Сергей Дубянский - Египтянка (сборник)

Ознакомительный фрагмент

Расстояние все увеличивалось, но снайперша продолжала идти так же медленно и уверенно. Мелькнула мысль, что, вот так, неторопливо и размеренно, словно гуляя, она может, в конце концов, просто скрыться за горизонтом. Андрей вскинул автомат, но убивать в спину претила солдатская честь. Как сейчас он был зол на себя! Лучше б он застрелил ее там, на чердаке!..

– Повернись, черт тебя возьми! – крикнул он, – или беги!

Снайперша остановилась и повернулась к нему лицом, хотя находилась рядом с домом, в который запросто могла юркнуть.

– Я же сказала, что мне некуда бежать. Я хочу новую жизнь.

В полной растерянности Андрей опустил автомат. …Неужели она не понимает, что жизнь дается всего одна, и сейчас она потеряет ее навсегда?..

– Я повернулась! Дальше что? – крикнула снайперша.

Андрей почувствовал, что не выдерживает поединка – еще минута и он попросит объяснить, какая она бывает, другая жизнь – ведь, если разобраться, его собственная ему тоже не очень-то нравилась. Надо было немедленно прекратить это мракобесие! Он вскинул автомат и дал длинную очередь.

Стрелял Андрей исступленно, словно не видел, что его мишень уже лежит на земле без движения, и остановился, только когда автомат замолчал сам, расстреляв остававшиеся патроны. Опустил оружие, и оно, как указатель направления, ткнулось стволом в землю. …Все будем там и нигде больше… – подумал Андрей с облегчением. Пусть ее смерть оказалась менее мучительной, чем желали бы братья-казаки, но она умерла, и в этом суть – он исполнил долг.

Андрей подобрал трофейную винтовку и медленно побрел к лагерю, но проходя мимо трупа, остановился. Залитый кровью спортивный костюм и рваные раны на груди были зрелищем привычным и обыденным, а, вот, ее открытые глаза… они продолжали улыбаться так естественно, будто жизнь и не думала покидать их. Андрей поддернул ремень автомата и быстро зашагал прочь – после таких ранений убеждаться, что она мертва, не имело смысла…

– Алло! Подъем! – услышал он жизнерадостный голос; встрепенулся. …Неужто я задремал?.. Протер глаза.

– О, черт!..

– Что ж ты, Андрей Павлович, по ночам делаешь? – Володя засмеялся и плюхнувшись на стул, тут же достал сигарету.

– Это я так, в воспоминания углубился, – Андрей пригладил волосы, принимая обычное рабочее состояние.

– А я «бабки» привез, – Володя вывалил на стол несколько толстых упругих пачек, – тебе деньги сейчас нужны?

– Вроде, нет. Кстати, я позавчерашние в сейф кинул.

– Ну, тогда пусть там же лежат, – Володя открыл сейф, – с Краснодаром рассчитаемся и поделим, – он задвинул пачки поглубже и захлопнув дверцу, повернул ключ, – по объявлениям никто, конечно, не приходил?

– Приходили.

– О, как?! – Володя искренне удивился. Уж он-то знал, что нигде, кроме родного подъезда, не клеил никаких объявлений.

– Женщина. Тридцать один год; высшее образование; не красавица, но в работе, по-моему, очень нуждается.

– Так в чем дело? Пусть работает.

– Она компьютера не знает, – Андрей отвернулся, чтоб не видеть реакции, но не услышать ее не мог.

– А на фиг она нужна без компьютера? – Володя затушил сигарету, – с роду не думал, что в наше время есть такие дебилки.

По большому счету, Андрей и не ожидал другого ответа, но зачем-то ведь он обнадежил ее…

– Слушай, – сказал он рассудительно, – у нас ведь не так много бумажек. Зато она прямо в нашем подъезде; не замужем – работать может хоть круглосуточно. Подумай, как это удобно.

– Удобно что? Давай тогда лучше включать автоответчик – эффект тот же, а зарплату платить не надо.

– Я, вообще-то, сказал ей, что мы, типа, решим ее вопрос… – Андрей бросил последний, самый мелкий козырь.

– Значит, скажи, что не решили. Ты пойми, нам нужен секретарь, а не галчонок, который орет: – Кто там?..

– Она научится. Даже я, тупоголовый солдат, и то научился.

– Во-первых, не такой уж ты тупоголовый, – Володя достал новую сигарету, – а, во-вторых, извини, но кроме распечатки накладных, существует еще Интернет. Ты не замечал, что Вика там часами висела? Думаешь, откуда всякие Астраханские, Барнаульские, Пензенские клиенты брались? Мы с тобой туда не ездили, правда?

– Ну, нет, так нет, – Андрей вздохнул, – значит, будем ждать кого-нибудь еще.

– Давай подождем, – Володя подумал, что ему все-таки придется расклеить чертовы объявления, и в сумерках это делать гораздо сподручнее, чем утром, когда все только и делают, что глазеют на тебя, – Вика не приходила? – вспомнил он.

– Нет.

– Вот, сучка. Ну, ладно, трудовая-то ее здесь – никуда не денется, – он посмотрел на часы, – завтра Самара приедет, последнее заберут, так что пора в Краснодар звонить – пусть фуру грузят, – он набрал номер, но никто не ответил, – пять часов – там уже не работают. Давай тоже закругляться? Пока не узнаем, когда придет фура, обещать все равно нечего. Ты идешь?

– А дома чего делать? Я посижу для порядка.

Когда Володя ушел, Андрей вздохнул, ведь дело было вовсе не в том, что дома ему скучно – там можно спокойно лечь на диван и смотреть телевизор, прыгая с одного канала на другой, а вот здесь как раз заняться нечем, если, конечно, не считать того, что он обещал зайти к Екатерине Алексеевне.

Собственно, в процедуре отказа он не видел ничего особенного – работодатель имеет право выбирать лучшее. Они ж не брали ее не по каким-то личностным мотивам, а по профессиональным – то есть, совершенно объективно. Но все равно что-то Андрею в этой ситуации не нравилось, только он никак не мог сообразить, что именно – над ним, словно висела какая-то непонятная вина. Вот, только откуда она взялась, ведь, вроде, все выглядело абсолютно логично…

Он долго сидел, закрыв глаза, пытаясь припомнить подробности их разговора. …Разговор, как разговор; в принципе, я ж не брал на себя никаких конкретных обязательств… а тогда в чем дело? Если б, например, она понравилась мне как женщина, другое дело. Но она же… никакая… существо в юбке. Тогда что, черт возьми?! Почему других я могу вообще не замечать, а эту… Андрей открыл глаза, разглядывая жирное пятно на обоях. …Почему я не могу тупо подняться к ней и сказать: – Мадам, вы нам не подходите; закрыть дверь и забыть навсегда? Что это – жалость? Забота? Какая, к черту, забота?.. О ком? О человеке, которого первый раз видишь? Их столько стоит на улице с протянутой рукой, и почему-то никогда не возникает желание кинуть им монетку!..

Нет, можно, конечно, пустить все на самотек; никуда не ходить, ничего не объяснять – авось, сама поймет… как сейчас говорят, типа, не прошла кастинг, но это не выход. Как я не люблю это ощущение незавершенности, двойственности… приказы должны выполняться точно! В этом заключается поступательное движение в развитии цивилизации – в противном случае, в мире наступит хаос и неразбериха… а чем дольше взвешиваешь «за» и «против», тем сложнее выполнить приказ!.. Эту истину Андрей усвоил еще в училище, и потому всегда старался направлять мыслительные усилия на нечто абстрактное, а не на то, что непременно должен исполнить. Только сейчас почему-то не получалось.