сильнее обычного, да еще и давило на уши.

 Наконец, показалась дверь. И мы перешли на нашу сторону. Высоцкий (даже голос был один в один) никак не мог поверить, что все чисто, без кидалова. Лишь когда увидел местных мусоров, стал что-то понимать.

 А на меня вдруг налетела крашеная блондинка в салатовой куртке.

 - Привет! Товар с тобой? — спросила она.

 Я видел ее первый раз в жизни. Но кивнул, не в силах поверить своей удаче. Вот она — еще одна жертва. Я быстро смочил ладонь вкусом салатовой крысы и хлопнул ее по плечу.

 Уж везет, так везет. Осталось найти всего двух жертв. Но всякое везение когда-нибудь заканчивается. Наставник говорил, что, если везет слишком часто — это тревожный знак.

 Я обернулся, посмотрел на мусоров. И похолодел.

 Это были не люди. Благодаря Луке я умею различать прислужников Друга. У этих мусоров я отчетливо видел за спинами прозрачные крылья.

 Что ж, следовало ожидать, что Друг тоже включится в игру.

 Прислужники Друга — очень надменные создания. Они, должно быть, ожидали, что я застыну в священном ужасе. Но вместо того, чтобы вострепетать, я скользнул в дверь.

 Закружилась голова. К горлу подступила тошнота.

 Никогда не блюйте между мирами. Особенно, если обедали вы сырыми крысами. Ничего хорошего, можете поверить.

Таганская – Павелецкая

 Я проблевался, и мне полегчало.

 Какое-то время я еще продержусь в переходе. Можно, конечно, сквозануть на тот свет. Но ничего хорошего из этой идеи не выйдет. Во-первых, выпроводят обратно (а там это дело поставлено хорошо). Во-вторых, потеряю время. А ведь две крысы еще не задействованы. Я могу забыть их вкус. Вот, в чем дело… Я уже начинаю его забывать.

 Мне везло. Прислужники Друга оказались неимоверно глупы и самонадеянны.

 Пока я сплевывал вязкую слюну и пытался продумать план дальнейших действий, металлическая дверца открылась. В проеме показался один из Прислужников Друга. В серой милицейской форме. Здесь, между мирами, крылья за его спиной были видны отчетливо.

 Я быстро достал из нагрудного кармана куртки нож. Но не тот тесак-свинокол, которым я сегодня утром вскрыл прорицательницу. Нет. Этот нож маленький, кнопочный. Почти игрушечный. Я прикрыл его ладонью и осторожно нажал кнопку.

 И все равно щелчок получился слишком громким.

 - Кто здесь? – гаркнул Прислужник, глядя прямо на меня, вжавшегося в стену.

 Он меня не видел. Но все равно – мне стало очень не по себе.

 Прислужник оказался глупее, чем я думал. Держась руками за стены, он направился вглубь коридора. Меча у него не было. С его стороны это было настоящим неуважением к врагу. Зря. Врагов уважать надо всегда.

 Убить Прислужника сложно. Но возможно. Быстро бьешь ему в сердце. Разламываешь ребра, вырываешь бьющийся комок мяса. Отбрасываешь как можно дальше. Потом отделяешь голову. Потом – крылья. Последовательность именно такова.

 Кровь Прислужников бесцветна и пахнет цветами. Это обстоятельство тоже мне на руку. Если бы я убивал обыкновенного человека, я бы извозился. От меня бы воняло.

 …Первый мой удар оказался точен. Прислужник охнул, шагнул назад. Но я уже обрушился на него с ножом. С сердцем я управился быстро.

 Труднее всего было отделить голову. Позвоночник никак не ломался, а я все ковырял и ковырял его ножом, задыхаясь от цветочных миазмов.

 Когда он с треском поддался, открылась дверь, и заглянул второй Прислужник.

 - Мишань, ты чего там? – крикнул он в темноту.

 С такой скоростью, как сейчас, я не резал еще никогда. Доли секунды ушли на то, чтобы беззвучно покончить с головой. Ампутация крыльев оказалась вообще парой пустяков.

 Сейчас я чувствовал себя куда уверенней. Я вжался в стену, и ждал… Ждал…

 «Вроде бы, — размышлял я, уже хладнокровно, — их было двое. Да. Кажется, всего двое».

 …Благоухая фиалками, я выбрался из перехода. Меня мутило. Наверх я решил не ходить. Слишком велики были шансы снова нарваться на Прислужников. Я направился к поездам и за каких-то две минуты проскочил перегон между «Курской» и «Таганской».