Лорел Гамильтон - Сны инкуба

— Ты спрашиваешь, как собственник-мачо?

— Нет, как третий член твоего триумвирата. Или надо сказать «одного из твоих триумвиратов»?

Как третий в нашем триумвирате Ричард имел право знать, насколько серьёзна была опасность выпустить из-под контроля Примо, и ещё кое-что. Он мне ночью помог, пусть даже получилось нехорошо, но он пытался. Честно пытался.

Я села на край кровати, он сел на пол, подобрав колени к груди, пока я конспективно изложила историю чуть не случившейся катастрофы и отредактированную версию того, как я помогла Жан-Клоду набрать силу. Я не о многом умолчала, я просто выбирала выражения.

— Не могу поверить, что ты трахалась с Байроном. Я даже не думал, что ему нравятся девушки.

— Он прихватил одну для разнообразия, — сказала я, сведя иронию к минимуму.

Он даже покраснел.

— Я не про то. Я хотел сказать, что если бы подбирал тебе пару среди новых вампиров, он бы не был в первых строках моего списка.

— Честно говоря, моего тоже. Я в том смысле, что он хороший парень, но именно как друг, не больше.

— Отчего же тогда?

— Он там был, Ричард. Если бы я случайно высосала чью-то душу, Жан-Клод решил, что лучше это будет Байрон, чем Натэниел.

— Так Примо — что-то вроде троянского коня? — спросил Ричард, и этот вопрос повысил моё мнение о нем, сильно повысил. Очень хороший вопрос.

— Ты в смысле, не подсунула ли его Дракон Жан-Клоду, чтобы попытаться захватить здесь власть?

— Или устроить хаос, чтобы Жан-Клод попал под обвинения. Или поломать его бизнес. Судя по тому, что до Жан-Клода доходит из Европы, совет от него не в восторге.

Наверное, это было написано у меня на лице, потому что Ричард вслух сказал:

— Я слежу за событиями, Анита.

— Ой, прости, но я честно не думала, что ты следишь.

— Признаю, что раньше не следил, где-то ещё месяц назад, но слежу теперь. Я тебе говорил, я решил жить, а не умирать дюйм за дюймом. А тогда надо уделять делу внимание, пусть это мне даже не нравится. Пусть мне это даже противно, но быть членом триумвирата — дело, а дело требует внимания.

— Не знаю я насчёт Примо. Может быть, как ты удачно сказал, он — троянский конь. Я поставила крысолюда охранять его гроб. И дала инструкции, если Примо вырвется, его убить. Третьего шанса ему не давать, потому что второй уже был дан.

— А зачем Жан-Клод привлёк такого опасного типа?

— Я видела, как Примо дерётся, и видела, как он заживлял такие раны, какие ни один другой вампир не смог бы. Впечатляет. У нас полно мощных вампиров, но почти все они из линии Бёлль, то есть потрясающе красивы и соблазнительны, что бесценно для ночных клубов. Я хочу сказать, что у нас отличный выбор танцовщиков для посетителей в «Данс Макабр», но если будет война, настоящая война, то солдат у нас почти нет.

— У вас есть волки, — сказал он, — и крысолюды, по двум договорам.

— Да, но такие тесные связи с другими группами — вещь необычная. Вампы, разведывающие нас на предмет захвата, волков не учитывают. Мало кто из них подумает, что договор с животными, которые не подвластны мастеру, устоит, когда дело обернётся туго.

— Так ты одобряешь присутствие Примо?

— Ни в коем случае, тем более после этой ночи. Я думаю, его пристрелить надо к чёртовой матери, но понимаю, почему Жан-Клод решил рискнуть. Нам нужно несколько вампиров, которые умеют драться, а не только смазливо выглядеть.

Будто в ответ, распахнулась дверь — вошёл мой любимый смазливый вампир.

Глава пятьдесят шестая

Мы оба обернулись к двери — я, надо сказать, менее энергично, чем Ричард. Жан-Клод стоял в дверях в своём чёрном халате, который я просто обожаю. Он отделан настоящим чёрным мехом по лацканам и потрясающе обрамляет белую грудь. Чёрные волосы вампира были тщательно расчёсаны, и выглядел он свежо и прекрасно. А я все никак под душ не попаду. Ну и ладно.

— Я не почувствовала, как ты проснулся. А ведь я всегда чувствую.

— Вы оба очень, очень сильно закрылись, — сказал он, входя в комнату. Белые босые ноги резко выделялись на тёмном ковре. — Я слышал твою последнюю реплику, ma petite. Мне оскорбиться?

— Прости, но нам действительно нужны солдаты, а не соблазнители. Этих у нас хватает.

Он ответил этим чудесным галльским пожатием плеч, которое может значить все, что угодно, и ничего. Я даже не знаю, правильно ли я называю это движение. Если американцы пожимают плечами, то Жан-Клод делает что-то другое.

— Твоему Натэниелу я велел пойти и подкормить его новую и удивительную форму. Он станет ещё более популярен у дам, когда они его такого увидят.

Он держался очень дружелюбно, очень непринуждённо. На лице улыбка, движения грациозны и слегка напыщенны. Что-то он скрывал — я уже давно знала, что это не настоящий Жан-Клод. Это одно из его многих лиц, которые он использовал, когда реальность слишком сурова, или слишком неприятна, или вообще слишком что-нибудь.

— Что случилось, Жан-Клод?

— В каком смысле, ma petite? — спросил он, подошёл ко мне и сел рядом на кровать. Туда, откуда я сняла простыни, так что мы сидели на сравнительно чистом матрасе. Кровать покачнулась, когда он сел. Жан-Клод посмотрел на Ричарда при этом странном движении. — Боюсь, ты должен моему pomme de sang новую кровать, Ричард.

У Ричарда хватило такта смутиться.

— Я вышел из себя, о чем жалею. Кровать я заменю.

— Отлично.

Жан-Клод положил ногу на ногу, чуть выше, чем надо бы, и потому смог переплести пальцы на колене, обнажив немного бледной ноги. Заигрывает? Да нет.

Не я произнесла следующую фразу, но будто Ричард снял с языка мою мысль. Страшновато.

— Жан-Клод, кончай притворяться, просто скажи, что сейчас случилось?

Слишком невинным стало лицо вампира:

— Что ты хочешь этим сказать, mon ami?

Мы с Ричардом обменялись многозначительным взглядом. Он сказал за нас обоих:

— Жан-Клод, прекрати эти игры.

— Ты начинаешь говорить до боли похоже на ma petite.

— Спасибо, я это принимаю как комплимент.

Это заработало Ричарду кивок и улыбку от меня.

Ричард тоже мне улыбнулся, и это была первая настоящая улыбка, которую я у него увидела с той минуты, как он вошёл. Приятно было её видеть, и оказалось, что у меня в ответ тоже нашлась улыбка. Смотри ты, как мы по-дружески себя ведём.

— Ты держишься оживлённо, счастливо, непринуждённо, — сказала я. — Прекрати притворяться и скажи, что происходит.

— Ты замечаешь, конечно, ma petite, что Ричард становится почти так же прямолинеен, как ты.

— А у меня появляются моменты, когда я говорю совсем как ты, Жан-Клод. Насколько я догадываюсь, более тесная привязка. То, что мы сделали этой ночью, имеет некоторые интересные побочные эффекты.

— Не просто более тесная, ma petite, ты ещё привязала к себе новый триумвират. Это повысило побочный эффект, как я думаю.