Клаудия Грэй - Призрачная ночь

Подъехал автобус, из него стали выбираться ученики. Я высматривала только Лукаса, поэтому не замечала остальных, проходивших мимо меня. Они болтали и смеялись, даже не догадываясь, что я тут.

Лукас вышел одним из последних. Выглядел он измученным. Должно быть, на него очень сильно подействовала текущая вода.

— Ты в порядке, приятель? — спросил водитель автобуса.

— Да. Нужно пойти быстро выпить кофе, это поможет, — ответил Лукас, имея в виду, что он сможет спокойно посидеть несколько минут в кофейне, где его никто не потревожит. Он думал, что я приду к нему в кинотеатр, и не хотел, чтобы я видела его в минуту слабости.

«Это все ерунда, главное — окажись где-нибудь в одиночестве, чтобы я смогла тебя предупредить!»

Я не видела в кофейне охотников Черного Креста, но это не значит, что там нет парочки тех, кого я просто не знаю. Я быстро понеслась за Лукасом, надеясь перехватить его, пока он не зашел внутрь.

И вдруг я просто… остановилась. Ослепла. Потерялась.

В один миг я утратила способность двигаться вперед, назад, вверх или вниз — вообще куда-либо. «Ловушка!» — в панике подумала я, вспомнив жуткую шкатулку в «Вечной ночи», но это было чем-то другим. Меня никуда не тянуло, я просто оставалась на месте. Разница примерно такая же, как между погружением в зыбучие пески и тем, что ты застрял в лифте. Точнее, в лифте с погасшим светом.

Это что, сделал Черный Крест? Они охотятся за нами обоими? Что происходит? Я знала только одно: этот плен, чем бы он ни был, не даст мне предупредить Лукаса, что ему угрожает страшная опасность.

И тут передо мной открылся сияющий круг, мерцающий, как пруд в лунном свете. Я осторожно выглянула и увидела, что мой тюремщик потрясенно смотрит на меня.

— Бьянка?

— Патрис?

Глава девятая

— Бьянка? — Патрис выглядела такой же изумленной, как и я. Казалось, ее лицо полностью закрывает небо, или потолок, или что я там видела над этим черным бесформенным местом, — Ты… ты стала призраком?

— Патрис, сейчас у меня нет времени это обсуждать!

— Времени у нас полно, раз уж мы обе мертвые, — отрезала Патрис, и лицо ее затуманилось. Похоже, старая вражда между вампирами и призраками давала о себе знать. — По сути, целая вечность. Начинай с того, как ты умерла.

— Здесь, в Ривертоне, Черный Крест, и, если ты меня сию же секунду не выпустишь, они убьют Лукаса и любого другого вампира, на которого наткнутся, в том числе и тебя!

Странная, удерживавшая меня на месте смоляная яма исчезла так быстро, что я словно взлетела. Вокруг будто бы взорвался свет, хотя это были всего лишь уличные фонари Ривертона. Снова начав чувствовать мир, я обнаружила, что нахожусь прямо перед Патрис, а та, в свою очередь, стоит в переулке рядом с главной улицей. В руке она держала маленькое зеркальце, затянутое инеем. Должно быть, я стала видимой, но лишь отчасти: вытянув Руку, я различила сероватые очертания ладони и пальцев. Если не всматриваться специально, разглядеть меня было невозможно.

Но Патрис знала, как смотреть. Она моргнула, но тут же стряхнула с себя удивление.

— Где они? — спросила она. — Быстро говори.

— Кинотеатр. Закусочная. Где еще, не знаю. Лукас идет в кофейню — нужно попасть туда раньше их.

Патрис помчалась через дорогу с такой скоростью, словно на кону стояла ее жизнь, а не Лукаса. Я последовала за ней, но медленнее. Ловушка лишила меня чего-то, и мне требовалось время, чтобы прийти в себя. Время, которого у Лукаса не осталось.

Патрис добежала до кофейни, когда я была в паре десятков футов от нее. Патрис ворвалась внутрь так неистово, что посетители уставились на нее, пытаясь понять, что случилось. Одним из этих посетителей был Лукас. Он сидел в зеленом бархатном кресле, обхватив голову руками. Патрис протянула ему руку.

И в этот миг охотники перекрыли мне обзор.

Кейт. Элиза. Милош. Еще человек десять — пятнадцать тех, кого я не знала, но у каждого была мускулатура бойца Черного Креста. Кто-то сообщил им, что Лукас в городе, и сказал, где он находится. Мы с Патрис опоздали.

«О нет! — подумала я. — Пожалуйста, нет!»

— Оружие, — сказала Кейт.

Слово упало — тяжелое и негнущееся, как железо. Она пришла, чтобы убить собственного сына, и тяжесть этого решения умертвила ее взгляд. Охотники вскинули арбалеты. Лукас встал и направился к Патрис, собираясь уйти с ней, — и увидел свою мать. Увидел, что сейчас их атакуют и сделать он ничего не может.

А значит, что-то предпринять должна я.

Я вытянулась в длинную горизонтальную линию, представила себя острым лезвием меча и ринулась вперед.

— Огонь! — прокричала Кейт, и в этот миг я врезалась в охотников.

Должно быть, я ударила их, как кусок льда, потому что они закричали и начали стрелять куда попало. Стрелы вонзались в мостовую и в стены домов. Но как минимум одна попала в цель — витрина кофейни разбилась, осколки полетели в разные стороны. Люди внутри завизжали, прохожие на улице испугались.

«Лукас!» Я его не видела. Мне отчаянно хотелось убедиться, что с ним все в порядке, но я понимала, что не могу допустить, чтобы кто-нибудь пострадал. Сил почти не осталось, но я должна сделать все, что могу.

Охотники уже приходили в себя. Некоторые согнулись пополам после моего удара, но уже выпрямлялись и готовились ко второй попытке. Моей первой мыслью было снова завладеть Кейт и приказать им отступить. Получится ли у меня? Если для этого нужно испытывать безнадежность и отчаяние, как я подозревала раньше, то получится. Но, ринувшись к ней, я почувствовала, как меня что-то отталкивает.

«Что за?..» И тут я увидела — на ее пальцах сверкало не меньше полудюжины медных колец. Медь, как любой другой металл, содержащийся в человеческом организме, отталкивает призраков. Насколько я слышала, Черный Крест мало что знал о призраках, но, видимо, Кейт разыскала нужную информацию, чтобы оградить себя от опасности. Я могла ударить ее, но не завладеть ее телом. Значит, придется выводить их из строя по одному.

Я ринулась к ближайшему охотнику. Чтобы ударить его ледяным кулаком, нужно материализоваться, но это, наверное, плохая идея: я не только выдам себя толпе Учеников «Вечной ночи», но Черному Кресту будет куда целиться. Вполне вероятно, что после нашей последней стычки они ищут способы уничтожать и призраков тоже.

Так что я начала вращаться вокруг охотника, ветерок превратился в шторм, я делалась все холоднее и холоднее. Скорость вращения возрастала, и я видела, как на его волосах и бороде появляются сосульки. Кожа его посинела, он закричал от боли.

Достаточно. Я отпустила его, услышала, как он упал, и метнулась к следующему охотнику, смутно ощущая, что вокруг разыгралось настоящее сражение: Патрис схватилась с Кейт и наносила ей удар за ударом со свирепостью, какой я в ней не предполагала. В самой гуще схватки был Лукас; взревев от ярости, он опрокинул Милоша на землю. Меня охватили противоречивые чувства — я радовалась, что с Лукасом все в порядке, но боялась, что вот сейчас это и произойдет: он отнимет человеческую жизнь, а потом никогда не простит себе этого.