"Перевал Дятлова". Компиляция. Книги 1-9 (СИ) - Барчук Павел

Унести на себе продукты на такой долгий путь практически невозможно (если, конечно, не посчастливится раздобыть сверхлегкие и сверхкалорийные пайки космонавтов или спецназовцев). Планировали поход туристы опытные, понимали этот нюанс и подстраховались: предварительно заложили продуктовые склады в промежуточных пунктах последней части похода. Но в первые недели прохождения весьма рассчитывали на охотничьи таланты Юрия Блинова.

На беду, охота у того не заладилась. Запись от 20.07:

«Продолжая движение, замечаем марала, который спокойно наблюдает за нами из-за кустов. Он убежал только после выстрелов по нему. В это время позади нас Кучер поднял небольшое стадо маралов и преследует их. Но нам некогда».

Марал (разновидность оленя) — животное крупное. Его добытая туша разом бы окупила и рацион Кучера, и оправдала бы вес ружья и боеприпасов, и несколько обесценила бы рассуждения дятловеда Романа Т. Но Блинов или промахнулся, или не сумел добрать подранка, и марал ушел.

И впоследствии Юрий охотился не слишком успешно. Первую дичь сумел добыть лишь неделю спустя, да и то помогать охотнику пришлось всей группе, потеряв немало времени. Запись от 27 июля:

«Вышли в 8:15. Сначала идем по берегу, проходим два притока, затем по большой песчаной косе. Около 10:00 за косой Юра Б., к общей радости, убил гуся. При его поимке пришлось переплывать Кизир, что и сделал Юра Д., другие загоняли гуся на этом берегу». (Юра Б. и Юра Д. — Блинов и Дорошенко.)

Гусь птица крупная, но десять едоков оприходовали его за один вечер. А дальше Блинову вновь фатально не везло с добычей. При этом группу преследовали проблемы со здоровьем. В самом начале похода повредил голеностоп Владимир Киселев. Идти мог, но медленнее обычного, задерживая всех. И не только он пострадал, запись от 24.07:

«При переправе Лида подвернула ногу. Решаем остановиться здесь, тем более что уже 19:00. Вечером Зина устроила прием больных. Оказалось, что голеностопы потянуты у многих. Она применила лечение спиртовыми компрессами, давшее, по отзывам пациентов, прекрасные результаты».

Затем вновь пострадал Киселев: «В 11:00 вышли из лагеря, оставив там Володю, который повредил топором ногу» (31.08).

А вот еще: «На одной из переправ Тамара упала на камень и ушиблась, из-за чего ее в дальнейшем пришлось освободить от рюкзака», — это запись от 3.08.

Задерживаемая травмами, группа двигалась к заветным складам с продуктами медленнее расчетного. Надежды на охоту не оправдались. В результате ребята стали если и не голодать, то весьма серьезно недоедать. Намеки на это разбросаны по походному отчету.

Запись от 1.08: «После вчерашнего дня встали поздно. Переложили продукты, которых осталось уже немного, и в 13:00 вышли к перевалу».

От 8.08: «Последний суп мы съели сегодня утром, а до этого уже несколько дней не ели до отвала».

И, вишенкой на торте, последняя запись отчета:

«Практический совет:

При нехватке продуктов, а также в целях экономии, можно употреблять бульон из мясных консервов. Две маленьких банки тушёнки, заваренные в 0,5 ведра кипятку, с небольшим количеством сухарей — вполне ощутимая пища даже для 10 человек, тогда как те же две банки в каше почти незаметны».

На свою беду, пес Кучер сумел серьезно проштрафиться перед оголодавшими туристами: «В довершение невзгод Кучер съел брошенные вчера у костра лепешки, чем привел всех в сильнейшее негодование».

Ребят можно понять. Они хлебают жиденькую баланду (что такое супчик из двух маленьких банок тушенки на десятерых?), а эта мохнатая морда мало того, что каждый день получает свой паек, но не приносит дичь, — так еще и на чужой каравай пасть разинула!

Прегрешение Кучера и последовавший взрыв негодования случились 30.07. А вскоре группа на несколько дней разделилась: трое парней (в том числе и Блинов, освобожденный от обязанностей охотника) налегке быстро отправились вперед, к реке Казыр, имея задачу срубить там деревья для постройки плота. Взял ли Юрий с собой Кучера, неизвестно, с 31.08 регулярные упоминания собаки в походном дневнике прекращаются. Словно и нет мохнатого участника похода, и не было никогда.

Хотя нет, нет… Позже одно упоминание о Кучере появится. Вот только запись, где он фигурирует, доверия не вызывает.

Судите сами. Последнюю часть пути группа сплавлялась на плоту по реке, и вот какое приключение произошло 6.08 в ходе плавания:

«Из-за встречного ослепительного солнца не успеваем найти струю, и в первый и последний раз садимся на мель. Вода заливает плот, но груз на станке невредим, а мы быстро сталкиваем плот с мели. Пока его разворачивает стремительным течением, нас подносит вплотную к скалистому берегу. Этим воспользовался Кучер, который очень тяжело переживал непривычный способ передвижения, молниеносным прыжком он покинул плот и скрылся на берегу.

Мы же спокойно продолжали наше плавание».

Не верю. Не продолжит нормальный охотник спокойно плавание, если его собака скрылась на берегу. Между любой собакой и ее хозяином устанавливается незримая связь, а с охотничьими собаками эта связь на порядок сильнее, — знаю по личному опыту, приходилось терять четвероногих партнеров по охоте.

Илл. 45. Найт, ирландский сеттер. После его пропажи я не «поплыл спокойно дальше». Искал не один день, и не два, и не три…

Дело в том, что из Свердловска туристы УПИ выдвинулись в Саяны многочисленным коллективом, вместе ехали двадцать с лишним человек, позже группы разделились, каждая двинулась своим маршрутом. И после возвращения мог прозвучать вопрос: а собачка-то ваша где? И на свет родилась история о выпрыгнувшем на берег и затерявшемся в саянских дебрях Кучере.

Но, может, Кучер следовал за плотом по берегу и после счастливо воссоединился с хозяином?

Может быть, может быть… Никаких упоминаний о том нет, однако в зимний поход полгода спустя Блинов отправился с новой собакой, с лайкой Ольвой. Дубинина, кстати, собакой заинтересовалась и не раз писала о ней в своем дневнике, а вот Колмогорова не упомянула ни словом, — возможно, при взгляде на лайку у Зины появлялись неприятные ассоциации и воспоминания. Либо наоборот, просыпался неуместный аппетит.

Я не буду утверждать, что бедолагу Кучера оголодавшие туристы пустили на рагу или шашлык, воспользовавшись отсутствием Блинова, ушедшего валить лес на Казыр. Все факты изложены, и каждый волен сделать из них свои выводы.

Всё. Пора заканчивать.

Написал очередную главу и понял, что заочно дискутировать с дятловедами, травить охотничьи байки и вспоминать эпизоды собственной жизни, на живую нитку пристегивая их к дятловской истории, смогу бесконечно. Только это будет уже не расследование. Это будет старческая болтливость.

Начнем закругляться.

Но прежде чем окончательно подвести итоги выезда к Мертвой горе, хочу загодя ответить на вопрос, который никто пока не задал, но рано или поздно непременно зададут. Вот на какой: в чем смысл исследования курумников осенью, если дятловцы преодолевали их зимой, совсем в иных условиях?

Ответ может удивить: зимой исследовать курумники смысла еще меньше.

В феврале 2009 года, к юбилею трагедии, группа дятловедов поставила на склоне Холатчахля эксперимент: девять туристов устроили забег от места установки дятловской палатки к кедру — в одних носках, всё как в ту достопамятную ночь.

Слово «забег» — не фигура речи. Действительно бежали, преодолев дистанцию за 15 минут, и при том никто не споткнулся, не поскользнулся, не упал, не получил травму… Курумников ребята попросту не заметили — и наледи, и каменные обломки были скрыты под толстым слоем снега.

И это не единичный случай, вызванный, например, аномальным количеством снега в ту зиму.

Хорошо нам знакомый Карелин отмечает любопытный факт в своей статье «Лед и камни»: он побывал на перевале Дятлова во время поисковой операции 1959 года, и позже неоднократно бывал там в зимнее время. Но курумники зимой видел во всей их красе только в первый свой визит на Холатчахль, а в другие годы они были скрыты глубоким снегом, — т. е. именно зима 1958/59 годов отличалась аномальным состоянием снежного покрова на Мертвой горе.