Елена Артамонова - Мой друг – вампир

– Я знаю, Алекс, ты не обманешь. – Ведьма пристально посмотрела в лицо охотника. – Ступай в деревню, к дальнему колодцу. Подними нижнюю доску обшивки с восточной стороны. Там тайник. В тайнике план и записка, в которой говорится, где спрятан кристалл. Правда, она на старой латыни…

– Обо мне не беспокойся, мы это в школе проходили, – усмехнулся Алекс. – Стилет, пойдешь со мной, а вы, друзья, пока расслабьтесь и наслаждайтесь природой. Если ведьма солгала, мы еще успеем ее поджарить. Ятаган, присмотри за ребятишками, чтобы они не разбежались раньше времени.

Как только они ушли, Ятаган обмотал мою талию веревкой и привязал к ближайшей сосне. То же самое он проделал с возмущенной до глубины души Панкратовой. Мальчишек он не тронул, видимо, охотники им вполне доверяли.

Громила потуже затянул узлы и с удовлетворением посмотрел на свою работу:

– Так-то лучше! И не пытайтесь спасти свою подружку, она теперь хуже любого вампира, уж вы поверьте!

Ятаган знал свое дело и расположил узел веревки так, что до него невозможно было дотянуться. Выбраться из опоясывающей талию петли не представлялось возможным, и, облокотившись на шершавый ствол сосны, я стала наблюдать за сидевшим неподалеку вороном. Большая нахохлившаяся птица с тревогой смотрела на костер.

– Это ты спас нас от дерева-убийцы? – подняла голову Таня.

Не пожелав слушать Панкратову, ворон взмахнул иссиня-черными крыльями и перелетел поближе к костру.

День тек лениво и неспешно. Мы с Татьяной коротали его, как собачки на привязи. Правда, жаловаться было не на что: Ятаган накормил нас сытным, приготовленным на костре обедом и не давал скучать, развлекая историями из жизни охотников на вампиров. Большую часть времени он проводил за выстругиванием новых колышков, а иногда отправлялся на разведку. Охотник следил за тем, чтобы праздные дачники не забрели к инквизиторскому костру, возвышавшемуся посреди лесной поляны. Во время одного из таких обходов я обратилась к оставшемуся за старшего Павлику:

– Павлик, по старой дружбе помоги нам бежать. Мы приведем помощь и спасем Ханову. Она ни в чем не виновата!

– Александр Владимирович считает, что ее необходимо сжечь.

– А если он решит, будто и я ведьма?

– Тогда сожжем и тебя.

После такого ответа продолжать дискуссию расхотелось. Я посмотрела в сторону зловещего кострища. Две поникшие, измученные ожиданием расправы ведьмы несколько часов неподвижно стояли у обложенного дровами столба. Глядя на них, я вновь подумала о Кровавом Алексе. Кто он – герой или негодяй, борец со злом или жестокий убийца? Он уничтожает зло, но причиняет боль, спасает людей, но не жалеет их. Кристиан, напротив, мягче и добрее, зато питается человеческой кровью…

– Светка… – прошептали над ухом, – не оборачивайся.

Я почувствовала, как в мои пальцы вложили острый предмет, кажется, осколок стекла.

– Нас с братом называют двойной тенью Павлика в том смысле, что куда он, туда и мы. Но у меня есть собственное мнение! Попытайся спасти Жанну. Я не могу бежать, подвернул ногу еще на ферме.

Митя снова скрылся в кустах, но вскоре как ни в чем не бывало вышел на поляну и приблизился к Павлику:

– Как ты думаешь, скоро вернется Александр Владимирович?

– Не знаю, – Павлик пожал плечами. – Может, это и к лучшему. Такое зрелище надо наблюдать в темноте.

Поудобней ухватившись за осколок, я начала незаметно перерезать веревку. Вскоре путы ослабли. Оставалось только выбрать подходящий момент для бегства.

Смеркалось. Ятаган отложил свои колышки и дремал, прислонившись спиной к дереву. Павлик возбужденно рассказывал Мите о полной опасностей и приключений жизни охотников. Панкратова гадала на ромашке, сосредоточенно бормоча под нос: «Любит – не любит». Тетя Лара и Ханова, не моргая, смотрели куда-то за горизонт. Никем не замеченная, я выскользнула из веревочной западни и скрылась в кустах.

Несмотря на спешку, до Борисовки мне удалось добраться лишь после захода солнца. По деревеньке гуляла молодежь, но обращаться к ней за помощью было бесполезно. Я быстро шла вперед, пока не поравнялась с опустевшим домом тети Лары. Протяжно заскрипела калитка, и на улицу вышел высокий мужчина в черном:

– Света?!

– Кристиан! Рада тебя видеть! Как тебе удалось вырваться от тех вампиров-надсмотрщиков?

– Если бы до рассвета оставалось больше времени, они бы здорово меня отделали. Потом мы вместе спасались от солнечных лучей.

– Все вампиры с фермы мертвы. Их убил Кровавый Алекс.

– Знаю. Я был там. Теперь он взялся за ведьму?

Пока мы обменивались впечатлениями, вдали послышался топот – кто-то с огромной скоростью бежал по улице. Скорее всего, это была погоня. Предупредив Кристиана, я забежала на участок тети Лары и спряталась в кустах сирени. Воспоминания нахлынули с новой силой, и мне показалось, что сад по-прежнему окутывает страшный туман.

– Простите, вы не видели тощую, растрепанную девчонку в порванном платье? – спросил подбежавший к участку Павлик.

– Здесь много молоденьких девушек, но никто из них не щеголяет в разорванной одежде, – невозмутимо ответил Кристиан.

Павлик понесся дальше, а вампир вошел во двор тети Лары. Обнаружив меня в кустах, поинтересовался, что происходит. Воспользовавшись случаем, я приступила к изложению своей проблемы.

Кристиан слушал внимательно, с сумрачным выражением лица.

– Оставь их, – посоветовал он наконец. – Оставь все как есть.

– Ты не понял! Кровавый Алекс хочет убить Ханову! Этот фанатик вообразил, что она ведьма, и собирается ее поджарить на костре.

– Алекс – профессионал. Если он считает, что девочка обречена, значит так оно и есть. Охотник не убивает людей, он преследует только проклятых детей тьмы.

Кристиан пошел к выходу, давая понять, что разговор окончен. Но отделаться от меня было не так-то просто. Я видела, как он дрался, и не сомневалась – такой сильный, ловкий вампир может справиться с любыми противниками.

– Вероятно, Алекс еще не вернулся. Неужели трудно совладать с одним его подручным?

– Не знаю никого из наших, кто посмел бы в одиночку идти против людей Кровавого Алекса! И потом, я не служба спасения, не супермен, я обычный вампир!

– Ты здорово дерешься.

– Просто могу за себя постоять. Но не забывай, эти люди не одно десятилетие положили на то, чтобы научиться убивать вампиров. Сражаться с ними – верное самоубийство!

Вампир всплеснул руками, будто отмахиваясь от одолевавших его проблем, и вновь двинулся к калитке.

– Кристиан, подожди! Пусть с Жанной уже случилось нечто непоправимое, но она по-прежнему чувствует страх, боль, отчаяние. Ее сожгут живьем! Ее, девочку, сидящую за соседней партой! Когда я приду в школу и увижу это пустое место, муки совести будут преследовать меня до конца жизни. Подумай, насколько страшна такая смерть.