Dok - Ночная смена

— И что вы так завелись? — укоризненно спрашивает Бурш, разворачивая сверток из подарочной бумаги.

Черт его знает, чего… Словно раньше такого не видел.

— Ну, я не знаю. Очень уж не хотелось еще и вывих плеча дитенку вправлять, часто такое бывает — а тут как раз возраст подходящий. Ну и чего она его так ругает, дура, ей же потом бумерангом. Нельзя так детей ругать.

— Вы-то не меньше ее старались. Женщин вроде тоже ругать не с руки — улыбается повар.

— Ну, я вообще-то читал, что у детей очень сильно срабатывает психосоматическое при такой ругани. Американцы до войны вон поставили такой инцидент — половину сиротского дома заиками сделали только тем, что каждый день им говорили — они дураки и заики.

— Да? Было такое? — рассеянно спрашивает Бурш, доставая из свертка бутылку коньяка и свертывая пробку.

— Эксперимент с участием 22 детей в 1939 году поставил профессор Уэнделл Джонсон из университета Айовы и его аспирантка Мэри Тюдор. Детей поделили на контрольную и экспериментальную группы. Контрольной группе говорили только похвалы, особенно радовались тому, как дети чисто и правильно говорят. Экспериментальную группу наоборот постоянно попрекали мельчайшими ошибками, и все время называли заиками. В результате у детей, которые никогда не испытывали проблем с речью, но на беду оказались в экспериментальной группе, развились все симптомы заикания, которые сохранялись и дальше, у многих на всю жизнь. Нечто подобное позже проводили немцы в концлагерях, с такими же результатами. Вы этот эксперимент имели в виду?

— Ага.

— Надо же — вертит головой Бурш, расставляя более-менее чистые мензурки на покрытой полотенцем табуретке и ломая плитку шоколада. Шоколад "врачебный", с сединой — почему-то часто именно такой лежалый шоколад и конфеты пациенты лекарям дарят.

— Что — надо же?

— Век живи — век учись. Нежелающий учиться останется безобразен, мерзок и затхл. Вы мензурку сможете удержать? — обращается Бурш к повару.

— Лучше во что-нибудь побольше. И небьющееся.

— Пластмассовый стаканчик подойдет?

— Подойдет. Много не наливайте.

— Ну что, почтенный служитель Эс. Ку. Лаппа — каков будет тост? — осведомляюсь я у Бурша.

— За то, что мы живы. Пойдет?

— Пойдет! Будем здоровы.

Коньяк оказывается неожиданно хорошим. Мягко греет глотку и сворачивается теплым уютным клубком в желудке.

— И, тем не менее, получается, что мамку эту вы поставили в такое же положение.

— И она теперь тоже поглупеет…

Это приводит меня в смущение. Эк они оба на меня насели.

— Ну, хорошо. А как было надо?

Мы принимаем по второй стопочке. Биологу — повару шоколад закидывает в пасть Бурш, пользуя для этого пинцет.

— Может быть, стоит поступать по правилу любимых мной англосаксов. Они никогда не ругают себя и своих. Принципиально.

— Обоснуйте, Федор Викторович.

— Могу и обосновать. Недалеко ходить — известны вам такие выражения как "красная тонкая линия" или "атака легкой бригады"? Или не менее известная чисто английская формулировка настоящих джентльменов при катастрофе на море: "женщины и дети вперед!"

— Конечно известны. "Тонкая красная линия" — это английский полк, построенный в две шеренги, а не в четыре, потому как русских было невероятно много и фронт было не закрыть, символ невероятных усилий на пределе возможностей, "атака легкой бригады" — опять же героическая атака на позиции русских пушек, символ героического самопожертвования, ну а последнее — это сначала спасают на шлюпках женщин и детей, а уж мужчины — как получится, символ джентльменства. Итак?

— Итак вы — образованный человек — знаете про героизм английского полка. А можете привести пример такого же героизма, против превосходящих сил врага, ставшего нарицательным, но уже из нашей истории — и чтоб об этом символе знали и инглиши? Затрудняетесь? А ведь у нас таких полков не меньше наберется, чтоб сражались как минимум не хуже. Но кто о них помнит? Вот, например Апшеронский пехотный полк носил сапоги с красными отворотами — как символ того, что в бою стоял по колено в крови. Кто из вас двоих может вспомнить — в каком сражении это было?

Мы с Буршем переглядываемся. Вздыхаем хором.

— Атака легкой бригады — вообще праздник. Не было там никаких русских пушкарей — пушки русские есть только в стихах Тениссона и в отчете о бое английского генерала… Русские увозили захваченные на редутах трофейные турецкие пушки, которые к тому же не стреляли, ибо турки успели заклепать орудия, сделав их негодными для стрельбы (до сих пор в потерях по Балаклаве в английской литературе указываются их и русские потери, союзники турки за людей там не считаются). С конницей Кадригана разобрались фактически пара рот пехоты, Севские драгуны и казаки. И никаких пушек. Это англичанам просто показалось, от скорости резни что их орудиями трепали, на деле обошлось стрелковым оружием. Да и атака была нелепой и по глупому приказу. Но вы в курсе только о героизме.

Что касается параходофрегата "Биркенхед" то и с ним все неладно. Чудо техники для своего времени — на 1852 год самый большой металлический пароход. Везли морскую пехоту и пассажиров — частью семьи военных. Напоролись на подводную скалу — и капитан дал приказ — "Задний ход!" Ошибочный приказ — в дыру хлынула вода. Стали быстро тонуть. Возникла паника — и вот тут-то и прозвучал приказ — военным построиться на корме, женщинам и детям — сесть в шлюпки. Далее — по английской легенде все женщины и дети спаслись, а морская пехота ушла под воду вместе с кораблем, что дало шанс спастись всем гражданским. Когда судно уходило под воду — военные пели гимн Великобритании. Красиво все, тонно, величаво.

Проблема только в том, что среди спасенных не было ни одной женщины и ни одного ребенка. Трагедия была вот в чем — две самые надежные гребные шлюпки крепились к кожухам гребных колес. Кроме затопления отсеков от столкновения на корабле возник пожар в машинном отделении, отчего машины нельзя было остановить — колеса вращались, и он так и шел себе. Как на грех обе шлюпки, куда посадили женщин и детей, затянуло при спуске под работающие колеса, а некоторое количество стоявших на корме морских пехотинцев спаслось благодаря кускам деревянной обшивки палубы — как на плотах. Фамилия капитана была Сальмондс.

Вот и смотрите, насколько легенды и гордость Англии соответствует действительности. Но — даже если эта страна не права — это моя страна! На том и стоят.

— Я теперь понимаю, почему Старшой охотничьей команды хотел вас сюда привезти.

Толстяк конфузится, спрашивает, где нынче этот его поклонник.