Клайв Баркер - Явление тайны

Она снова поглядела на него с отчаянием.

– Хорош, – услышала она голос Томми-Рэя сзади. К ее отчаянию добавился страх.

– Хови... – начала она.

– Господи, какой же я болван! – сказал Томми-Рэй.

Она попыталась улыбнуться.

– Томми, познакомься, это Хови.

Она никогда не видела такого выражения на лице своего брата и не представляла, что оно может отразить такую злобу.

– Хови? Это значит Ховард?

Она кивнула, переводя взгляд на Хови.

Оба юноши шагнули вперед, протягивая друг другу руки. Солнце освещало их одинаково, но Томми-Рэй был бледен, несмотря на загар. Глаза его потускнели, кожа на скулах натянулась. Она с ужасом подумала, что он выглядит, как мертвец. Томми-Рэй – мертвец.

Хотя Хови протянул руку, Томми-Рэй игнорировал ее, поворачиваясь к сестре.

– Потом, – сказал он очень тихо.

Его голос почти скрылся за возмущенными возгласами сзади, но она смогла уловить его зловещую интонации-После этого он повернулся и пошел к машине. Она не видела его усмешки, но почувствовала ее.

– Что все это значит? – осведомился Хови.

– Не знаю. Он какой-то странный сегодня.

– Может, ему нужна помощь?

– Думаю, лучше оставить его в покое.

– Джо-Бет! – позвал кто-то. Сзади них возникла женщина средних лет, с ничем не примечательной внешностью.

– Это был Томми-Рэй? – спросила она.

– Да.

– Он показался мне таким странным, – она воззрилась на Хови с осторожным любопытством. – Ты в магазин, Джо-Бет? Мы уже открыли.

– Бегу.

– Твой друг тоже с нами?

– Да-да... извините... Хови, это Луис Нэпп.

– Миссис, – вставила женщина, словно ее замужний статус был талисманом против незнакомых молодых людей.

– Луис... это Хови Катц.

– Катц? – переспросила миссис Нэпп. Теперь она изучала свои часы. – На пять минут опоздала.

– Ничего. До полудня все равно никто не зайдет.

Миссис Нэпп, казалось, была шокирована таким неуважением.

– Нельзя так относиться к работе, – изрекла она. – Постарайся быть поскорее.

С этими словами она отчалила.

– Какая странная, – заметил Хови.

– Она не такая плохая, как кажется.

– Верю.

– Я пойду.

– Куда? День чудесный. Можно пойти куда-нибудь.

– Завтра тоже будет чудесный день, и послезавтра, и после послезавтра. Это Калифорния, Хови.

– Все равно пошли.

– Дай мне хоть помириться с Луис. Не хочу ни с кем ссориться. Это расстроит маму.

– Тогда когда?

– Что «когда»?

– Когда ты освободишься?

– Ты ведь не уйдешь?

– Нет.

– Я скажу Луис, что мне нужно домой присмотреть за Томми-Рэем. Скажу, что он заболел. Это наполовину правда. А потом приду к тебе в мотель. Ладно?

– Обещаешь?

– Обещаю, – она уже уходила и вдруг обернулась. – Что с тобой?

– Ты не хочешь... поцеловать... поцеловать меня на людях?

– Конечно, нет.

– А наедине?

Она полушутливо цыкнула на него.

– Скажи «да».

– Да.

– Видишь? Так просто.

Позже, когда они с Луис попивали воду со льдом во все еще пустом магазине, дама задумчиво проговорила:

– Ховард Катц.

– А что такое? – спросила Джо-Бет, готовясь к лекции на тему отношений с противоположным полом.

– Я не могла вспомнить, где я слышала это имя.

– А теперь вспомнили?

– Жила тут, в Гроуве, одна женщина, – сказала Луис, стирая с прилавка водяной круг от стакана.

Казалось, что она испытывает желание рассказать и в то же время не хочет тревожить Джо-Бет. Почему?

– Она что, была вашей подругой?

– Не моей.

– Маминой?

– Да, – Луис все еще терла прилавок, хотя он давно был сухим.

Внезапно все стало ясно.

– Одна из четырех, – сказала Джо-Бет. – Она была одной из четырех.

– Похоже, что так.

– И у нее были дети.

– Что-то не припомню.

Джо-Бет мгновенно распознала Искуснейшую Ложь Луис.

– Помните, – возразила она. – Пожалуйста, расскажите.

– Да-да, припоминаю. У нее родился мальчик.

– Ховард.

Луис кивнула.

– Вы уверены?

– Да. Уверена.

Теперь замолчала Джо-Бет, восстанавливая в памяти события последних дней. В свете этого неожиданного открытия. Ее сны, и появление Хови, и внезапная болезнь Томми-Рэя, и эта история, которую она слышала в десяти версиях, – история о купании, завершившемся безумием, смертью и грехом.

Может, мама знала?

Шофер Бадди Вэнса Хосе Луис ждал на условленном месте пятьдесят минут, прежде чем решил, что босс, должно быть, поднимается на Холм своим ходом. Он позвонил в особняк из машины. Эллен была там, но босс еще не прибыл. Они обсудили план действий и договорились, что он подождет у машины еще час, а потом поедет домой по возможному пути босса. Он тактично умолчал о наиболее вероятном варианте: что босс встретил какую-нибудь женскую компанию. За много лет службы Хосе Луис смог оценить его сверхъестественные способности в этом направлении.

Бадди не испытывал боли. Он был благодарен судьбе за этот факт, но не осознавал этого. Его изломанное тело подавало в затухающий мозг лишь слабые сигналы.

Темнота вокруг была неописуемой; он даже подумал, что ослеп. Или у него вытекли глаза по пути сюда. Во всяком случае, лишенный зрения и всех ощущений, он мог еще считать. Во-первых, прошло уже часа два, и Хосе Луису пора бы побеспокоиться. Его путь через лес не так трудно найти, а обнаружив эту трещину, понять, что произошло. И к полудню постараться достать его.

Может быть, полдень уже скоро.

Он мог считать время только по ударам своего сердца, отдающимся в голове. Он начал считать. Если он узнает, сколько длится минута, он сможет отсчитать шестьдесят таких промежутков, и это будет час. Но одновременно в его мозгу всплыли другие расчеты.

Сколько он прожил? Не просуществовал, а именно прожил? Сорок четыре года; сколько это недель? Сколько часов? Лучше считать по годам. В году триста шестьдесят пять дней. Допустим, треть их он проспал. Сто двадцать дней в Стране Грез. Черт, мысли уже путаются. Полчаса каждый день он опорожнял кишечник. Это еще семь с половиной дней, и на еду тридцать-сорок, и умножить все это на сорок четыре...

Он начал всхлипывать. Забери меня отсюда, о, Боже, забери меня отсюда, и я заживу по-новому, я стану дорожить каждым часом, каждой минутой (даже во сне, даже в сортире), так, что когда темнота придет во второй раз, я не буду так бояться.

В одиннадцать Хосе Луис сел за руль и поехал домой, выглядывая босса на улицах. Он притормозил у кафе, где они иногда перехватывали сэндвич, потом у магазина грампластинок.

Дорога вниз, в сторону леса, оказалась перекрыта, и перед Хосе Луисом вырос одинокий полицейский.