Вера Крыжановская - В Шотландском замке

— Отправляясь в чужие края нужно знать язык, чтобы сноситься с местными жителями. Так вот, магические формулы и служат тем языком, который понимают и на который отвечают обитатели потустороннего мира…

Мэри тяжело вздохнула и закрыла лицо руками: теперь она знала, что эти обитатели потустороннего мира оказались грозными служителями зла. Ах! Зачем все так сложилось, а роковая случайность и людская злоба толкнули ее в этот мир! Если бы нужда не принудила ее тогда идти продавать полотенца, она не встретила бы Ван-дер-Хольма, а роковое сплетение обстоятельств не кинуло бы ее в эту жизнь, которая, тем не менее, внушала ей смутную тревогу с тех пор, как она стала сознавать опасность и темную, зиявшую под ее ногами бездну.

— К чему предаваться мрачным думам, дорогая ученица и наследница? Оплакивать невозвратное — непростительная слабость для такой, как ваша, энергичной души, — проговорил в эту минуту чей-то глубокий голос.

Мэри вздрогнула, выпрямилась и вскрикнула.

На кресле около нее сидел Ван-дер-Хольм, осененный слабым пурпурным ореолом. Помолодевшее и похорошевшее лицо осталось тем же, и вместе с тем оно значительно изменилось: кожа была черная, как у негра, и покрыта блестевшей шерстью, губы кроваво-красные, длинные и тонкие ногти на руках походили на изогнутые когти, а из пышных волос высовывалась пара красных, фосфоресцирующих рогов, некогда черные глаза теперь приняли темно-зеленый, изумрудный отлив, и в них глядела жестокая насмешка.

— Но, милая сестра Ральда, не пугайтесь. Мне передали ваше желание видеть меня, и я явился!

— На что вы похожи, Ван-дер-Хольм! Разве вы обратились в демона или, выражаясь вульгарным языком, в рогатого черта с копытами и хвостом? — спросила ошеломленная Мэри.

— Вот именно, милый друг. У нас, как и у вас, свои отличия, и я могу, если пожелаю, украсить себя этими атрибутами обыкновенного черта.

Он встал и расправил свой высокий, гибкий стан, до того гибкий, что он, будто вовсе не имел костей. Его ноги приняли форму копыт, а из спины мгновенно появился пушистый хвост.

Увидев, что Мэри побледнела и отшатнулась, он дико захохотал.

— Клянусь бородой козла вы, кажется, испугались старого приятеля, Ральда! А между тем вы должны знать, что бояться весьма опасно в вашем положении, и ваш испуг отдает вас, беззащитную, в мою власть. Но я не желаю причинять вам зла. Никогда не забывайте, что вы — живая женщина, прекрасная, как мечта, как олицетворенное искушение. Всегда помните, что находитесь среди диких зверей, и что если укротительница утратит свою силу господства — она погибла. Ваш единственный щит — бесстрашие.

Он вдруг подошел к ней, крепко обнял ее и прижал к себе. Но объятия демона произвели на Мэри впечатление, точно ее коснулись раскаленным железом: из всего его существа лились словно потоки огня, в изумрудных глазах горело сладострастие, а усмешка и оскаленные зубы, блестевшие между кроваво-красных губ, были по истине ужасающи. Но близость опасности мгновенно вернула Мэри ее хладнокровие и мужество. Оттолкнув демоническое существо, она произнесла заклинание и сделала знак, который вырисовался в воздухе фосфоресцирующим треугольником.

— Прочь, демон! Я не боюсь тебя и запрещаю прикасаться ко мне! — повелительно произнесла она и сняв с груди эмалированную пентаграмму на цепочке подняла ее перед собой.

— Браво, Ральда! — воскликнул Ван-дер-Хольм отступая. — Вы начинаете владеть своим ремеслом.

Мэри презрительно засмеялась. К ней вернулось ее бесстрашное спокойствие, а охватившие в первую минуту ужас и нервная дрожь исчезли.

— Это просто незначительные, нападающие иногда на меня приступы прежней слабости духа, но, я надеюсь, скоро они совершенно исчезнут. Все-таки требуется некоторое время, чтобы окончательно сбросить с себя "простую смертную", которая подчас пугается любезных кавалеров из потустороннего мира. Надеюсь также, брат Бифру, что мы по-прежнему останемся добрыми друзьями, и вы поможете мне разобраться в вашем наследстве, весьма запутанном. Согласны?

— Помогать вам будет для меня истинным удовольствием. Я только что преподал вам первый урок осторожности, а теперь прибавлю к нему один совет. Вы пренебрегаете бывшими моими, а теперь вашими, служителями, и не даете им работы. В настоящее время я начальствую над несколько более развитой умственной ватагой, но сохранил добрые отношения и со своими прежними подданными.

В эту минуту Мэри увидела, что на рукоятке кресла, где сидел Ван-дер-Хольм, сидел крошечный демон, ростом с уистити. Его тельце было черное и покрыто шерстью, за спиной грациозно извивался хвостик, а хитрую, умную мордочку освещала пара больших, круглых глаз. Он казался огорченным, с обожанием смотрел на Ван-дер-Хольма и что-то шептал ему на ухо, а его бывший хозяин с отеческой нежностью гладил его спинку. Мэри узнала маленького демона, распоряжавшегося ее демонами.

— Дорогая сестра, Кокото жалуется, что его подчиненные ропщут: им нечего делать и, кроме того, они голодны. Ведь программа, указанная Уриелем, давным-давно исчерпана.

Заметив, что Мэри задумалась и казалась озабоченной, он прибавил:

— Необходимо давать работу вашему маленькому воинству. Неужели у вас нет в свете врагов, людей, причинивших вам зло и которым вы желали бы отомстить?

Лицо Мэри вспыхнуло: она вспомнила Бахвалову и ее подлое письмо, послужившее тем решительным ударом, который принудил ее — голодную и обнищавшую — идти продавать полотенца в тот злополучный день, когда она попала во власть Ван-дер-Хольма. Как это раньше не пришло ей в голову отомстить негоднице и заставить ее кровавыми слезами расплатиться за бесчестность и двусмысленные улыбки? Следивший за ней Ван-дер-Хольм, очевидно читавший ее мысли, скорчил гримасу.

— Кажется, милая Ральда, вы считаете большим для себя несчастьем знакомство со мной? Но, видите ли, в нем есть хоть то хорошее, что вы можете отомстить за себя. Кокото здесь, произнесите заклинание, отдайте приказ, и ваши подданные в точности исполнят все. Только раньше надо успокоить их: смотрите, как они возбуждены.

Сзади Кокото появилась стая крошечных существ, уже знакомых Мэри: они был не больше мыши, со злыми мордочками и, по-видимому, только присутствие бывшего хозяина мешало им броситься на Мэри.

— Смотрите, бедняжки голодны, и надо накормить их прежде, чем отправить на работу!..

— Но что же я могу дать им сейчас? Я не знаю, найдется ли сухая кровь…

— Да, да, в этом резном шкафчике. Уриель виноват, что не указал вам это, а вы, сестра, не справились о необходимом.

Мэри проворно открыла шкафчик и достала оттуда большую, указанную Ван-дер-Хольмом, круглую коробку с красновато-бурым порошком. Взяв полную горсть порошка она бросила его в воздух, и он разлетелся облаком пыли.