Экс-Бугимен - Кристофер Триана

пленке, которая слетела с катушки. Он видел царапины, а не порезы на своем лице, но царапины плясали на его лице, как будто в старом, истрёпанном фильме. Начали появляться "сигаретные ожоги"[10]и исчезать в правом углу его зрения. Он даже мог слышать, как хлопает и трещит старая аудио-дорожка. Ванная в номере покрылась тьмой, как будто в кинотеатре готовились к показу, но он по-прежнему видел себя в зеркале – звезда в софите.

Только это был не Джон.

Ужасно изрезанное лицо Никки Гектора пялилось на него, его гнилые зубы образовывали смертную гримасу, как будто он только что вылез из могилы. Один глаз был зелено-голубой, в то время как другой, уничтоженный в предыдущем фильме, был маленьким, желтым камнем в розовой дырке застывшей плоти. Его губы были бледными и потрескавшимися. Его голова была наголо выбрита и украшена глубокими порезами. Никки пялился на Джона, а Джон не смел отвернуться от его взгляда. Он понимал, что должен бояться. Появление этого образа сигнализировало о пошатнувшемся рассудке, а не о какой-то ужасной вероятности вымысла стать реальностью. Все еще усугублял тот факт, что буквально за дверью лежал труп девушки, той, которую он жестоко убил с помощью наволочки и леденцов. Нет. Это были не леденцы, это были пишущие принадлежности. Но вместо того, чтобы испытывать вполне понятный страх, Джон понял, что рад видеть старого друга. У него даже поднялось настроение.

- Это правда ты, приятель? – спросил Джон.

- Во плоти.

Как только Никки заговорил, из уголка его рта просочилась кровь.

Никки потянулся в карман своего мясницкого халата и достал оттуда шматок мяса. Джон понял, что это отрезанное человеческое лицо. В "Безумном XII: Мясник из ручья", снятом в 1997, Никки отрезал лица некоторых своих жертв, придавая фильму причудливый детективный оттенок перед тем, как все поняли, что это Никки. Предположение, что убийства могут быть совершены не Никки, а культом убийц, который звался Никхэды, было смелым ходом со стороны сценариста и режиссера. Всего тремя годами ранее фанаты были просто в ярости из-за неожиданной концовки "Безумного IX: Cледующая глава". Это был сиквел, который последовал за "Безумным VIII: Смерть Никки Гектора", снятого в 1989, в котором Никки должен был уже наверняка умереть. "Следующая глава", совершила ту же ошибку что и "Хэллоуин III: Сезон ведьм" и "Пятница 13-e, Часть V: Hовое начало". B "Следующей главе" убийцей был не Никки, а кто-то из выживших, кому удалось выжить в предыдущей резне. Kто-то, кто стал новой версией Никки. Джон появлялся в образе Никки во вставках со снами, вдохновляя нового убийцу из могилы. Идея ему не очень нравилась но он вписался из-за размера гонорара, а контракт возвращал Никки Гектора обратно на первые роли в будущих фильмах - в одном из, по крайней мере, трех сиквелов. Один из них был намерено назван "Безумный X: Bозвращение Никки Гектора", что-то типа гаранта того, что аудитория пойдет в кинотеатры. Джон возвращался. Никки возвращался. Все шло хорошо.

И вот теперь Никки возвращался снова. Но уже не на большие экраны, а как отражение Джона, смотрящее на него из зеркала в ванной номера отеля с мертвой девушкой.

- ТЫ ведь не позволишь им так с нами поступить, так ведь? – спросил Никки, его голос был полон гравия.

- Черта с два, – поднял подбородок Джон.

Никки еще шире усмехнулся, кровь сочилась через зазоры в его зубах.

- Ты не можешь позволить им разрушить наше наследие так же, как они разрушили наследие отца. Они убили "Закусочную Гектора", так что Никки Гектор убил их.

- Око за око.

Желтый глаз Никки, как будто начал светиться в глазнице. На этот глаз его ослепила Молли Гаррисон, но у нее не хватило силы, чтобы вогнать нож полностью в череп. У Джона, напротив, не возникло сложностей вытащить зыркала Доминики. Он становился старше, но был по-прежнему силен, возможно, сейчас он был даже сильнее, чем когда-либо. Bедь был замотивирован, подобно тому, как родители овладевают суперсилой, когда их дите в опасности. У Джона были дети из плоти и крови, но "Безумный" был его истинным малышом. Он знал, что он пойдет на все, чтобы защитить его.

Он готов умереть ради него.

Он готов убить ради него.

- Это только начало, - проговорил Никки.

* * *

После того, как он завернул тело в простыни и затолкал его под кровать, Джон надел обратно кепку и солнечные очки, поправил воротник и вышел из номера. Он повесил бирку "Hе беспокоить" на ручку. Он покинул отель без инцидентов и даже не мог поверить, что его так никто и не заметил. Нервы были натянуты, но ему удавалось сохранять спокойствия, так как Никки давал ему наставления, нашептывая в его голове, как навязчивая песня. Только он прибыл в свою квартиру, как зазвонил телефон. Он посмотрел на определитель. Это была его сестра.

- Как оно, Эрика?

- Привет, Джон.

Они быстро обменялись обычным незначительным диалогом, спрашивая друг друга о детях, перейдя к сути звонка Эрики. Она редко ему звонила по каким-то социальным причинам. Шансы того, что ей было что-то нужно, были высоки, и понимая, что должен ей почти два куска, Джон был не в том положении, чтобы отказывать ей. Но, когда Эрика наконец обратилась за услугой, он понял, что в принципе, он даже не против ее оказать. Oн даже подумал, что для него она будет выгодна.

- Жаль что приходится сливать это на тебя, – сказала Эрика.

- Не проблема. У меня есть ключи и не так уж и сложно заехать. Как долго вы будете в Портленде?

- Пока не знаем. Маме Сэма потребуется время на то, чтобы восстановиться, как только она покинет больницу. Он освободил для себя время на станции и, возможно, задержится там на некоторое время, даже когда я вернусь, что произойдет, я думаю, в течение недели, если состояние матери будет продолжать улучшаться.

- Дети тоже едут?

- Ага. Они любят бабулю. Особенно Тайлер.

- Ну, ладно. Передавай привет Сэму. Ну и Тайлеру, и Мэдди тоже.

- Конечно. Я правда очень признательна, Джон. Просто, ну... понимаешь, забирай почту и поливай растения. Проветривай там. С патрульной машиной Сэма на подъезде, мы особо не волнуемся о доме, но то, что кто-то все равно следит за домом - настоящее облегчение. О, мы и кота с собой забираем, Мэдди по другому не соглашалась, так что