Ивановка - Юлия Михалева

пойдет копаться в снегу за деревней? А даже если бы такое и случилось, он не поймет, чьи они. Опасалась Варя только бабы Дарьи, которая и так явно планировала расправу. Уж ей-то один из телефонов хорошо знаком, да и второй она могла видеть мельком.

Ничего, если все получится, то бояться Варе осталось недолго. Потом они поменяются местами.

Выкопав телефоны, она смотрела на них, пытаясь сообразить, чего именно хочет добиться. Оба выключены, и каждый можно включить. Первый разблокировался треугольником, выдавая истинные помыслы владельца, которого единомышленники записали во враги. Второй, с трещиной на экране – незатейливым квадратом. И на него звонили с первого, номер которого знаком каждому в Ивановке. Да, треугольник явно первым просился в дело. Варя включила его и, спрятав оба телефона за поясом, вернулась в дом тем же путем, что и ушла.

Громко хлопнув дверью комнаты и старательно скрипя половицами, она вышла в кухню, направилась к вешалке и сняла пуховик.

– Варя, я же просила – останься сегодня дома, – ожидаемо окликнула баба Дарья.

– Да я просто пройдусь. Подышу, – не оборачиваясь, поспорила Варя, накинув на спину пуховик. Теперь – не перепутать бы…

– Да пусть себе идет, чего ты? – вступился электрик.

Есть! Телефон с треугольником упал в карман куртки гостя.

– Нам нужно будет кое-что сделать. Варя, садись за стол.

Демонстративно громко вздохнув, Варя бросила свой пуховик обратно на вешалку.

– Вот такие дела, мать, – вернулся к прерванному разговору электрик. – А хуже всего, что и речи быть не может, чтобы все убрать с поляны. Тогда там точно буду висеть и я.

– Тебе нужно все как следует обдумать наперед.

Поблагодарив за гадание, электрик стал собираться. Сейчас баба Дарья любезно распрощается с ним, и начнется. Сердце билось сильнее, и отчего-то в спине. Вот бы сейчас пришла знакомая теплота между лопаток – она бы стала спасением, и Варя охотно бы ей подчинилась – но увы, здесь это нереально. От мысли о том, что сама дала возможность распоряжаться собой, хотелось в бессилии царапать стены. Да как можно было поверить ей!

Дверь захлопнулась. Шаркающие шаги.

– А теперь ты мне все расскажешь, – хрипло выплюнула баба Дарья, встав рядом с Варей. – Все, что ты натворила.

– Чтобы что? – тихо спросила Варя.

– Чтобы я могла понять, что произошло и что теперь с этим делать.

Она отлично владела собой: голос звучал спокойно. Но уж теперь-то Варя слишком хорошо знала ее, чтобы обмануться. Из каждого тихого звука заточенное внутри бешенство рвалось, как из темницы.

И даже если взять и на самом деле рассказать – расправы не избежать. Варя уже проходила это, и больше не попадется в ловушку. Нет уж, больше она никогда не поверит лживым словам и обещаниям старухи.

– Я не понимаю, о чем ты.

Баба Дарья глубоко вздохнула. Сложно было удержаться и не посмотреть ей в лицо, но Варя справилась. Она рассматривала лежащего на столе Дьявола, изо всех сил продолжая изображать безучастное равнодушие.

– Это ты ее загрызла?

Варя молчала.

– И на Ваньку в лесу напала тоже ты?

Дьявол тоже смотрел из карты на Варю.

– Кто еще из них твоя жертва? Спасатель? Наркоман? Они оба? Кто-то еще, о ком я не знаю?

Варя не отвечала, но и не похоже, чтобы ожидался ответ. Это были не вопросы – обвинительный монолог.

– Сколько их было этой зимой? Десять? Двадцать? Это происходит каждую ночь? Пока я думаю, что ты спишь, ты выходишь из дома и кружишь по округе, как… Что еще ты сделала, Варя? – баба Дарья вцепилась в ее плечо и встряхнула.

Варя молча взглянула в искаженное гневом лицо. Подбородок старухи трясся, а под ним – худая, морщинистая, тонкая шея…

Баба Дарья отшатнулась.

– Было большой ошибкой считать, что с тобой что-то получится. Но больше ты никому не напакостишь. Иди в свою комнату.

– Или что?

Варя встала, сжимая маленькие кулаки. Проклятый ошейник совсем рядом, от него отделяла лишь пара стен – но старуха все равно испугалась. Страх столь явно читался в ее глазах, что Варя уверенно сделала шаг вперед.

– Или что? – повторила она.

Баба Дарья не отступила. Она совладала с собой и смотрела Варе прямо в глаза своими пожелтевшими от времени, мутными и злыми.

– Ты снова нацепишь на меня ошейник, да? Ты это хочешь сказать, лживая старая ведьма? – прошипела Варя. – Снова свяжешь и посадишь на цепь, как собаку? Так попробуй.

– Я думала, что смогу помочь тебе. Я не смогла, – ответила баба Дарья.

Наконец-то хоть капля правды!

– Помочь? Да ты просто использовала меня. Заставляла запутывать своих гостей, брала мою кровь, чтобы делать свое пойло.

– Да это было-то один раз. Ему больше ничего бы не помогло, и ты сама хотела…

– Чего? Да ничего подобного! – закричала Варя. – Тебе просто хотелось посмотреть, как это работает, вот ты и предложила.

– Да пусть даже и так! – повысила голос и баба Дарья. – Но ты сама согласилась. И тебе тоже было интересно. Что, нет?

Да. Но это ничего не меняло.

– Ты меня обманула!

– Я хотела тебе помочь. И мы достигли многого, но ты снова взялась за свое.

– Чего это мы достигли?

– Вспомни, с чем ты пришла сюда.

– Хватит уже этим тыкать! Надоело! Лучше уж соври что-то новое, – закричала Варя.

– Ты даже не знала, кто ты. Не понимала, что с этим делать. Я всему тебя научила.

И это правда – но только лишь для того, чтобы усыпить бдительность. Не выйдет!

– Чтобы держать на привязи, как цепного пса! Как и этого несчастного, из которого ты вытрясла душу.

Непонятно кто застонал.

– Да ты о чем? Ты же знаешь, что я ему помогла. И тебе помогла. И мы еще сможем все исправить.

– Снова врешь. Ты только что сказала, что я была ошибкой, – сощурилась Варя, готовясь к прыжку.

Ничего не получится… Не сейчас. Не здесь. Но импульс заглушал разум.

Отступив еще на шаг, баба Дарья протянула руку к столу, схватила солонку и бросила солью в Варю.

– Да ты в своем уме? Я же ем твои булки, – прошипела Варя, приближаясь.

То, что не давало свободы, работало и в обратную сторону. Как видно, страх заставил старуху забыть о собственных же объяснениях.

Баба Дарья быстро, несмотря на возраст, бросилась в заднюю часть дома.

Остались секунды. Варя бегом вылетела за порог и стремглав бросилась в лес – с такой скоростью, какую только могла развить. Она успела добежать до леса, когда боль сбила с ног. Варя рухнула в сугроб.

Боль