Ричард Матесон - Похороны

Чуть поклонившись, он развернулся и в два величественных шага преодолел весь кабинет, на миг задержавшись в дверях.

— Да… еще одно условие, — сказал он. — То зеркало в фойе… снимите его. И, полагаю, не стоит уточнять, что, кроме меня и моих друзей, в вашем заведении не должно быть ни души.

Посетитель взмахнул рукой в серой перчатке.

— А пока что… спокойной ночи.

Когда Мортон Силклайн выбрался в коридор, визитер как раз вылетал в небольшое окно. И Мортон Силклайн совершенно неожиданно для себя понял, что сидит на полу.

Они явились в половине девятого, вошли, переговариваясь, в фойе погребальной конторы Клуни, где их встречал Мортон Силклайн. Его ноги тряслись, под глазами — результат бессонных ночей — залегли круги, которые делали его лицо похожим на маску енота.

— Добрый вечер, — приветствовал его высокорослый клиент, удовлетворенным кивком отметив отсутствие в фойе зеркала.

— Добрый… — На этом запас слов Силклайна иссяк.

Его голосовые связки задеревенели, а глаза, затянутые дымкой, метались с одной фигуры этого избранного круга на другую: горбун с перекошенной набок головой, которого, как он услышал, зовут Игорь; карга в трауре, в остроконечной шляпе и с черной кошкой на плече; массивный человек с волосатыми руками, который стискивал желтые зубы и поглядывал на Силклайна более чем многозначительно; маленький человечек с восковым лицом, который облизывал губы и улыбался Силклайну так, словно получал от этого одному ему понятное удовольствие; и еще полдюжины мужчин и женщин в вечерних платьях, все с яркими глазами и алыми губами, и еще — передернулся Силклайн — чрезвычайно зубастые.

Силклайн прилип к стенке (рот приоткрыт, руки слабо шарят по бокам), когда все общество двинулось мимо него в сторону Зала вечного отдохновения.

— Присоединяйтесь к нам, — позвал его высокий человек.

Силклайн рывком оторвался от стены и, спотыкаясь, двинулся на неверных ногах по коридору, глаза его от ужаса округлились, словно блюдца.

— Полагаю, — любезно произнес клиент, — все подготовлено как следует.

— О, — вякнул Силклайн. — О… да, конечно.

— Великолепно, — одобрил клиент.

Когда они оба вошли в зал, все остальные восхищенным полукругом толпились у гроба.

— Чудесный, — бормотал себе под нос горбун. — Чудесный гроб.

— Ну, как тебе такой гроб, как тебе такой гроб, Дельфиния? — захихикала старая карга.

— Муррр, — отозвалась с плеча Дельфиния.

Все остальные кивали, обменивались счастливыми улыбками и восклицали: «Ах!»

Затем одна из женщин в вечернем платье произнесла:

— Пусть Людвиг посмотрит, — и полукруг распался, пропуская Аспера.

Он пробежался длинными пальцами по золотой отделке на боках и крышке, удовлетворенно покивал.

— Великолепно, — пробормотал он, и голос его звучал хрипло от волнения. — Просто великолепно. Ровно то, о чем я всегда мечтал.

— Ты выбрал лучшее, мальчик, — произнес высокий седовласый человек.

— Ну давай, примерь! — потребовала хихикающая старая карга.

По-мальчишески улыбаясь, Людвиг забрался в гроб и улегся на место.

— В самый раз, — сообщил он довольным голосом.

— Хозяин прекрасно выглядит, — забормотал Игорь, кивая скошенной набок головой. — Прекрасно выглядит в ящике.

Затем человек с волосатыми руками потребовал, чтобы начинали, потому что у него в четверть десятого назначена встреча, и все спешно расселись по стульям.

— Иди сюда, голубчик, — сказала карга, маня скрюченной клешней окаменевшего Силклайна. — Садись со мной рядом. Люблю хорошеньких мальчиков, верно, Дельфиния?

— Муррр, — сказала Дельфиния.

— Перестань, Дженни, — обратился к ней Людвиг Аспер, на мгновение приоткрыв глаз. — Будь серьезнее. Ты же знаешь, что это значит для меня.

Карга пожала плечами.

— Хорошо, хорошо, — забормотала она, после чего стянула с головы остроконечную шляпу и взбила буйные кудри, пока Силклайн, словно зомби, опускался на стул рядом с ней, его при этом поддержал под руку маленький человечек с восковым личиком.

— Привет, очаровашка, — шепнула Силклайну карга, наклонившись и толкнув его под ребра острым локтем.

После чего поднялся высокий седой джентльмен, по виду выходец с Карпат, и служба началась.

— Дорогие друзья, — произнес джентльмен, — сегодня мы собрались в этих украшенных гирляндами стенах, чтобы отдать дань уважения нашему товарищу, Людвигу Асперу, вырванному из нынешнего существования горестной и непреклонной судьбой и на века помещенному в сей мрачный саркофаг.

— Гип-гип-ура! — пробурчал кто-то.

— Лебединая песнь, — прокомментировал кто-то еще.

Игорь плакал, а человечек с восковым лицом, сидевший по другую сторону от Мортона Силклайна, наклонился к нему, чтобы пробормотать:

— Смачно, — однако Силклайн не был уверен, что это относится к самой церемонии.

— И вот, — продолжал господин с Карпат, — мы, горько скорбя, собрались у погребальных дрог нашего собрата, вкруг этого помоста горести, возле этой раки, у этого дольмена…[1]

— Непонятно, непонятно, — возмутилась Дженни, раздраженно топая ногой в остроконечной туфле.

— Муррр, — сказала Дельфиния, и карга подмигнула налитым кровью глазом Силклайну.

Силклайн шарахнулся вбок, только чтобы наткнуться на маленького человечка, который уставился на него глазками-бусинками и снова пробормотал:

— Смачно.

Седовласый джентльмен выдержал долгую паузу, устремив на каргу свой величественный нос. После чего продолжил:

— …этой мастабы, этой скорбной ступы, этого гхата, близ этой дахмы…[2]

— Что он говорит? — спросил Игорь, прервав рыдание на середине. — Что, что?

— Это тебе не состязание в риторике, парень, — заявила карга. — Говори ясней.

Людвиг снова поднял голову, на его лице отражалось смущение.

— Дженни… — произнес он. — Прошу тебя.

— А-а-а… жабий зуб! — сердито огрызнулась карга, и Дельфиния зашипела.

— Requiescas in pace[3], дорогой брат, — продолжал граф раздраженно. — Память о тебе не иссякнет с твоей безвременной кончиной. Ты, наш дражайший друг, не выбыл из игры, ты просто перешел играть на другое поле.

При этих словах человек с волосатыми руками поднялся и выскочил из комнаты, утробно проворчав на ходу:

— Опаздываю.

И Силклайн ощутил, как леденеет, потому что услышал вдруг топот когтистых лап по ковру в коридоре и вой, эхом отдавшийся от стен.

— Улльгат говорил, что приглашен на обед, — пояснил сбоку маленький человечек, сверкая глазками и улыбаясь. Стул под Силклайном крякнул, когда он передернулся.