Джим Батчер - Белая ночь

…и Мёрфин «Сатурн» окутался ослепительно-ярким клубком взрыва.

Глава СЕДЬМАЯ

Времени предпринять что-либо у меня не было. Даже если бы я ждал взрыва, пригнувшись и держа наготове защитное поле, я вряд ли совладал с его энергией. Взрыв произошел внезапно, мгновенно, и его совершенно не беспокоило, укрываюсь я от него или нет. Что-то, больше всего похожее на огромную пуховую подушку, запущенную в меня кем-то калибра Халка Невероятного, ударило меня в грудь.

Меня оторвало от земли и отшвырнуло на несколько футов. На лету я зацепил плечом почтовый ящик, а потом я уже лежал на спине, глядя в ясное летнее небо.

Я остался жив — неплохо для начала с учетом ситуации. Значит, взрыв был не слишком сильный. Заряд, скорее, зажигательный, чем фугасный — так, старый, добрый огненный шар, от которого, конечно, вылетают окна и воспламеняются предметы, а ударная волна несет с собой некоего Гарри Дрездена, чародея, слегка б/у.

Я сел и уставился на клубящееся на месте Мёрфиного «Сатурна» облако черного дыма, из которого выбивались языки алого огня. Это вполне подтверждало мои предположения. Я скосил глаза набок и увидел Мёрфи, сидевшую на асфальте. На нижней губе ее набухла кровью ссадина. Вид она имела бледный и слегка оглушенный.

Я ничего не мог с собой поделать. Я начал ржать как пьяный.

— Что ж, — выдохнул я, наконец. — С учетом обстоятельств я вынужден признать, что ты была права. Ни хрена я не умею управлять, и у тебя стопроцентное право вести машину. Спасибо, Мёрф.

Она пристально посмотрела на меня и сделала глубокий вдох.

— Не за что, — процедила она сквозь зубы.

Я ухмыльнулся и откинулся на спину полежать на асфальте еще немного.

— Ты как, в порядке?

Она смахнула кровь с губы.

— Кажется, да. А ты?

— Двинулся плечом о почтовый ящик, — отозвался я. — Побаливает немного. Нет, правда, не сильно. Но аспирину, пожалуй, принял бы. Одну таблетку, не больше.

Она вздохнула.

— Господи, ну и нытик же ты, Дрезден.

Мы посидели минуту молча, пока где-то вдалеке не послышались и не начали приближаться к нам сирены.

— Думаешь, бомба? — спросила Мёрфи тоном, какой обычно бывает у людей, не знающих, чего бы еще сказать.

— Угу, — кивнул я. — Я стравливал в землю часть энергии, когда она рванула. Должно быть, я сбил с настройки ее таймер или приемник сигнала. В общем, привел в действие раньше срока.

— Если только это не задумывалось как предупредительный выстрел, — заметила она.

Я хмыкнул.

— Тогда кому это предназначалось, как думаешь?

— Ну, за последнее время я, вроде, никому не насолила, — сказала Мёрфи.

— Я тоже.

— По совокупности ты насолил гораздо большему количеству людей, чем я.

— По совокупности? — возмутился я. — И кто это говорит! Ну, и потом, заминированные автомобили плохо вписываются в… ну… в…

— В пословицу? — предположила Мёрфи, стараясь придать голосу этакое английское звучание.

— В пословицу! — возгласил я, в меру сил имитируя Джона Клиза. — Нет такого в моем почти неохватном собрании пословиц. И ты со своими цитатками из Монти Пайтона меня сейчас достанешь.

— Ты просто нытик, Гарри, — ее улыбка померкла. — Впрочем, пословица или нет, но заминированная машина вполне вяжется с образом экс-преступницы.

— Не забывай, миссис Беккит все время находилась с нами, в доме.

— А мистер Беккит? — напомнила Мёрфи.

— М-да, — кивнул я. — Гм. Думаешь, он ошивался здесь?

— Я думаю, нам нужно кой-чего выяснить, — ответила она. — Тебе лучше идти.

— Правда?

— Не забывай, я-то не на службе, — объяснила Мёрфи. — Машина моя. Всем будет проще, если допрашивать придется одного, а не двоих.

— Верно, — согласился я и заставил себя встать. — Какая нить тебе интереснее?

— Я бы занялась нашей странной покойницей и Беккитами, — ответила она. Я протянул ей руку, и она приняла ее, что для нас двоих означало больше, чем могло бы показаться со стороны. — А ты?

Я вздохнул.

— Пойду, поговорю с братом.

— Уверена, он в этом не замешан, — тихо произнесла Мёрфи. — Но…

— Но он знает толк в ремесле инкуба, — договорил я… впрочем, не уверен, что Мёрфи имела в виду именно это. Я мог бы и разозлиться на эту ее ремарку, но, рассуждая трезво, я не мог винить ее в подозрительности. В конце концов, она коп, ей положено. Всю свою сознательную жизнь она провела, разбираясь с самыми гнусными человеческими подлостями. В общем, рассуждая трезво, она более чем имела право подозревать всех и каждого — по крайней мере, до тех пор, пока у нас не будет больше информации. От этого зависели людские жизни.

Однако Томас — мой брат, моя кровь. И логика мало что могла с этим поделать.

Первая машина с мигалкой — полицейский патруль — вывернулась из-за угла в паре кварталов от нас. По пятам за ней следовали пожарные.

— Пора, — тихо произнесла Мёрфи.

— Посмотрим, смогу ли нарыть чего-нибудь, — сказал я и пошел прочь.

Всю дорогу до дома я сохранял боевую готовность номер один: следил, не идет ли за мной кто-нибудь, не подстерегает ли кто меня в местах потенциальной засады… ну, и т. д., и т. п. Ничего такого ни по дороге, ни непосредственно у входа в мою полуподвальную квартиру мне не встретилось.

Я спустился по бетонным ступенькам к двери — такой, стальной… солидной, в общем — и, пробормотав заклинание, отключил оберегов. Потом повозился с ключами, отпирая обычные, материальные замки и вошел.

Мистер поддал мне под колени плечом в знак приветствия. Мой серый кот весит около тридцати фунтов, так что я едва не врезался спиной в дверь. Я нагнулся и почесал ему за ухом. Мистер довольно мурлыкнул, обошел меня кругом, потерся еще раз о мои ноги и вернулся на книжный шкаф дремать в ожидании вечерней прохлады.

Из темной ниши, которая служит мне кухней, показалась огромная груда серого с черным меха. Груда распахнула в зевке зубастую пасть и направилась в мою сторону, приветственно виляя хвостом. Дойдя до меня, пес сел и ткнулся мордой мне в район живота. Я потрепал его обеими руками по холке.

— Привет, Мыш. Все спокойно на домашнем фронте, а, мальчик?

Он вильнул хвостом еще раз, продемонстрировал свои белоснежные зубищи и вывалил язык в довольной собачьей ухмылке.

— Ох, да, почту забыл, — сказал я. — Будь добр, принеси, а?

Мыш с готовностью поднялся, и я открыл дверь. Он выскользнул на улицу совершенно бесшумно. Для носорога Мыш вообще перемещается на удивление легко.

Мягко ступая по выстеленному разномастными коврами полу, я подошел к камину и опустился в мягкое кресло у огня. Потом снял трубку и набрал номер Томаса. С минуту я терпеливо слушал длинные гудки, буравя телефон злобным взглядом и не зная, что делать. Так ничего и не придумав, я набрал номер еще раз. С тем же успехом. Что ж, попробовать стоило.