Антон Иванов - Большая книга ужасов – 8

Утром нас разбудил телефон. Звонила Жанна:

– Эй вы, сони. Дрыхнете?

– Сейчас встаем, – торопливо произнес я. – Жди. Как будем готовы, забежим за тобой.

– Идет. А я, пока вы там возитесь, Пирса выгуляю. А то мне больше туда его брать не хочется.

Не успела она это произнести, как Макси-Кот, уставившись на меня сонным глазом (второй в это время у него был еще закрыт), с важным видом изрек:

– Скажи ей: сегодня пса с собой не берем. Жанна, услышав, ответила:

– Поблагодари его, Федор, за мудрый совет. В трубке раздались частые гудки. А я, конечно же, передал Максу слова Жанны.

– Очень, я вижу, вы все тут предусмотрительные, – проворчал он и, подвигав кончиком длинного острого носа, вскочил с раскладушки.

Выйдя из комнаты, мы обнаружили, что предки мои еще спят. Это было нам даже на руку. В темпе умывшись и проглотив по бутерброду, мы оставили записку, что до обеда осматриваем окрестности, и почти бесшумно испарились из квартиры.

На сей раз мы основательно подготовились к эксперименту. В рюкзаке у меня за плечами лежали будильник, фотоаппарат с новой пленкой на двадцать четыре кадра и фонарик. Против последнего я сперва сильно возражал. Однако Макси-Кот заявил, что на этом кладбище черт знает что происходит со временем и он совершенно не удивится, если вдруг среди дня там внезапно настанет ночь. В конце концов фонарик присоединился к будильнику и фотоаппарату. Порывшись в бездонном своем рюкзаке, Макс вытащил еще складной ножик и, запихнув его в карман джинсов, пробормотал: «Кто знает, может, тоже сгодится». Я не замедлил отреагировать: «Ты еще копченую колбасу с собой возьми».

Кот даже и не подумал засмеяться, а наоборот, на полном серьезе произнес:

– Между прочим, не так глупо, как тебе, Фома, кажется.

С этими словами он отрыл среди обширных своих запасов шоколадку и тоже запихнул ее в мой рюкзачок, назидательно добавив:

– Лучше предусмотреть, чем недосмотреть.

Я деликатно осведомился, помнит ли Макс, что перед ним все-таки не вьючный осел или какой-нибудь там «корабль пустыни», но он лишь рукой махнул. Мол, от одной лишней шоколадки еще ни один человек не надрывался.

Звонить в дверь Жанне нам не пришлось. Видимо, услыхав, как мы бесшумно выходим, она мигом выскочила на лестничную площадку и сразу вызвала лифт.

По дороге Жанна заметила мой рюкзак и высказалась в том смысле, что дурной пример заразителен. Понятно, она имела в виду Кота, который прибыл ко мне с полным походным снаряжением. Мы принялись друг над другом подтрунивать. Но шутки у нас выходили натужные, и смеялись мы словно бы по обязанности, отвлекая себя от того, что нам вскоре предстояло.

На улице мы заметили довольно много людей. Во дворе их тоже гуляло достаточно – кто с собаками, кто с детьми, а кто просто так. Но на дорожке к кладбищу по-прежнему, кроме нас, ни души.

– Видите, – тихо проговорила Жанна. – Даже в субботу сюда не ходят гулять.

– Вот уж поистине город мертвых, – глухо откликнулся Макси-Кот.

День с самого раннего утра выдался на редкость пасмурный. Небо до горизонта заволокла сплошная серая туча. Когда мы уже находились на полпути к кладбищу, зарядил мелкий холодный осенний дождь.

– Бр-р, – поежилась Жанна и натянула на голову капюшон.

Мы с Котом, за неимением капюшонов, надвинули по самые глаза козырьки бейсболок.

– Классная погода для эксперимента, – проворчал Макс.

«Какой эксперимент, такая и погода», – отметил про себя я, однако вслух ничего говорить не стал. Уже почти подойдя к воротам, мы вдруг увидели, как с другой стороны с нами поравнялась пожилая парочка.

– Смотрите, смотрите, – указала на них Жанна. – Значит, тут все же гуляют.

Старики, потоптавшись в воротах, вдруг резко развернулись и засеменили прочь от кладбища.

– Нет, все-таки не гуляют, – мрачным голосом констатировал Макси-Кот.

– Наверное, дождя испугались, – предположила Жанна.

Мы посмотрели вслед старичкам. Пожилая парочка, не оборачиваясь, уходила все дальше и дальше.

– Может, и дождя, – сказал я. – Но они так ушли… – Я задумался, подбирая слова, чтобы лучше выразить свои ощущения: – Понимаете, они так повернули обратно, будто в воротах им кто-то сказал: «Посторонним вход воспрещен».

– Федор, – хохотнула Жанна. – По-моему, у тебя и впрямь развивается паранойя. И чем дальше, тем больше.

Однако смех у нее опять вышел какой-то искусственный. И мне показалось, что стремительное и необъяснимое отступление старичков испугало ее не меньше, чем меня самого.

Макс тоже сейчас был далек от обычной своей жизнерадостности и брел вперед с таким угрюмым видом, словно ему по меньшей мере предстояло нелицеприятное объяснение с директором школы по поводу разбитого окна в директорском же кабинете.

Мне каждый шаг давался с трудом. Словно мы поднимались на гору. И, скажу честно, если бы какие-то не зависящие от нас обстоятельства помешали сегодняшнему эксперименту, я без всякого сожаления повернул бы назад.

Мы остановились возле кустов, где я вчера прятал часы.

– Доставай будильник, – скомандовал Кот. Я стянул с плеч рюкзак и, открыв, порылся внутри. Руки у меня дрожали.

– Чего ты там возишься, – поторопил друг. Я, наконец, нащупал будильник.

– Дай сюда, – выхватил его у меня из рук Макси-Кот.

Он тщательно сверил его со своими часами. Открыв крышку на задней панели, проверил, хорошо ли держатся батарейки. Встряхнул. Снова уставился на циферблат и, наконец, произнес:

– Все нормально, ходят. Время точное. Можешь прятать.

Я засунул будильник поглубже в заросли. У ворот мы чуть-чуть постояли. Затем, одновременно глубоко вздохнув, мы с Жанной подхватили Макси-Кота под руки и быстрым шагом устремились к склепу Князя Серебряного.

– Сегодня проводим чистый эксперимент, – не отрывал взгляда от часов Макс.

– А прошлый раз, значит, был грязный? – спросила Жанна.

– Грязней не бывает, – провозгласил Макси-Кот. – Сперва вы расхаживали вокруг склепа и отвлекали меня своей латынью.

– Это не наша латынь, – возразила Жанна. – А каких-то далеких предков Князя Серебряного. Если это вообще его предки.

– В данном конкретном случае совершенно неважно, его или не его предки и чья латынь, – назидательно пробубнил Макс. – Важно, что вы все время ходили, разговаривали, записывали. Потом еще Пирс твой, Жанка, сбежал. А я ведь не железный. Значит, постоянно отвлекался от наблюдения за часами.

– Тогда хоть сейчас не отвлекайся, – порекомендовала Жанна.

– О том и речь, – откликнулся Макси-Кот. – Значит, просто доходим до склепа, а потом тут же поворачиваем назад к воротам. И совершенно ни на что не отвлекаемся. Вопросы есть?