Ким Харрисон - Санкция на черную магию

Дыхание Пирса участилось, и я проснулась. Резко раскрыв глаза, я осмотрела тусклые очертания норы. Здесь было тихо, мягкий дневной свет, пробивающийся через вентиляционное отверстие, подсказал мне, что солнце уже взошло. Щетина Пирса говорила о том же. Я все еще лежала рядом с ним, он одной рукой обнимал меня, а одна моя нога лежала поверх одеяла. Я согрелась. Пирс проснулся и прислушался, и когда он издал тихое ш-ш-ш, адреналин хлынул в кровь.

– Доброе утро, – прошептал он, уставившись в потолок. – В лесу кто-то есть.

Я задышала быстрее. Замерев, я уставилась в потолок, вспомнив свою вчерашнюю панику, и попыталась расслабиться.

– Трент? – прошептала я в ответ, но он лишь отрицательно качнул головой.

– Ни собак, ни лошадей. Я думаю, это...

Звук стрекозиных крыльев стал громче, перейдя от приглушенного шума к громкому жужжанию, и Дженкс вылетел из дальнего угла потолка, рассыпая блестящую пыльцу, которая отражала свет.

– Рэйч! Я так рад, что ты... Ради Тинкиной любимой утки! – сказал он, зашумев крыльями. – Здесь воняет сексом. Боже, женщина. Я оставил тебя одну всего на ночь, а ты успела переспать с призраком.

Я вздохнула, а Пирс кисло закончил:

– ... это пикси.

– Дженкс, веди себя пристойно, – попросила я, и Пирс сел.

Пикси, оценивая нору, облетел ее секунды за три максимум.

– Ты знаешь меня, Рэйч. Я в школу не ходил. И понятия не имею, как вести себя пристойно.

Пирс сел на корточки и потянулся за своей одеждой. Он все еще был голый. Так же, как и я, и, увидев это, Дженкс метнулся к потолку, рассыпая золотые блески, которые осветили комнату.

– О! Боже! Голый колдун! – он замялся и немного опустился вниз. – Эй, дружище, мне так жаль.

Он смеялся, и я нахмурилась, увидев, куда он смотрит.

Пирс схватил свое белье и, сев на угол покрывала, стал одеваться.

– Он всего лишь утомился, маленький человечек. У него была тяжелая ночь.

Я совсем не так представляла себе начало этого дня. Вздрогнув, я села, плотнее укутавшись в одеяло. Ну, я и вляпалась.

– Дженкс, в этом случае намного важнее, как ты им пользуешься.

Дженкс замахал на меня руками, отлетая назад.

– О Боже! Замолчи!

– Сам замолчи, – сказала я, найдя глазами свою одежду, сваленную в углу. Мне не хотелось снова надевать свои кожаные штаны, но выходить отсюда замотанной в одеяло мне хотелось еще меньше. Протянув руку, я нащупала носок, но обнаружив, что он засох комком грязи, отбросила его. Ни за что не надену его.

Пирс мрачно посмотрел на Дженкса, и, потерев свою густую щетину, произнес:

– Мы уже можем вылезти из этой норы, мистер пикси?

Дженкс радостно опустился, сев на колышек, на котором все еще висело пальто Пирса.

– Да, в лесу чисто. Айви заперта у Кормеля.

– Что? – я мгновенно и окончательно проснулась.

– Она в порядке, – успокаивающе произнес он, и свет от него стал слабеть, когда он замедлил взмахи крыльев. – Ковен ищет тебя, а Ринн не отпустит ее, ради ее собственной безопасности. Она просто я ярости.

– Могу представить, – я подняла глаза к потолку, когда Пирс, на котором уже были надеты тонкие брюки и рубашка, схватил свою шляпу и стал пробираться к дальнему углу. Зато у меня есть эльфийская порностатуэтка. Мне бы не удалось забрать ее обратно, окажись она у Ринна Кормеля, и при этом не попасться. Закончить все без Айви будет не просто. Придется изменить наши планы.

Пирс аккуратно, так что даже земля не посыпалась, сдвинул защелку и открыл дверцу люка, и бережно отставил ее в сторону, чтобы не повредить мох на ближайших камнях. В нору ворвались солнце и шум леса, оглушив меня после долгого нахождения в тишине. Птицы пели, а блики солнца создавали причудливые тени на земляном полу. Надо выбираться отсюда. Свежий воздух только подчеркивал, насколько здесь было грязно и затхло.

Пирс шагнул в проход, заслонив свет солнца, и когда он выбрался, солнце снова беспрепятственно ослепило меня.

– Не волнуйся, Рэйч, – сказал Дженкс, когда я подобралась, собираясь вылезти. – Такие норы в земле превращают людей в животных. Каждый раз, когда я оставлял Матти одну в задней части туннелей… – Он замолчал, но потом улыбнулся, опустив голову, и не двигая крыльями. – Тинкины титьки, как же я по ней скучаю.

Я могла лишь печально улыбнуться ему в ответ, хотя мне очень хотелось обнять его. Я очень удивилась, что он уже может говорить о ней. Возможно, дело было в кредо пикси: жизнь трудна и коротка.

Дженкс вылетел наружу и исчез, а я, завернувшись в одеяло, поползла к выходу. Кряхтя, я добралась до выхода из норы, прищурившись, посмотрела на солнце, наслаждаясь свежим воздухом, и тем, что могу стоять вертикально. Пирс под огромным дубом, уперев руки в бока, разминался на манер девятнадцатого века. И хотя все это выглядело очень неэффективным, надо признать, что видеть, как он проделывает все это в одном нижнем белье, было очень притягательно. Невдалеке шумела невидимая река. Дженкс тихо жужжал рядом со мной, и, глядя на Пирса, я прошептала:

– Не наезжай на него. Он хороший парень.

– Да, да, да, – закивал Дженкс, усевшись на папоротник, в своей ярко красной бандане, сверкавшей на солнце. – Он тебя посыпал блестящей пыльцой до или после того, как наврал тебе в три короба?

"Посыпал блестящей пыльцой" заменяло фразу "завалил" или "трахнул", или "дикий животный секс", и я улыбнулась.

– После. Хотя тебя это вообще не касается, – крылья Дженкса опустились, и я добавила, – я знаю, что он использует черную магию. Так же, как и я. Но он мне нравится, несмотря на то, что он та еще заноза в заднице, но с ним я чувствую себя не такой порочной, понятно? Я не собираюсь делать глупости. Я знаю, что это не навсегда, – мои мысли метнулись к Кистену, и я успокоилась.

Пикси ничего не ответил, и печально посмотрел на меня, когда Пирс подошел к нам, выглядя полным сил, хотя еще немного помятым. Он протянул мне руку, и с его помощью я выбралась. Мои босые ноги коснулись мха, и я как будто родилась заново, вновь обретя надежду.

– Спасибо, – прошептала я, имея в виду где-то шесть сотен вещей. Спасибо за прошлую ночь, за то, что думаешь, что ради меня стоит пожертвовать жизнью, за то, что удержал меня, когда появились собаки, а я сдалась, и за то, что не бросил меня...

Он выпустил мою руку.

– Пожалуйста. Ты прекрасна в утреннем свете, Рэйчел.

Я пригладила волосы рукой, понимая, что это вряд ли поможет, ведь от меня пахнет грязью и рекой.

– Я, наверное, выгляжу ужасно.

– Ты прекрасна, – возразил он, его голубые глаза восхищенно сияли. – Солнце сверкает в твоих волосах, и, покрывая тебя, делает очень хорошенькой.