Шепот осени - Игорь М. Бер

Дима слушал грустную историю друга молча, понимая, что в его жизни было гораздо больше радости, чем у Петьки.

– После двух недель житья на железнодорожном вокзале, я попал в полицейский участок, а затем и в детский приют. Полицейские вначале связались с моими родителями, но те заявили, что я им не нужен. Приют стал для меня настоящим домом. Конечно, здесь бывают стычки с другими детьми, но они не сравнятся с тем, как меня колотил отец. Именно здесь я понял, что значит получать удовольствие от еды и от сна. И именно здесь я нашел настоящих друзей. Мне не хочется всего этого терять.

По веснушчатым щекам мальчика покатились слезы. Дима положил ему ладонь на плечо. Тело Пети дрожало под рубашкой.

– Мы не умрем, – приободрил друга Дима. – Никто из нас больше не умрет. Я в это верю.

– Жаль, что я больше ни во что не верю.

Сказав это, Петя встал со скамьи и направился в сторону здания. Дима остался сидеть один, провожая своего друга взглядом. А с правой от него стороны продолжал доноситься подгоняющий Стаса звук свистка.

38.

Они вернулись домой в полдень, но прежде побывали в кафе, где Лариса купила Диме и себе мороженное. Выглядело оно красиво: с карамелью и фисташками. Но Диме не удалось получить от него удовольствие. Уж слишком было тяжелым бремя дурных раздумий. Да и Лариса ела свое мороженное без явного удовольствия, уйдя в себя. Расплатившись, они вернулись в машину и поехали в сторону дома.

Диме не хотелось возвращаться домой. У него было предчувствие, что там его не ждало ничего хорошего. И это предчувствие, к сожалению, сбылось.

Михаил был зол. Его глаза были красными от полопавшихся сосудов. Ноздри заметно вздувались, как у рассерженного быка. И вся его злость была обращена не на Ларису, а на него – десятилетнего мальчишку.

– Ты! – ткнул он на него пальцем. – Пойдем со мной.

– Михаил, что случилось? – тревожно спросила Лариса.

Михаил, вместо ответа направился в комнату Димы, с силой распахнув дверь. Дима не решился последовать за ним.

– Я жду! – раздался громкий крик из спальни.

Дима вздрогнул и сжал голову в плечи. Лариса попыталась его успокоить, прижав его к своей груди. Это помогло, но не заставило отступить страх полностью.

– Стой здесь, – прошептала Лариса. – Я с ним поговорю.

Лариса направилась в комнату. Вначале их диалог был более или менее спокойным, но очень скоро Михаил снова перешел на крик, а затем появился в проеме дверей и, глядя на Диму бешеным взглядом, ткнул пальцем в пол.

– Сейчас же подойди ко мне!

Лариса появилась за спиной мужа, держа прикрытым ладонью рот. Дима не смог определить, что ее так сильно напугало: гнев Михаила, который раньше всегда был кротким как ягненок, или же нечто жуткое, увиденное в спальне мальчишки.

Дима с трудом подчинил себе ноги, которые какое-то время не хотели его слушать, и направился в сторону Михаила. Он делал небольшие шажки, намеренно растягивая секунды приближения. Но длиться это не могло вечно, и вот он уже стоял перед озверевшим неофитом. Мальчик боялся, что мужчина схватит его и крепко, до синяков, сожмет ему руку, а может даже отвесит оплеуху, но Михаил только сделал шаг назад и указал пальцем в сторону компьютера.

– Что все это значит?!

Дима перевел взгляд на экран и увидел знакомый сайт, из которого он подчерпнул информацию о перевернутой звезде и о прочей магической атрибутики. Но как Михаил узнал об этом?

– Я заглянул в историю просмотров и нашел это! – ответил на незаданный вопрос Михаил. – Как это понимать? В одном доме с человеком веры живет сатанист?!

– Нет, это не то, что ты подумал, – попытался оправдаться Дима.

– А как это еще можно понимать, а? Антихрист!

– Всему виной ритуал, о котором я рассказывал тебе!

– Ты решил его повторить в моем доме?! – Лицо Михаила стало бурым от ярости. Ужасное зрелище, учитывая и покраснение глаз.

– Наоборот. Я хотел узнать, как избавится от проклятия и от дурных снов.

– Помощь нужно искать в обители Господа нашего, а не на сатанинских сайтах!

– Михаил, – обратилась к мужу Лариса, положив ему руку на плечо. Осторожно, боязно. И тут же убрала ее, стоило Михаилу отдернуть плечо. – Не стоит так горячиться.

– В нашем доме живет исчадие Ада, Лариса, а ты просишь меня успокоиться?! И самое страшное, что это я его привел к нам!

– Прости меня, я не хотел, – заплакал Дима.

– Завтра мы с тобой пойдем в церковь, – решительно произнес Михаил. – Я выгоню темные силы, овладевшие тобой.

Не получив в ответ пререканий, Михаил немного успокоился. Он смахнул со лба проступивший пот, прикрыл глаза и вздернул подбородок вверх.

– О, Господи, прости твоего раба Дмитрия, ибо он не ведает, что творит. Помоги ему избавится от бесовского влияния и даруй его душе свободу. – Опустив голову, он посмотрел уже более спокойно на мальчишку, хотя его покрасневшие глаза все еще внушали Диме страх. – Есть еще что-то, о чем я не знаю, но должен?

Из-за сковавшего его бессилия, Дима не смог солгать или хотя бы отрицательно покачать головой.

– Под кроватью у меня есть гвоздь. Он помогает мне от кошмаров.

Михаил резко развернулся в сторону кровати, поднял ее край и достал гвоздь из-по ножки.

– Это всего лишь гвоздь, – попытался оправдаться Дима, видя, как на Михаила снова накатывает волна гнева.

– Это не просто гвоздь, – дребезжащим голосом проговорил неофит, махая гвоздем перед носом мальчика. – Ты его использовал для языческого ритуала. А все языческое – от лукавого! Ты очень меня разочаровал, Дмитрий. Но я не отрекаюсь от тебя….пока что. Если в обители мне не удастся избавить тебя от скверны, тогда я верну тебя обратно в приют. Я не потреплю в своем доме нечисть!

Михаил вышел из его комнаты, бубня себе под нос молитву. Он направился в туалет, где, скорее всего, хотел избавиться от гвоздя, смыв его в унитаз.

Дима перестал сдерживать себя и заплакал в голос. Лариса тут же снова прижала его к груди и принялась успокаивать, хотя сама тоже не смогла сдержать слезы. Так они простояли прижавшись друг к другу около десяти минут. Михаил все это время оставался в туалете и громко молился.

39.

Этой ночью к нему вернулись кошмары.

Ему снилось, что он лежал в своей постели и не мог уснуть. Всему виной был звук секундной стрелки, отсчитывающий безвозвратно уходящее время. Стоило Диме вспомнить, что в доме нет столь громко работающих часов, щелчки смолкли. Но это не принесло тишины. Теперь до ушей мальчишки