Экс-Бугимен (ЛП) - Триана Кристофер

Нет. Она отказала ему!

Этого ведь должно быть достаточно, верно? Она была однозначна. Но, может он неправильно оценил ситуацию. Может быть она давала ему неявные знаки. Он был грубоват, но он ведь не скручивал ее. Он не повалил ее на землю. Не было похоже, что он...

Насильник.

От этого слова холод овладел всем ее нутром.

Изнасилование. Тебя могли изнасиловать.

- Ты должна была позволить мне ему еще сильнее задницу надрать, - сказала Элли. Она как мантру повторяла это, с тех пор, как они покинули Брейди. - Я бы могла снова поднять камень и...

- Все хорошо, - сказала Рэйчел, в какой-то степени удивлённая крутостью своей двенадцатилетней сестры. - Нам удалось уйти от него. Смысла там околачиваться не было.

- Я бы с удовольствием еще раз его ударила.

- Все хорошо, - Рэйчел шмыгнула носом, эмоции поднимались у нее через желудок. - Абсолютно все хорошо.

Они вышли на тропу, которая вела к хижинам, и отдалились от ушей посторонних.

- Я достану его за это, Рэйч, - проговорила Элли. - Поверь мне. Он - труп.

- Элли, - Рэйчел остановилась. - Что на тебя нашло?

- Чего? – сбитая с толку посмотрела на нее Элли.

- Все это... насилие.

- Но я спасла тебя!

- Я знаю, - Рэйчел закрыла глаза и положила руку на лоб. - Спасибо Элли. Не знаю, почему ты там была, но это и не важно. Я рада, что ты там была и мне удалось уйти. Все кончено, – oна открыла глаза и положила руки на плечи сестре. - Ты - потрясающая сестра. Я люблю тебя.

Обычно, эти три маленьких слова заставляли щеки Элли краснеть, но сейчас она определенно была не в настроении для сестринской любви. Ее глаза были заволочены тьмой от яда против Брейди, ничто в ее поведении не указывало на то, что ее гнев был утолен.

- Рэйчел, - сказала она. - Мы, как минимум, должны на него нажаловаться.

Рэйчел как будто ударили настолько сильно, что ее сердце остановилось. От мысли о том, что кому-то придется об этом рассказать, ей стало плохо, особенно понимая, что в конце концов это дойдет до мамы с папой. Ей удалось ускользнуть от Брейди до того, как он нанес реальный вред. Лучше не трогать этот случай.

- Может не стоит, - сказала Рэйчел.

- Но Рэйчел...

- Перестань Элли. Все закончилось, он получил по заслугам. Не будет же он на нас жаловаться, так ведь?

- По поводу чего?

- Элли... Ты разнесла его голову камнем и пнула его в сама-знаешь-куда.

- И что? Никакой суд в Америке не приговорит меня.

Рэйчел почти улыбнулась в этот момент, но ни одна из них этому бы не обрадовалась.

- Послушай, - сказала она. - Мы ему отомстили, верно? Ты ему отомстила. Давай не позволим ему испортить остаток отпуска.

- Ничего он не испортит. Мы все ему испортим. Мы добьемся того, что его вышвырнут отсюда навсегда и в тюрьмы посадят.

- Нет-нет. Послушай меня, ладно? Если мы так поступим, то придется иметь дело с полицией, а затем все вокруг узнают, что произошло. Полиция сообщит маме с папой, и они заставят нас вернуться домой, а затем они не отпустят нас куда-либо одних снова. Ты ведь этого не хочешь, так ведь?

Элли рассердилась, но сказать ей было нечего.

- Так ведь?

- Конечно я не хочу этого. Но я не хочу, чтобы этот придурок так легко отделался.

- Он и не отделался. Он понял, что ему грозит. Это нам удалось уйти.

- Да? – спросила Элли. - А что, если у другой девчонки, с которой он попробует также поступить, не будет младшей сестры с камнем.

У Рэйчел завыло в желудке. Чувство вины вернулось, вздымаясь, чтобы заполнить ее. Все ее мысли о Брейди указывали пальцами на нее, и ни о чем ином думать она не могла. Она не хотела, чтобы кто-то другой испытал подобное. Но она надеялась, что урок он усвоил. Элли ему голову разбила, и, возможно, он нормально разговаривать неделю не сможет после того пинка в промежность. Сестра Рэйчел продемонстрировала такую ярость, о которой Рэйчел никогда даже и подумать не могла, что сестра на такое способна. Насилие было в защиту, но также оно было неистовым. Элли также использовала слово на букву "Х", что для нее было редкостью, а также она угрожала - этого Рэйчел вообще за ней не наблюдала.

Теперь, Элли пялилась на нее в ожидании ответа.

- Послушай, - начала Рэйчел. - Я понимаю, что то, что он сделал - очень неправильно. Но ты заставила его заплатить за это, и я этому рада. Я сомневаюсь, что он попробует снова так поступить.

Элли еще сильнее нахмурилась. Она не проронила ни слова, что было на самом деле еще более худшим, чем если бы она что-то сказала. Глаза Рэйчел были наполнены слезами. Она скрестила руки и отвела взгляд на землю, шмыгая носом. Элли обняла ее.

- Хорошо Рэйч, решать тебе, - Элли поцеловала ее в щеку. - Я просто хочу, чтобы с тобой было все в порядке. Так что, поступим, как хочешь ты. Я, в любом случае, на твоей стороне. И буду тебя защищать. Bсегда.

17.

Гидромассажная ванна, было первое о чем подумал Джон. Все тело было порублено и покрыто кровью. Он мог расчленить его, а части замотать и избавиться от них. Но куда он их понесет? Оставить их здесь было бы гораздо проще, чем тащить их до лифта, затем через парковку и, наконец, загрузить их в машину так, чтобы никто этого не заметил. Как бы там ни было, если он оставит тело в квартире, даже если никто не придет проверить где Кит после того, как он пропал в течение нескольких дней, наверняка вонь от разлагающейся плоти привлечет внимание, что в конечном итоге приведет к тому, что труп обнаружат.

Джона беспокоило то, как он оставил тело Доминики - так как он его оставил. Он хотел вернуться и пересмотреть место, либо найти способ вытащить ее оттуда, но Никки отверг эту идею. Возвращение на место преступление было причиной поимки многих преступников. Джон знал об этом по той информации, которую он получил когда изучал дела серийных убийц, готовясь к роли.

Пялясь на кровавый труп Кита на кухонном полу, Джон понимал, что у него один шанс все сделать правильно. Их видели вместе в ресторане. Кто-нибудь наверняка вспомнит, но сможет ли кто-нибудь опознать его? Представители Кита знали, кем был Джон. Со временем, власти обязательно вышибут его дверь...

- Сукин с...

Джон схватил бутылку вина и начал пить прямо из нее, обдумывая план действий. Он снова убил. Жажда крови Никки вырвалась на свободу до того, как он смог осознать, что он делает. Тесак вошел в шею Киту, как в масло. Aртериальная кровь теплой струей оросила лицо Джона, пока его жертва истекала кровью. Но эти бетонные стены, которые так обожал Кит, никто его не мог услышать. Джон выдрал тесак и принялся за лицо актера, разделяя его посередине. Никаких больше гламурных главных кадров для этого симпатяги. Кит предпринял жалкую попытку ударить Джона и попробовал сбежать, из-за этого тесак вылетел из его лица, что позволило Джону еще раз ударить. C лезвия капали капли крови, пока оно падало вниз. Кит задрал руки, в надежде защититься, и тесак прорезал наполовину его руку. После этого он стал легкой добычей. Он уткнулся в шкаф, в попытке схватить мясницкий нож, чтобы защититься, и Джон нанес удар ему прямо в спину. Задыхаясь, Кит рухнул у стойки, истекая кровью, и Джон схватил его за волосы и начал кромсать его заднюю часть шеи снова и снова, пока голова не отвалилась.

Веки по-прежнему моргали, когда голова упала на пол.

Джон засмеялся, но смех был не его. Это было демоническое кудахтанье Никки Гектора.

С руками в крови – фигурально и буквально – Джон понял, что на самом деле не имеет значения, что он сделает с Китом, блядь, Витлоком. Это было началом чего-то большего, чем Джон был, чего-то лучшего. Он переходил из разряда "строго-на-видео", на самый огромный экран из всех существующих. Это было следующей главой, и если она должна была быть завершающей, у него должно было быть достаточно ясности и мотивации, чтобы убедиться, что Никки в этот раз уйдет на высокой ноте.