Амара - Ричард Карл Лаймон

Он шел, чувствуя, как пот катится по коже под рубашкой. Он расстегнул пару пуговиц. Но ночь была слишком жаркой, чтобы это смогло охладить его тело.

Я выскажу Дженни все, что думаю о ней и о ее поступке. Памеле тоже достанется. Я всыплю им обеим.

Если у меня когда-нибудь будет такая возможность.

Он взглянул направо, на холм, когда две сгорбленные фигуры, теперь было уже очевидно, что это никакие не валуны, направились к нему. Они двигались быстрее, стремясь отрезать ему путь.

Увидев это, парень побежал, не видя смысла демонстративно не замечать преследователей, его ноги громко шлепали по асфальту, руки размахивали, а воздух их легких вырывался шумным дыханием.

Эд посмотрел вверх на сплетение теней, но не мог разобрать деталей, только видел, как две фигуры мчались к нему. Они были слишком быстры. Он не мог их обогнать. Парень даже не мог рассчитывать на чью-либо помощь в этой глуши. Он был в их власти.

Господи Иисусе. Мне всего шестнадцать. Шестнадцать! Я потерял свою девственность всего три месяца назад. Они закопают мои кости на обочине дороги, я никогда не...

- Оставьте меня в покое! - крикнул он, уставившись вперед, когда фигуры вырвались из тени, остановившись, когда кто-то пробежал перед ним, отрезая ему путь к отступлению.

Парень протер глаза, словно не веря в увиденное.

Затем громко рассмеялся.

Пара коз перебежала дорогу, стуча копытами, их рога блестели в лунном свете.

Господи, я действительно в дикой местности. Дикие козы!

Они были так же напуганы, как и он. Бежали, взбрыкивая задними ногами, вздымая клубы пыли, исчезая за кустами.

Когда тебе шестнадцать лет, есть вещи, которые ты делаешь и не хочешь, чтобы о них знали другие. Одно из них - то, что ты делаешь в ванной, доставая своего дружка из штанов и шлифуя его рукой. Другое – смущение и неуверенность перед девушками. Еще одна - дневник, который ты прячешь под кроватью.

Теперь я могу дополнить список - убегать в ужасе от пары маленьких козлят.

Боже. Могу представить, как мои друзья упадут от смеха, если узнают об этом.

Надеюсь не узнают.

Это только между мной и вами, козлятами, - подумал он про себя, ухмыляясь. - Я не скажу, если вы не скажете. Пугаем друг друга посреди ночи, да? Ну и трио козлов.

Теперь, когда на душе стало легче, парень продолжал идти, на этот раз беспечно держа руки в карманах и насвистывая на ходу. Воздух был неподвижен. Не было слышно ни звука, и луна по-прежнему горела в небе ярким холодным колдовским огнем.

Дорога выровнялась. Вскоре валуны кончились, и пошли кустарники. Через полмили появились деревья, которые подступали все ближе к дороге, закрывая обзор, словно высокий забор.

Парень взглянул на часы. Час ночи. Его родители могли проснуться и понять, что его нет дома. Но они относились к нему как к взрослому человеку, верили, что он не наделает глупостей. Так что, возможно, они пока не будут волноваться. Он надеялся на это.

Эд шел со скоростью, наверное, четыре мили в час. По его расчетам, от дома его отделяло восемь миль. Если он будет продолжать в том же духе, то через два часа уже будет вставлять ключ в дверь.

Это было не так уж плохо.

Над головой шелестели листья. Неожиданно к шелесту присоединился еще один звук.

Кто-то дышал.

Кто-то рядом.

Он почувствовал присутствие прямо позади себя.

Повернувшись, парень увидел тень.

Тень взмахнула каким-то предметом.

Это было гораздо больнее, чем то, что он чувствовал, когда его бросила Дженни.

Парень только успел схватиться за голову, прежде чем отключиться.

Эд Лейк открыл глаза и сразу увидел решетки. Перекладины, идущие вверх и вниз, и более тонкие поперечные перекладины. Это было похоже на рыбацкую сеть, сделанную из стали.

Первая мысль, которая пришла ему в голову, была - Святое дерьмо!

Он протянул руку, чтобы коснуться прутьев. От этого движения у него адски разболелась голова. Парень потрогал висок, ощутив корку пальцами.

Засохшая кровь. Он так и понял.

Эд попытался не шевелить головой и осмотрелся, двигая только зрачками.

Голова болела невыносимо.

Через решетку он видел выкрашенные в белый цвет стены. Свет исходил от флуоресцентных ламп на потолке. Значит, он был в помещении.

В клетке.

Ни хрена себе. Меня вырубили и бросили в чертову клетку. И что теперь?

Вкус во рту был такой, словно туда нагадил боров. Часы исчезли с его запястья...

Ограбили... но зачем сажать меня в клетку?

Свежее мясо для тигра.

От этой мысли Эд подскочил, едва не рухнув снова от головокружения. Его тошнило. Боль пронзила его череп... но он должен был проверить.

Убедиться, что в клетке с ним нет голодных тигров.

Он уже чувствовал их зубы в себе. Как они вгрызаются в его тело. Рвут. Разрывают на части. Боль...

- Иииии! Полегче.

- Что? – спросил он в недоумении, не ожидая услышать кого-либо.

- Тебя хорошо огрели по черепушке, приятель. Не стоило так резко подрываться.

- Что ты... зачем ты это сделал? – Эд запинался, пытаясь унять боль и головокружение.

- Я ничего не сделал, приятель. Я в таком же положении, что и ты.

- Где...

- Здесь.

Эд сделал глубокий вдох. Комната замедлила свое вращение. Его глаза сфокусировались, и он обнаружил, что смотрит сквозь прутья клетки на другую клетку, идентичную его. Восемь на четыре, высотой около шести футов. Стальные прутья. Что-то свисало на шнурах с верхних перекладин. Потом его взгляд остановился на ее обитателе.

Парень лет двадцати с голубыми глазами и светлыми дредами ухмылялся ему в ответ. Он лежал на боку, подперев голову локтем. Между зубами у него была зажата спичка.