Питер Джеймс - Зона теней

– Если они вынесут запах свиного навоза.

Он обиделся, и она пожалела о своих словах.

– Тебе… тебе в самом деле оно нравится? – спросил он.

Алекс кивнула.

– Ему надо еще долго выстаиваться, ты же понимаешь, не так ли?

– Ну конечно, – соврала она, улыбаясь ему.

Он явно почувствовал облегчение.

– Я так и знал, что ты поймешь; по крайней мере, если брак со мной ничего тебе не дал, то хотя бы научил разбираться в винах.

Она опять сочувственно улыбнулась ему.

– Я думаю, Фабиан гордился бы этим вином. В прошлом году он бывал здесь и помогал мне давить виноград. В общем, получилось неплохо, да?

Она кивнула.

– Шардоне! – воскликнул он, глядя в потолок; он повторял это слово громко, отчетливо, словно проповедник на кафедре, читающий Библию.

«Шардоне!» – отозвалось эхо в сыром и холодном помещении, и в чаще бороды Дэвида, как у маньяка, блеснули зубы.

Алекс вздрогнула: внезапно он показался ей чужим и незнакомым.

– Мне нужно поговорить с тобой, – сказала она.

– В этом году я могу выпустить двадцать пять тысяч бутылок; неплохо для начала, как ты думаешь?

– Мне нужно поговорить с тобой, Дэвид.

Он протянул к ней руки:

– Посмотри, ты только посмотри на них.

Она видела грязь под ногтями и потрескавшуюся кожу.

– Когда-то в Лондоне я делал маникюр. Помнишь?

Она кивнула.

– У меня были ухоженные ручки, ибо все, что они делали, было чистейшей ерундой. Теперь они грязные и уродливые, но ими я творю красоту. Разве это вино не прекрасно?

– Да, и надеюсь, оно у тебя хорошо пойдет. Мы не можем вернуться в дом и поговорить?

– Конечно. – Он взял у нее стакан и направился к дверям, там остановился и нежно погладил огромную цистерну из нержавеющей стали. – Для ферментации, – гордо сказал он. – Ни у одного винодела в Англии нет такой. – Он посмотрел на Алекс, и она увидела в его карих глазах грусть. Он бросил Лондон, отказался от большого жалованья, элегантных машин, изысканных костюмов и услуг дорогой маникюрши, чтобы вести вот такую жизнь в сырых холодных строениях, в окружении странных механизмов, прокисших запахов, виноградников, овец и одиночества.

– Ты счастлив? – спросила она.

– Я делаю то, что хочу.

– Но ты счастлив?

Он молча пожал плечами и вышел на яркий солнечный свет. Она последовала за ним, прошла через двор, над которым стоял запах сырой земли, собак и навоза, и, наклонившись под низкой притолокой, вошла в коттедж.

Он наполнил чайник водой из глиняной миски и поставил его на огонь. Алекс присела за сосновый стол и машинально смела в ладонь хлебные крошки.

– Хочешь поесть?

Она покачала головой и высыпала крошки в большой коричневый бумажный мешок, который выполнял роль мусорного ведра.

– Я рад тебя видеть. Ты давно тут не бывала.

Она посмотрела на грязную посуду, громоздившуюся вокруг, и улыбнулась:

– Тебе надо бы обзавестись посудомойкой.

Он покачал головой:

– С винными бокалами она не справится, будут оставаться следы.

– У тебя их скопилась целая груда.

Он пожал плечами.

– Когда темнеет, все равно больше нечем заниматься; вот тогда я и мою посуду.

Чайник слегка зашипел; будто вздохнул, подумала она.

– Я встречалась с медиумом.

Дэвид тщательно протер чашки кухонным полотенцем и взглянул на нее:

– Ну и?..

– Он установил контакт с Фабианом.

Дэвид опустил чашку на стол и вытащил из кармана жестянку с табаком.

– Я знаю, что ты думаешь по этому поводу, но кое-что произошло – и довольно странное.

– Что именно?

Алекс уставилась на старые часы в деревянном корпусе, стоявшие на полке. Четыре пятнадцать.

– Уже? – тихо сказала она и, как бы сомневаясь, взглянула на свои часы.

– Обычно они на несколько минут спешат.

– К четырем я собиралась быть в «Пингвине». – Она покачала головой.

Дэвид продолжал смотреть на нее.

– Это так важно?

Она кивнула:

– Потребуется не меньше месяца, чтобы все наладить.

– А может, кто-нибудь сходит вместо тебя?

– Нет.

– Я думал, у тебя толковые помощники.

– Так оно и есть, но в данном случае я сама должна там быть. – Она смотрела на часы. – Хорошо, если я еще успею к шести. – Алекс поймала себя на том, что ругает Дэвида: это его вина, что она забыла обо всем, что сидит тут, на его грязной кухне, черт знает где. Он виноват, если у нее сорвется одна из самых удачных сделок. – Могу ли я воспользоваться твоим телефоном? – осторожно спросила она.

– Можешь не спрашивать: тебе принадлежит половина всего, что тут есть.

– Не надо читать мне лекций, – вспыхнула она. – Мне просто нужен этот паршивый… – Она запнулась, закусив губу; не стоит сходить с ума; не стоит винить Дэвида или кого-то еще.

– Ты очень уверенна.

– Да, мне кажется, я и в самом деле обрела уверенность. – Алекс засунула руки в карманы пальто; высокие резиновые сапоги были ей великоваты, и нога в них болталась; интересно, кому они принадлежат, подумала она.

Земля хлюпала у них под ногами, когда они прогуливались вдоль посадок виноградника. Бесконечные ряды сухих узловатых лоз без единого листочка или соцветия, они стояли будто полки скелетов, охраняющих царство Гадеса.[3] Алекс передернуло – она вспомнила, какие ужасные мысли недавно посещали ее. Поскользнувшись, Алекс ухватилась за руку Дэвида; та была мускулистой, излучала энергию, и это удивило ее – она и забыла, какой он сильный.

– Все в порядке?

– Вполне.

– В воскресенье кончаем обрезку, – гордо сказал он. – Три месяца, день в день.

– Отлично, – с энтузиазмом поддержала она его.

Начинало смеркаться, стало прохладнее. Слышалось блеяние овец. Высоко в небе пролетел легкий самолетик.

– Ты считаешь, у меня крыша едет, не так ли? – спросила она.

– Нет, я так не думаю. – Он неожиданно заволновался. – Ну как, черт побери, тут оказались овцы, ты только посмотри! – Проследив за движением его пальца, Алекс увидела на склоне холма среди виноградника кучку овец.

– Разве твой пес не гоняет их?

– Эту проклятую собаку овцы не интересуют; он предпочитает спать и гонять кроликов.

– Должно быть, у него что-то не в порядке с генами.

Дэвид как-то странно посмотрел на нее, потом перевел взгляд на виноградник.

– Чтоб им провалиться. Должно быть, где-то дыра в изгороди. – Он огорченно покачал головой. – Я думаю, тебе здорово досталось. Ты ведь всегда отличалась чрезмерной точностью и работоспособностью, в этом секрет твоего успеха; в прошлом ты никогда не забыла бы о назначенной встрече. Роза на ветровом стекле, ваза с цветами… Да в мире полно красных роз, Алекс. Хотелось бы думать, что они – послание от Фабиана, но это совершенно невероятно; ты зациклилась на совпадениях, придаешь им слишком большое значение. Ты втягиваешь себя во все это.