Елена Артамонова - Призраки рядом с тобой

— И где все это?

— Мама не смогла просто выбросить или сжечь эти никому не нужные бумаги. Но и разбирать их времени, да и желания не было. Она сложила большую часть архива в громадный чемодан, отнесла на чердак и оставила до лучших времен. Времена эти, как видишь, до сих пор не наступили.

— Где находится этот чердак?

— На нашей старой даче. Это дедушкин дом, который он завещал маме.

— Скажи, чемодан и сейчас там?

— Думаю, да. Он никому не нужен.

— Давай завтра же поедем за ним!

— Завтра понедельник. Вика. А вот летом я сама с удовольствием помогу тебе разобраться в бумагах. Оказывается, мой интерес к дедушкиным рассказам не угас до сих пор.

— Почему ты не говорила об этом раньше? Ведь я могла бы все узнать еще этим летом!

— Что именно?

— Тайну. Главную тайну нашего рода.

— Боюсь, архив дедушки тебе мало поможет. Мне кажется, что он только делал вид, что ему все известно. Выдавал желаемое за действительное.

Лежавшие в духовке пирожки подрумянились, соблазнительный аромат выпечки пронизывал кухню, но от волнения у меня пропал аппетит. Даже не верилось, что разгадка тайны оказалась так близка и доступна. Пятьдесят минут на электричке, полчаса до вокзала… Что, если вместо школы отправиться в Борисовку? Просто сесть и поехать…

— Вика, ты заснула?

— Что, мам?

— Я уже в четвертый раз прошу позвать папу к столу.

К ночи радостное возбуждение сменилось тревогой. Блестящие перспективы разгадки тайны серебряного амулета маячили в отдаленном будущем, а вот завтрашний поход в подземелье приближался быстро и неотвратимо. Некоторые считают, что в моем возрасте еще не умеют нервничать по-настоящему. Не знаю, но я всю ночь проворочалась в постели, и только к утру забылась тяжелым сном.

***

Удивительно, но наша компания пришла в школу в полном составе. Собрались все — и Светка, и Петька, и Танька Панкратова, заколовшая косу в тугой узел, что означало готовность к решительным действиям, и даже известный прогульщик Сережка Ивойлов. Последними двумя уроками шла физкультура, и все без проблем смылись с занятий. Рассредоточившись, мы направились к заброшенному дому на углу Кутузовской и Пионерской. Признаюсь честно, такой смелой я была потому, что почти не сомневалась — отыскать подземный склеп не удастся. С тех пор, как Проход между мирами оказался закрыт, воплощенные фантазии графини Вольской и ее приятеля наверняка сгинули в породившей их Бездне. Зато это был прекрасный повод очистить совесть. Мы сделали для Петренко и Воронова все, что могли, но выполнить долг до конца оказалось выше человеческих сил… Наверное, так думали и остальные.

Двери заброшенного дома были тщательно заколочены — сказалась компания по борьбе с маньяком, но его нынешние обитатели уже нашли способ проникнуть в свое убежище. Воспользовались им и мы, отодвинув один из щитов, прикрывавших подвальные окошки. К великому огорчению собравшихся, вход в подземелье по-прежнему оставался на своем месте. Я надавила на плиту, и она поднялась, освобождая дорогу.

— Стоит ли спускаться всем вместе? — Панкратова тоскливо посмотрела на уходящую в глубину лестницу. — Четырех человек вполне достаточно. Давайте бросим жребий, кому придется ждать наверху.

— Панкратова, можешь оставаться без всякого жребия, но имей в виду — маньяки обожают брошенные дома, — заметил Толкачев.

Спуск начался. Я шла впереди. Стараясь ровно светить фонариком, но луч все время метался, усиливая жуткое впечатление от подземелья. Оно действовало на нервы и, пожалуй, могло даже свести с ума. С десятой или одиннадцатой лестничной площадки у меня начались самые настоящие галлюцинации — слышался неразборчивый шепот, затылок чувствовал неотступный пристальный взгляд из темноты. Незаметно подступал холод, и с ним возрождалось почти забытое ощущение присутствия злобного Нечто…

— Барышева, стой, — сказала шедшая следом Танька, — лаз здесь, в этой стене, ты его просмотрела.

— Прямо как в прошлый раз.

Я протискивалась между шершавыми плитами, стараясь не думать о том, что ждало впереди. Сзади кряхтели и посапывали остальные. Сама удивляюсь, как можно было совершить такой путь в одиночестве! Выбравшись в пещеру, я зажгла сеет. Склеп встретил нас пустотой — жуткие статуи исчезли, и гранитные плиты делали шаги гулкими и отчетливыми.

— Мы заблудились? — уточнил Сережка.

— Нет, мы точно были здесь, — послышался девичий голос, — смотрите, моя заколка, я ее везде искала.

Светка представила на всеобщее обозрение серебристую бабочку с трепещущими крыльями. Толкачев включил свой фонарик и устремился вперед. Он что-то заметил. Бледное пятно высветило обрывок блестящего алого плаща. Чуть дальше виднелись лохмотья цвета морской волны, забрызганные темными пятнами. "Лучше не смотреть!" — подумала я, но глаза уже засекли новый образ. Мертвый мужчина в оранжевой спецовке сидел, прислонившись к грубым каменным плитам. Пронзительный, вибрирующий визг тысячекратным эхом отразился от сводов пещеры — Акулиничева тоже увидела труп. Может быть, супермен с железными тросами вместо нервов продолжил бы осмотр пещеры, но мы, не сговариваясь, бросились к темному лазу. Бегство было сумбурным и не запоминающимся — боль в ободранных локтях и бесконечное количество мелькавших перед глазами ступеней — вот, пожалуй, и все, что осталось в памяти.

***

Вокруг сверкал серебристый, только что выпавший снег. Осмотревшись, я поняла, что стою посреди городского парка, расположенного в четырех кварталах от проклятого дома. Остальные участники неудавшейся экспедиции находились тут же. Зачерпнув снег, я вытерла им лицо — стало немного легче. Отдышались. Подумав, произнесла то, что, возможно, было ясно без объяснений:

— Проход между мирами существует, его не удалось закрыть.

Все молчали — грустные, унылые, будто собравшиеся на похоронах. Сияющее синее небо начало лопаться, расползаться, и на мир взглянули глаза Бездны — пока это была только игра воображения…

— Мы с ними справимся. Добро не может не победить…

Я промолчала, вовсе не разделяя оптимизма Сережки Ивойлова. Он смотрел слишком много боевиков, а в них всегда торжествует справедливость. Мертвецы тем временем бродили по горе принося Хаосу все новые жертвы, все шире становился Проход, а у нас не было ни сил, ни знаний, чтобы бороться с этим злом. Так ничего и не придумав, мы разбрелись по домам.

Мне не с кем было посоветоваться, и весь вечер я вспоминала Незнакомца в Черном, который наверняка сумел бы и утешить, и подсказать верное решение. Но увы, в соседнее измерение так про не зайдешь, не позвонишь… И только подумав так, я сообразила, что могу позвонить хотя бы в Москву. Вряд ли Логинова дала бы дельный совет, но оптимизмом подзарядить могла, это точно. Я отыскала в телефона справочнике код Москвы и набрала номер. Трубку взяла сама Зинаида.