Леонид Влодавец - Чудище поганое

Димка едва не свалился с лестницы, но все же сумел благополучно спуститься вниз. Забежал в каморку к бабушке. Как раз в этот момент еще раз сверкнула молния, и Димка в ужасе отскочил к двери: в кресле вместо бабушки сидел скелет! Лосев пулей вылетел из каморки в горницу, туда, где находилась мама… И там, на диване, тоже лежал скелет!

— Скорее! — услышал Димка уже настоящий голос Чурачуки. — Скорее прикоснись к ним! Иначе ты навсегда потеряешь и маму, и бабушку! Спасай их! Зачем ты поверил инопланетянам?! Верь мне, и только мне!

Лосев уже хотел подчиниться, когда в мозгу его мелькнула мысль: все это наваждение! Чурачука специально пугает его. И он тут же увидел вместо скелета маму. Пусть бледную, но не мертвую, а спящую! Он даже сквозь раскаты грома услышал ее дыхание.

— Проклятье! У-а-а-а! — взревел невидимый Чурачука. — Ты победил!

И сразу в доме зажегся свет, мама потянулась, встала с дивана, поглядела в окно и покачала головой:

— Какая страшная гроза!

А из каморки послышались шаркающие шаги бабушки:

— Оля, ты телевизор на заземление переключила?! И трубу закрыть надо.

Димка, конечно, очень обрадовался. Все живы, здоровы… Гроза и дождь где-то за окном. Жутко, конечно, когда гром гремит и молния сверкает, но, когда мама и бабушка рядом, — уже не так страшно.

Еще чуть-чуть, и Димка бы совсем успокоился. Мама с бабушкой чайник на газ поставили, вытащили банку с вареньем — ту, которую дед Крюков подарил… Но тут с улицы донеслось быстрое чавканье шагов по грязи, потом скрипнула калитка, шаги прошлепали по лужам, и в окно кухни кто-то постучал. Мама побежала на крыльцо и открыла дверь. Затем Димка услышал встревоженный голос Андрея Михайловича, Ванькиного отца:

— Ольга, мой оболтус к вам не забегал?

— Нет, Андрюша, — отозвалась мама удивленно, — с обеда его не видела. Правда, я тут вздремнула малость… Дима, ты Ваню не видел?

Димка похолодел. Раз Ваньки дома нет, значит, он и впрямь ушел с Чурачукой на Змеючье болото! Ну и подлая же тварь этот демон! Нарочно успокоил Димку, объявив, что тот, мол, «победил», а затем разбудил маму и бабушку. На самом же деле он ни от чего не отступился — запудрил Ваньке мозги своими посулами, и несчастный Помидор в эту грозу топает на Змеючье болото! А отец его с ума сходит, носится по деревне — сына ищет.

— Я знаю, где он! — выскакивая на крыльцо, закричал Димка. — Он на болото ушел! Дядя Андрей, надо туда идти!

— Да ты в уме? — опешил Андрей Михайлович. — Мой Ванька? На болото?! Да в самую грозу?! Он же трусишка у меня, рохля-тихоня! Ни за что не поверю… Ладно, извините, пойду искать дальше.

И Ванькин отец в мокром дождевике исчез на темной улице.

— Подождите! — наскоро всовывая ноги в резиновые сапоги, закричал Димка ему вслед. — Он на болоте! Я точно знаю!

— Ты куда? Немедленно иди в дом! — закричала мама. — Отец своего Ваню сам найдет. С чего ты взял, что он на болото побежал?!

— Бабушка! — позвал Димка. — Объясни маме про демона! Так, как ты мне объясняла!

— Про какого демона, Димочка?! — искренне удивилась бабушка. — По-моему, ничего я тебе не объясняла. И вообще это суеверие все: и черти, и ведьмы, и демоны. И вообще религия — опиум для народа. Мы так когда-то в школе учили…

Димка опешил. Бабушка ничего не помнила! А может… это вообще не бабушка?! Может, она — Чурачука переодетый?!

— По-моему, он заболел! — испуганно произнесла мама и приложила руку к Димкиному лбу. — Да у него жар! Он простудился! Немедленно снимай сапоги и ложись в постель! Я тебе сейчас чаю с малиной принесу.

Лосев до того растерялся, что машинально снял сапоги и пошел в свою комнату. Даже начал раздеваться. А что, остаться тут в тепле, чаю с малиной попить, разве плохо? В конце концов, от него лично Чурачука отвязался, а что станет с этим придурком Помидором — Димку не касается. А может, никакого Чурачуки не существует и все действительно одно суеверие? И вообще ничего не было, ни черного шкафа, ни всяких чудес… Может, это все приснилось?

Еще через секунду Димку стало по-настоящему клонить в сон. И он уже хотел прилечь на кровать, как вдруг что-то словно клюнуло его в ногу. Бряк! На пол упала, выпав из кармана, черная каменная «сосулька». При этом она больно ударила Димку по босой ноге. Димка поднял ее и сунул в карман.

Нет, ничего ему не приснилось! Вот она, черная «сосулька» — источник неведомой энергии для демона Чурачуки, которая сделает его непобедимым. А где-то там, у Змеючьего болота, бедный Ванька Стрельцов, то ли польстившись на всякие обещания демона, то ли испугавшись змей, возможно, уже согласился на то, чтоб отдать Чурачуке каплю своей крови. А что тогда?

И тут у Димки в голове будто звукозапись включилась. Он отчетливо услышал бабушкин голос. Тот, каким она читала ему текст из старинной тетради:

«…Ежели же отрок, убоясь змей, даст демону каплю своей крови, то свершится беда великая. Дырявая горка разверзнется, Идол Смерти восстанет из болота, а демон вселится в него и силу свою умножит беспредельно. Посему воцарятся на всей Земле страх, смута и самосуд, на радость врагу рода человеческого. И быть свету конец, а всем душам людским полная погибель…»

Нет! Не отсидишься дома, не отлежишься под одеялом, если свершится эта беда! Сонливость с Димки как рукой сняло. Он понял: надо бежать туда, на Змеючье болото, босиком, в грозу, в дождь и ветер — только бы успеть, прежде чем Чурачука успеет охмурить или запугать Ваньку. Даже если через дверь не выпускают…

Димка решительно растворил окно и выпрыгнул туда, в колючий малинник и жгучий крапивник, где днем прятался Чурачука. Укололся, обстрекался, поежился от холода мокрой травы и насквозь продувающего ветра, но все-таки не испугался и что есть духу бросился через огород к забору. Перелез и, поливаемый дождем, озаряемый вспышками ежеминутно сверкающих молний и оглушаемый раскатами грома, побежал вдоль края поля к дороге. Той самой, что вела в лес на просеку, по левую сторону от которой находилось Змеючье болото.

Сколько раз на этом пути у Димки сердце в пятки уходило — считать бесполезно, собьешься. То гром его своим грохотом едва не сшибал с ног, то молния, казалось, вонзалась в землю где-то рядом, то ветер бросал ему в лицо целые тучи дождевых капель. А потом еще и градины вокруг засвистели, больно ударяя по спине, по руками и ногам. Но Димка все это выдержал, добежал до леса грязный, мокрый до нитки, крепко побитый градом, но не потерявший силы духа. И когда он пошел вперед по просеке, град прекратился, ветер заметно притих, дождь убавил силу, да и гроза стала сверкать и громыхать пореже. Только страху от этого не стало меньше.