Чистильщик - Дэннис Этчисон

Мужчина подошел и встал рядом с ковриком с вывернутой липкой изнанкой.

— Что вы хотите, чтобы я с этим сделал? — спросил Паулино.

— Выбрось его.

— Почему?

— Я куплю новые.

— Но почему?

— Потому что они испорчены.

Паулино знал, что не должен больше ничего говорить, но не мог остановиться.

— Как миссис Эллсворт?

Мужчина прищурился, и внимательно всмотрелся.

— Она... она ушла.

— Куда?

— Это так важно?

— Это очень важно.

— Навестить своих родственников. Она еще долго не вернется.

Он достал бумажник и протянул еще одну стодолларовую купюру.

— Вот. За коврики.

— У нас их нет, — сказал Паулино.

— Возьми деньги и реши мою проблему.

— Для этого нужно обратиться к дилеру. Коврики не самая ходовая вещь.

— Ты же сделаешь это для меня. — Он попытался дать ему еще пятьдесят. — Сдачу оставь себе. И коврики тоже.

Паулино молча вышел из машины. И не глядя пошел прочь.

— Эй! Куда ты идешь? Ты не закончил...

Мэнни и Крэйг перестали работать и замерли, услышав крики.

— Куда он идет?! — спросил ошарашенный Эллсворт. — Что происходит?

Тем временем Паулино подошел к Рубену, который работал над спортивным "Киа" в конце рампы.

— Приятель, что с тобой?

Поли не ответил.

— Я могу заплатить тебе двадцать сегодня, — сказал Рубен, переводя взгляд то на друга, то на клиента.

— Забудь об этом, амиго. — Паулино достал из кармана первую сотню и протянул ему обе купюры.

— Это что?

— LX420.

— А?

— Возьми себе. Дай немного Крейгу, Мэнни. И Линде. Она тоже много работает.

Поли подошел к своему "Эскорту" в задней части участка. На ходу он снял комбинезон, вышел из него и, не сбавляя шага, оставил его бесформенной кучей на асфальте. Затем он сел за руль и повернул ключ зажигания.

Он выехал в переулок и протиснулся мимо вереницы ожидающих машин, надеясь найти свободный участок дороги. По пути к Розалинде он включил радио, чтобы заглушить шум транспорта. Первая станция, на которую он попал, играла старые добрые песни. Он прибавил громкость и начал подпевать, не обращая внимания на слова. Через километр или около того он понял, что это была та же мелодия, которую он слышал, когда проснулся утром, — песня о любви, которая повторялась и начиналась снова. Ты заставляешь меня чувствовать себя таким новым, — пел высокий, проникновенный голос Эла Грина. — Давай останемся вместе, будь то хорошие или плохие времена, счастливые или грустные...

Слова песни показались Паулино такими красивыми, что у него защипало глаза. Это были слезы. Он продолжал подпевать, даже когда песня закончилась.

Он не хотел, чтобы она заканчивалась. А еще он хотел чтобы миссис Эллсворт была жива. И чтобы мир был чище. Хоть немного.