Анастасия Лик - Я буду первым

Ознакомительный фрагмент

У подобных существ регенерация всегда проходит очень быстро, но порой без медицинской помощи не обойтись, и тогда они приходят в клинику Кристофера Моро, который делает для их народа очень много. Охотник, поклявшийся убивать нелюдей, взял под крыло тех, кто желал жить в мире, и следил за их благополучием.

— Добрый день, — поздоровался Кристофер, заходя в палату, где мальчик семи лет увлечённо играл с другими пациентами, среди которых были ещё один вервольф, ящер и ведьма. — Марс, я же не разрешал тебе вставать с кровати.

— Дядя Кристофер, смотрите! — воскликнул мальчик, на костылях подошёл к доктору и показал свою руку, на предплечий которой едва заметными линиями из редких волос стал появляться орнамент.

Кристофер, внимательно изучил его и улыбнулся мальчику:

— Поздравляю, ты скоро станешь совсем взрослым. Отец знает?

— Да, он обещал научить меня пользоваться силой после инициации. Может быть, мне теперь не нужна операция? — с надеждой спросил он.

— К сожалению, нужна, Марс, — потрепал жёсткие чёрные волосы мальчика Кристофер. — Собирайся, — и посмотрел на маленького ящера и подпалённую тумбочку за его спиной. — Зоу, тебе не стоит играть тут с огнём.

— Простите, я нечаянно.

Кристофер кивнул и, отдав распоряжение о подготовке Марса к операции, вышел из палаты.

Когда чёрный внедорожник приблизился к огороженному жёлтой лентой участку преступления, майор Медведев уже был на месте и нервно выкуривал третью сигарету. А вот стоящий рядом молодой лейтенант, также в форме полицейского, стоял прямо, расправив плечи, и ожидал распоряжений начальства. Нильсон на службе всего второй день и до сих пор не верил своему счастью. Тот самый Медведев, о ком любят поговорить студенты, лучший сыскарь, и ему выпала честь поработать с ним «пока не поумнеет», как выразился сам майор. Он и правда был похож на медведя — крупный, широкий, как шкаф, и с густой бородой, а на мир он взирал маленькими тёмными глазами, в которых отражалась если не вселенская усталость, то очень близкое к этому чувство. Но это был обман. И десятки молодых лейтенантов, что работали под его началом и стали хорошими полицейскими, боготворили его.

— Крис, — поздоровался он с подошедшим мужчиной. Тот ему кивнул и посмотрел на молодого напарника, который ещё больше напрягся и изобразил, как ему показалось, доброжелательную улыбку. Он первый раз видел перед собой Охотника и до сих пор не верил, что останется в живых после этой встречи.

— Медведев, ты специально себе в напарники вервольфов берёшь?

— Заткнись, Крис, — пробурчал тот в ответ, в очередной раз осматривая своего новоиспечённого и невероятно нервного помощника. И ведь не скажешь, что этот худосочный юнец, что даже двух слов связать не может, волк-оборотень. И имя у него дурацкое — Нильс Нильсон.

Видимо, родителям показалось забавным так назвать своего отпрыска, а парню теперь мучиться.

Кристофер ухмыльнулся и посмотрел в сторону места преступления.

— Кто нашёл тело?

— Прохожий. В девятнадцать пятнадцать мы получили сообщение, что на чердаке находится странный предмет, заваленный картонными коробками. Полицейские приехали через десять минут и сразу же вызвали нас.

Кристофер задумчиво кивнул, осмотрел ничем не примечательный район, типовые пятиэтажки, в окнах которых уже давно горели огни, и махнул рукой, предлагая пройти на место преступления, искоса глядя на выстроенные вдоль дороги два фургона — «Калининград» и «Премьер». Быстро сориентировались…

Мужчины поднялись на чердак и, перешагнув яркую ленту, оказались на месте преступления.

— Уже пятый… — пробурчал Кристофер, удостоверившись в том, что это не обыкновенная поножовщина, а очередной юнец с вырванным сердцем.

Медведев мрачно кивнул и потянулся за очередной сигаретой, а Нильсон недовольно сморщился. Для его острого обоняния дурная привычка начальника была сущей пыткой.

— Что говорит отец мальчика, который спасся?

— Ничего конкретного, — покачал головой Крис. — Какой-то демон… не из сильных. Но интересно другое — Марс на пороге инициации. Возможно, это ничего не значит, но я не верю в такие совпадения.

— А… что-то с ними происходит ещё, кроме обретения своей сущности? Крис пожал плечами.

— Никогда об этом не слышал. У напарника спроси, ему видней.

Медведев, хотя и имел весьма колоритную внешность, но был обыкновенным человеком. Повернул голову и непонимающе нахмурил брови. Молодой лейтенант стоял белее снега, грудная клетка ходила ходуном от нервного дыхания, а через приоткрытые губы виднелись удлиняющиеся зубы.

Кристофер одним быстрым движением схватил его за горло и оттащил за угол подальше от любопытных глаз. Медведев деликатно прикрыл их спиной.

— Какого чёрта! — шипел Охотник. — Ты не можешь держать себя в руках?

— Я… я… ничего… — заикаясь, пролепетал Нильс, осознавая, что этот человек может свернуть ему шею одним движением.

— А это для красоты? — зарычал Кристофер и сжал челюсть пленного. — Ты пробовал кровь?

Вервольф от страха потерял дар речи.

— Отвечай! Ты пробовал кровь?

— Нет.

Кристофер отпустил Нильса и недоверчиво осмотрел его.

— Сегодня же подашь прошение о переводе.

— Я справлюсь, — тут же возразил Нильс.

— Медведев, — окликнул Кристофер майора, — следи за ним. Сорвётся, в лучшем случае пойдёт улицы подметать.

Медведев обречённо вздохнул, глядя на юнца.

— Что ты чувствуешь, волк? — спросил он. — Кроме крови, разумеется.

— Демона. Огненного демона.

Кристофер тихо открыл входную дверь, бросил ключи от машины на комод у входа и снял промокшее пальто. Голова болела от перенапряжения. Пять убийств за пять дней, и никакого понимания, кто бы это мог быть.

Демон… да ещё и огненный. С чего бы ему убивать руками? А может, волк ошибся? Ведь ничто не указывало на то, что это был именно огнедемон. Казалось бы, обыкновенная поножовщина, простой подросток… если бы этот подросток не был неинициированным вервольфом с вырезанным сердцем. Надо бы почитать. У нелюдей существует много обрядов, связанных с вырезанием сердца и прочих органов… Жаль только, разговор с родителями убитых юнцов ничего не дал, они даже не подозревали, что их ребёнок на пороге инициации, да и вообще, судя по их словам, этого никогда не знаешь наверняка. Обращение происходит неожиданно, в один день, и видимых предпосылок тому нет. Как и у всех остальных нелюдей. Они не рождаются такими и до определённого возраста мало отличаются от простого человека, и лишь знающие могут увидеть в них существо, но приходит день, и они меняются. Кто-то раньше, кто-то позже, но перерождение проходят все.