Стивен Кинг - Мареновая роза

«Словно в этом мире есть хоть что-то безопасное», — промелькнуло в уме у Рози.

— Спрячь ее подальше, и побыстрее, — приказала Доркас, и Рози послушно сунула бутылочку в маленький кармашек для часов на джинсах. — И не забывай — ему про это ни слова! — Она кивнула головой в сторону Билла, затем перевела взгляд на Рози; коричневое лицо Доркас казалось мрачным и напряженным. На мгновение зрачки ее глаз потерялись в темноте, и она стала похожей на греческую статую. — Ты сама знаешь почему, правда же?

— Да, — подтвердила Рози. — Это чисто женское дело.

Доркас кивнула.

— Все верно, ты правильно поняла.

— Чисто женское дело, — повторила Рози и мысленно услышала предупреждающий голос Мареновой Розы: «Помни о древе».

Она закрыла глаза.

2

Они посидели втроем на холме некоторое время — никто не мог точно сказать какое именно; Билл и Рози обнимали друг друга за талии, Доркас расположилась чуть поодаль, рядом с пони, который сонно похрустывал сочной травой. Время от времени пони с любопытством поглядывал на темнокожую женщину, словно не понимая, что собрало столько людей в неурочный час на обычно почти безлюдной вершине холма, но Доркас не обращала на него внимания, она сидела, сцепив руки на коленях, устремив взгляд на клонящуюся к горизонту луну. Рози она показалась похожей на женщину, которая перебирает в памяти прошедшую жизнь, с горечью убеждаясь, что ошибок в ней больше, чем правильных решений… гораздо больше. Несколько раз Билл делал попытку сказать что-то, и Рози бросала на него подбадривающий взгляд, но он так и не проронил ни слова.

Вскоре после того, как диск луны коснулся верхушек деревьев слева от храма, пони снова поднял голову и в этот раз издал хрипловатое радостное ржание. Рози посмотрела вниз и увидела, что Мареновая Роза поднимается к ним. Сильные изящные бедра слабо поблескивали в бледнеющем свете луны. Заплетенная коса раскачивалась из стороны в сторону, как маятник больших часов.

Доркас удовлетворенно пробормотала что-то неразборчивое и поднялась на ноги. Рози ощутила сложную гамму чувств, но преобладали понимание и предвкушение. Она положила руку на предплечье Билла и заглянула ему в глаза.

— Только не смотри на нее, хорошо?

— Это верно, — согласилась Доркас, — и не задавай вопросов, Билли, даже если она предложит тебе их задать.

Он недоуменно посмотрел на Доркас, затем на Рози, потом снова на Доркас.

— Но почему? И вообще, кто она такая? Майская королева?

— Она королева всего того, чего пожелает, — ответила Доркас, — и советую не забывать об этом ни на секунду. Не смотри на нее и не делай ничего, что могло бы рассердить ее. Больше мне нечего сказать, я просто не успею. Соедини руки на животе, мил человек, и смотри на них. Не своди с них глаз.

— Но…

— Если глянешь на нее, сойдешь с ума, — без обиняков пояснила Рози и увидела, как Доркас кивнула в знак подтверждения ее правоты.

— Так все-таки сон это или нет? — продолжал Билл. — Я хочу сказать… я еще жив? Потому что если это загробная жизнь, то я бы с удовольствием от нее отказался. — Он бросил взгляд в направлении приближающейся женщины и содрогнулся. — Слишком много шума. Слишком много крика.

— Это сон, — заверила его Рози. Мареновая Роза подошла совсем близко — стройная прямая фигура, движущаяся через пятна света и теней. Когда на ее лицо падала тень, оно превращалось в маску кошки или лисы. — Это сон, в котором ты должен выполнять все, что от тебя требуется. — По велению Рози и Доркас.

— Да. И Доркас велит тебе сложить руки на животе и глазеть на них, пока кто-нибудь из нас двоих не разрешит поднять голову.

— Могу я исполнить приказание? — спросил он, метнув в ее сторону притворно игривый взгляд исподлобья, в котором она угадала искреннее непонимание.

— Да, — в отчаянии прошептала Рози, — да, можешь, только ради Бога не смотри на нее!

Он сплел пальцы на животе и послушно опустил взгляд.

Теперь до Рози доносился шорох приближающихся шагов, шелковистый шепот травы, скользящей по коже. Она опустила голову и спустя мгновение увидела перед собой босые женские ноги, серебристые в лунном сиянии. Последовало продолжительное молчание, нарушаемое лишь тревожным криком ночной птицы вдали. Рози перевела взгляд чуть правее и заметила Билла, сидящего рядом с ней и пристально изучающего собственные руки, словно ученик гуру, которому позволили присоединиться к учителю во время утренней медитации.

Наконец она робко заговорила, не поднимая глаз: — Доркас дала мне то, о чем вы говорили. Оно у меня в кармане.

— Хорошо, — произнес сладостный, чуть хрипловатый голос. — Это хорошо, Рози Настоящая. — В поле зрения Рози появилась рука в пятнах, и что-то упало на колени. В слабеющем свете луны блеснул одиночный золотой лучик. — Для тебя, — сказала Мареновая Роза, — сувенир, если хочешь. Поступай с ним так, как считаешь нужным.

Рози подняла предмет и удивленно уставилась на него. Три слова— «Служба, верность, общество» — образовывали треугольник вокруг камня, маленького кружка обсидана. Камешек был помечен теперь яркой алой точкой, отчего напоминал неусыпно наблюдающий глаз.

Снова воцарилась тишина, в которой угадывалось скрытое ожидание. «Может, она ждет слов благодарности?» — подумала Рози. Этого она не дождется… но почему бы не высказать то, что у нее на душе?

— Я рада, что он мертв, — произнесла она тихо и невыразительно. — Туда ему и дорога.

— Конечно, ты рада, и ему досталось поделом, ты права. А теперь ты должна вернуться назад, в свой мир Рози Настоящей, вместе со своим зверем. Насколько я могу судить, он не так уж и плох. — В ее голосе улавливались новые нотки — Рози не позволила себе рассматривать их как похоть. — Хорошая холка. Хорошие бока. — Пауза.

— Хороший пах. — Новая пауза, после которой рука в пятнах поднялась к голове Билла и погладила его всклокоченные, влажные от пота волосы. При ее прикосновении он шумно втянул в себя воздух, но не поднял головы. — Хороший зверь. Береги его, и он будет беречь тебя.

И тогда Рози подняла голову. Она дрожала от страха перед тем, что может открыться ее взору, и тем не менее была не в силах совладать с собой.

— Не смей называть его зверем, — произнесла она вибрирующим от ярости голосом. — И убери от него свою зараженную руку.

Краешком глаза она увидела, как сжалась Доркас, но не это занимало ее. Все ее внимание сфокусировалось на Мареновой Розе. Что ожидала она увидеть в ее лице? Сейчас, рассматривая его в меркнущем лунном сиянии, она не давала себе отчета в собственных чувствах. Медуза? Медуза-Горгона? Стоящая перед ней женщина оказалась совсем иной. Когда-то (и не так давно, как показалось Рози) ее лицо было необыкновенно красивым, достойным соперничать с красотой Елены из Трои. Теперь же следы прежней красоты стерлись и поблекли. Зловещее черное пятно расползлось по левой щеке и надвигалось на лоб, словно солнечное затмение. Горящий глаз, взиравший на нее с левой стороны лица, казался одновременно яростным и равнодушным. Она понимала, что Норман, разумеется, увидел не это лицо, за которым угадывалось иное— как будто она надела живую маску специально для Рози, что-то вроде косметики, — и ей стало не по себе. Под маской таилось безумие… но не просто безумие.