Виталий Вавикин - Дети ночных цветов. Том 2

Ознакомительный фрагмент

Нужно оглядеться. Нужно доказать, что здесь нечего бояться.

Томас открыл глаза, готовый в любой момент отпрыгнуть назад и захлопнуть дверь. Ничего. Он один. Один на один с темнотой, которую можно разрезать белым лучом фонаря. Томас махнул несколько раз фонарем, представляя, как разрубает зловещую тьму.

– Я не боюсь! Не боюсь! Вот тебе! – он увлекся этим импровизированным боем, сделал несколько шагов вперед, остановился, затих, настороженно огляделся. Ни пауков, ни монстров. Луч фонаря выхватил из темноты старый сундук рядом с большим, несуразным шкафом. Томас вспомнил о картах и сокровищах. Но неужели приключения могут лежать вот так и ждать, когда их возьмут? Конечно, нет. Томас огляделся, вспомнив о гигантских пауках. А как же привидения, скелеты? Он поежился, вспомнил, как заходил в комнату матери, чтобы достать ключ от чердака, и немного приободрился, взмахнул фонарем, описывая возле себя круг, убедился, что никто не подкрадывается к нему, подошел к сундуку и открыл крышку.

В нос ударил резкий запах плесени и пыли. Томас отпрянул назад, отдышался, представляя, что только что едва не погиб от какого-то газа, созданного, чтобы охранять тайны, снова заглянул в сундук и разочарованно вздохнул, увидев груду старых игрушек. «Чьи они? Откуда? У меня никогда таких не было». Он достал деревянную куклу, попытался поставить на ноги. Кукла упала. Томас поднял ее за ногу, бросил обратно в сундук. «Наверное, они принадлежали какой-нибудь девчонке», – решил Томас.

Он поднялся, убеждая себя, что кроме сундука здесь есть и более интересные вещи. Нужно лучше смотреть. Томас открыл старый шкаф, испугался, увидев черный кожаный плащ, отпрыгнул назад, притворился, что споткнулся и едва не упал в приготовленную для него ловушку, снова подошел к шкафу, заглянул внутрь, задерживая дыхание, чтобы не чувствовать запах нафталина. Ничего интересного. «Ладно. Дом ведь большой и старый, значит, и чердак должен быть большим и хранить много старых вещей», – решил Томас, сделал несколько шагов вперед, увидел свое отражение в большом зеркале, вскрикнул, хотел развернуться и побежать прочь, но ноги онемели, отказываясь подчиняться. Даже повторный крик получился не криком, а каким-то жалостливым писком. Томас сжался. Сердце билось так сильно, что едва не выпрыгивало из груди. Волосы на голове начали шевелиться.

«Пожалуйста, не трогай меня», – хотел сказать Томас, но не мог. Фонарь светил под ноги, Томас не мог даже разобрать, кого увидел: мужчину или женщину, ребенка или взрослого, но он знал, что этот незнакомец напротив не плод воображения. Может быть, призрак, может быть, кто-то, кого заперла на чердаке мать много лет назад и он жил здесь все эти годы. Ответов не было, да Томас и не хотел их искать. Единственное, о чем он мечтал, – убраться отсюда как можно быстрее.

Осторожно, боясь даже дышать, Томас сделал шаг назад, увидел, что незнакомец тоже начал двигаться, и бросился со всех ног к выходу, споткнулся обо что-то, упал, вскочил на ноги, прыгнул вперед, туда, где, по его представлению, должна быть дверь, споткнулся о порог и покатился по лестнице. Мир закрутился перед глазами. Тело вспыхнуло болью. Томас услышал, как звякнул разбившийся фонарик, который он держал в правой руке, почувствовал, что ударился головой, вскрикнул, растянулся на полу, не веря, что лестница кончилась.

Он лежал на спине, вглядываясь в дверь на чердак. Все было мутным, смазанным. В голове что-то гудело. «Гвен убьет меня за разбитый фонарик!» – подумал Томас, вспомнил о незнакомце, которого встретил на чердаке, и на четвереньках пополз закрывать дверь.

Страх придавал сил, но боль была нестерпимой. Где-то на середине лестницы Томас расплакался, решив, что двигается слишком медленно и незнакомец успеет выбраться с чердака. Он не знал, что сделает незнакомец, если ему все-таки удастся освободиться, но твердо верил, что обязан во что бы то ни стало помешать ему. Собрав все оставшиеся силы и стараясь не обращать внимания на боль и головокружение, Томас добрался до двери и захлопнул ее. Связка ключей звякнула. Томас неуклюже протянул вверх руку, пытаясь закрыть замок. Попытки с третьей у него это получилось.

Он повалился на спину, пытаясь отдышаться. Головокружение и боли во всем теле не прошли, но страхи, кажется, немного отступили. Томас попробовал осторожно подняться. Лестница расплывалась и раздваивалась. «Так я опять упаду», – подумал он, опустился на четвереньки, спустился вниз и только потом поднялся на ноги, чтобы дойти до своей комнаты.

Он лег, не раздеваясь, в свою кровать и закрыл глаза. Сон подкрался к нему почти сразу, несмотря на тошноту и головокружение. Рваный, беспокойный сон. Томас видел, как он поднимается на чердак, затем просыпался. Видел, как за ним закрывается дверь, оставляя его в темноте, и снова просыпался. Делал шаг вперед, встречался с незнакомцем, кричал, просыпался… Лишь под утро ему удалось крепко заснуть. Темнота окутала его, отправив в сладкий мир грез. Томас забыл все, что с ним случилось ночью. Не было ни боли, ни тошноты. Он играл с сыновьями Лорель, а их мать и его сестра сидели на веранде и наблюдали за ними. Иногда Томас слышал голос Гвен. Она звала его, но он не хотел прерывать игру.

– Томас, ты спишь?

– Я играю! – вопрос сестры показался ему странным и очень смешным.

– Томас? – Гвен постояла несколько секунд в дверях, разглядывая лицо спящего брата, убедилась, что он действительно спит, и пошла на кухню.

Крепкий кофе прогнал остатки сна, но в голове все равно остался туман. Вот она уходит от доктора Лероя, вот встречается с подругой, вот они с Томасом садятся в «Фиесту»… Дальше все заволакивал туман. И еще это чувство чего-то недоброго!

Гвен выпила две чашки кофе, но вспомнить, что было вечером, как добралась от Лорель до своего дома, так и не смогла. Зато события утра и дня восстановились с кристальной ясностью. Рон Адамс, увидевший ее спящей в кресле, где мать недавно покончила с собой. Доктор Макнери, у которого, кажется, уже имеется для нее диагноз и направление в сумасшедший дом. Рабочий день. Посетители бара. Разговор с доктором Лероем, сказавшим, что она немного не в себе. Таблетки, выписанные Лероем. Гвен оживилась. «Ну конечно! Таблетки!» Она отыскала сумочку, достала пузырек с таблетками, прочитала инструкцию.

«Господи, надеюсь, я никого не задавила?!» Гвен выбежала на улицу, желая проверить машину. Если на ней есть вмятины и царапины, значит, у нее могут быть неприятности, а если нет… Она растерянно огляделась, проверила гараж, решив, что, может быть, под действием таблеток поставила туда машину, хотя никогда прежде этого не делала. Да и не было там места. Но кто знает, что могло прийти в голову?! Но «Фиесты» не было и в гараже. Гвен вышла на дорогу, решив, что могла оставить машину там, – безуспешно. Вернувшись в дом, Гвен позвонила Лорель, надеясь, что хоть она сможет пролить свет на происходящее.