Джим Батчер - Халтура

На обеих были длинные черные плащи с капюшоном.

Не самая привычная одежда для чикагских любителей шопинга.

Молли открыла рот, собираясь что-то сказать.

— Тихо! — прошипел я. — Не двигайся.

Фигуры прошли всего в тридцати или сорока футах от нас. Я успел заметить под одним из капюшонов очень, очень бледное лицо, глаза, утонувшие в глубоко запавших глазницах. Не удостоив нас взглядом, незнакомцы свернули к двери, открыли ее, словно ожидали, что она не будет заперта, и скрылись внутри.

— Ну хорошо, — тихо произнес я. — Возможно, здесь действительно что-то происходит.

— Э-э-э… — пробормотала Молли. — Это б-были в-вампиры?

— Дыши глубже, крошка, — посоветовал я. — Бояться можно, но не давай страху подавить тебя. Я понятия не имею, кто это был. — И, убедившись, что моя старая джинсовая куртка с флисовой подкладкой застегнута на все пуговицы, я вышел из машины.

— Ты куда? — спросила Молли.

— Внутрь, — ответил я, подходя к багажнику Жучка. Размотал проволоку, с незапамятных пор удерживавшую его в закрытом состоянии. — Кто бы они ни были, Томас о них не знает. Он бы сказал.

Поднятая крышка багажника загораживала от меня Молли, но она приоткрыла окно.

— Н-но у тебя нет с собой ни п-палочки, ни п-плаща, ничего. Все осталось в твоей квартире.

Я открыл футляр, в котором лежал мой револьвер сорок четвертого калибра, вместе с коробкой патронов, зарядил оружие и убрал в карман куртки. Спрятал несколько запасных патронов в передний карман джинсов и закрыл багажник.

— Это всего лишь игрушки, мой юный падаван. — Привычные, надежные, отлично зарекомендовавшие себя игрушки, без которых я чувствовал себя голым, однако чародей не должен целиком и полностью полагаться только на них — а также учить этому молодежь. — Оставайся здесь, заведи машину и будь готова сорваться с места, если нам придется удирать.

— Хорошо, — ответила она и перебралась на водительское сиденье. К чести Молли, хотя она и нервничала, но была отличным водителем — простите меня, о борцы за политическую корректность, водительницей.

Держа правую руку в кармане куртки, на рукоятке револьвера, я ссутулился, чтобы защититься от ледяного ветра, и побежал к главному входу в «молл», давя скрипучий снег. Уверенно, словно владелец заведения, подошел к дверям, распахнул их и быстро огляделся.

Внутри было темно, если не считать освещенного входа и того единственного открытого магазина — точнее, маленького бистро с затененными окнами, обеспечивавшими полумрак даже при полной иллюминации. Я видел фигуры, сидевшие за столиками, у стойки и в баре. Они были одеты преимущественно в черное и казались не намного старше Молли, хотя полумрак не позволял как следует разглядеть детали.

Я прищурился, размышляя. Вампиры испускают определенную энергию, которую могут уловить люди вроде меня, однако эта энергия зависит от клановой принадлежности. Иногда при приближении вампира я испытывал откровенный ужас, словно услышав детский смех, донесшийся из открытой могилы. В других случаях не чувствовал почти ничего, лишь обычную легкую инстинктивную неприязнь к данной персоне. Относительно вампиров Белой Коллегии, к которым принадлежал мой сводный брат, не возникало вообще никаких ощущений, если только они не делали что-то откровенно вампирское. Оставаясь снаружи, я ничего не мог сказать.

Это при условии, что они вообще были вампирами — на самом деле весьма смелое предположение. Обычно вампиры не проводят таких открытых встреч. Они не испытывают вины перед окружающим миром, но и не склонны рекламировать свою природу направо и налево.

Существовал лишь один способ узнать правду. Держа руку на пистолете, я открыл дверь в бистро, придержав ее на случай поспешного бегства, шагнул внутрь и с опаской оглядел собравшихся. Ближе всех сидела пара молодых людей, оживленно беседовавших за чашками чего-то напоминавшего кофе, и…

И у них было акне — не слишком запущенный случай, просто несколько прыщей.

Если вы не в курсе, вот вам бесплатная подсказка охотника на монстров: вампирам редко приходится пользоваться «Клирасилом».

В свете этого открытия, костюмы молодых людей оказались именно тем, чем выглядели: костюмами. Широкие плащи, с которых капала талая вода, висели на спинках стульев, и я уловил отчетливый аромат травки. Двое парней вышли на улицу, чтобы раскурить косячок, а потом вернулись к остальной компании. У меня на глазах один достал из кармана шоколадный батончик и впился в него зубами. Производители «Клирасила» без работы явно не останутся.

Я осмотрел помещение. Здесь собралось много людей, в основном молодых и, что характерно, костлявых, но не трупно-бледно-истощенных, как злодеи-кровососы. Одеты они были преимущественно в одинаковые претенциозные наряды, наводившие на мысль о большой распродаже в лавке «Готы-с-нами».

Я ощутил, как мои плечи облегченно расслабляются, и вынул руку из кармана. Приятно, когда твоя паранойя садится в лужу.

— Сэр, — строгим голосом произнес кто-то за моей спиной. — «Молл» закрыт. Объясните, что вы здесь делаете.

Обернувшись, я увидел приземистого крепкого мужчину с водянистыми голубыми глазами. Подбородка у него не наблюдалось, что выразительно подчеркивали густые золотисто-каштановые усы. Высокий лоб, коричневая униформа и что-то вроде полицейского оружейного пояса, при внимательном рассмотрении оказавшегося рацией в связке с крошечным баллончиком слезоточивого газа. «РЕЙМОНД» — сообщал бейджик охранника.

— Слежу за подозрительной активностью, Реймонд, — ответил я, неопределенно кивнув в сторону бистро. — Видишь? «Молл» закрыт, а в нем кто-то ошивается. Странно.

Он прищурился:

— Погоди. Мы встречались?

Я скривил губы и задумался.

— Ах, ну да. Шесть или семь лет назад, в «Шугазме».

Он крякнул:

— Фальшивый медиум.

— Консультант, — возразил я. — И насколько мне известно, они наконец разобрались с описью. Чего не могли сделать до моего прихода.

Реймонд одарил меня устрашающим взглядом. Который вполне мог бы кого-нибудь устрашить. Например, третьеклассника.

— Если ты не с группой, выметайся отсюда. Сам справишься или тебе помочь?

— Прекрати! — взмолился я. — Ты меня пугаешь!

Усы Реймонда задрожали. Очевидно, он не привык к насмешкам. Однако я был заметно крупнее.

— Зд'авствуй, 'Ари, — раздался из-за моей спины голос брата.

Обернувшись, я увидел Томаса в узких черных брюках и просторной красной шелковой рубашке. Его длинные волосы были собраны в хвостик и завязаны красной лентой. Мы с ним не слишком похожи, разве что разрез глаз и подбородок. Назвать Томаса красивым — что назвать Моцарта талантливым. Многие парни из тех, что мелькают на обложках модных журналов и в телевизоре, все бы отдали, чтобы выглядеть как Томас.