Олег Шовкуненко - И настанет день третий

Ознакомительный фрагмент

– Дай хоть отдышаться.

– Нельзя. Остановка это нарушение ЕГО приказа. Велиал и напал то на тебя только потому, что ты задержался возле этого странного корабля. – Тут вдруг львица покрутила головой по сторонам. – А где Велиал?

– Так эту скотину зовут Велиалом? – мне наконец удалось восстановить дыхание. – Там, внутри подлодки. Собирает металлолом.

– А что такое металлолом и зачем он ему? – львица не поняла шутки.

– Как зачем? Почти евро за килограмм! Это тебе не шутки! А учитывая сколько он там награбастал… Так это будет на целый «Мерседес». – Я понял, что окончательно запутал свою спутницу, поэтому поспешил вернуться к простым и понятным для нее материям. – Идем, а то он еще передумает с «Мерседесом» и вновь примется за старое.

– Пока мы четко и точно выполняем приказ повелителя, демоны не имеют права нас трогать. Сейчас у нас приказ идти, и мы должны двигаться в указанном направлении, не останавливаясь ни на миг.

Ковыляя вслед за Дионой, я был задумчив и молчалив. Думал естественно не о Велиале. Пропади он пропадом этот ублюдок, чтобы о нем еще думать. Есть вещи куда важнее и намного ужаснее.

Я нашел доказательства, которые искал. Никто не смог разгадать тайну гибели «Варшавянки» Лусиняна, а мне ничего и не пришлось разгадывать. Вот она лодка. Хочешь – гляди, хочешь – щупай, хочешь – пробуй на зуб. И самое паршивое, что все абсолютно логично, все сходится, ничего не надо додумывать или просчитывать. Взрыв торпеды, затопление двух отсеков и пожар. Самые жуткие кошмары всех подводников. У Сурена просто не было шансов. Нет их и у меня. Потому, что все это… – я поднял глаза к багровому небу, – все это правда. Я в аду.

Вот тут действительно стало жутковато. Никогда не верил в сказки о загробной жизни. Плохой или хорошей – без разницы. А вот поди ж ты, оказалось правдой. Повезло еще, что пока не видать чертей и сковородки с кипящим маслом. А вообще, кто его знает, что там впереди? Я с подозрением глянул на линию низкого горизонта, к которой мы без отдыха топали. Неожиданно вспомнился здешний правитель – розовощекий толстяк в золотых очках. Кажется, он говорил о разыгравшейся людской фантазии. Мол, не все обстоит именно так, как представляют себе живые. Наверняка так оно и есть. Дьяволу незачем мне врать. Вот, например, о проклятых кораблях в библии точно ничего не написано. Я проводил взглядом разбитый испанский галеон, паривший в воздухе слева по курсу. Но все же, почему именно корабли?

– Диона, – я окликнул свою молчаливую спутницу, – ты не знаешь, откуда взялись все эти корабли?

– Как откуда? – львица повернула ко мне морду. – Из мира живых, конечно. Ты ведь узнал тот корабль, похожий на большую рыбу.

– Да, узнал. Но почему он здесь? Я всегда считал, что ад это место для грешных душ, а у корабля нет души.

– Души нет, – согласилась Диона, – зато есть верность своим хозяевам.

– Как это? – удивился я.

– А ты разве не замечал, что бывают любимые вещи? Почему-то они всегда оказываются под рукой, они никогда не подводят. Люди получают удовольствие, когда касаются их, пользуются ими.

– Есть такое дело, – я посмотрел на свои потертые швейцарские часы, а затем с удивлением нащупал в кармане брюк старый потрепанный бумажник.

– Вот так и с кораблями. – Заметив мои действия, Диона утвердительно кивнула. – Моряки очень долго плавают на них, холят, лелеют, сродняются с ними и как бы приручают. Поэтому, если случится беда и они гибнут вместе, корабль всегда следует за своими хозяевами. – Извиняющееся рыкнув, львица поправилась, – Ну не сам корабль, конечно, а его призрак. Мы ведь все здесь призраки.

Черт побери! И тут железная логика. Вокруг одни лишь военные корабли, ни сухогрузов, ни пассажирских лайнеров. Почему? Да потому что лишь на военных кораблях экипажи более или менее постоянны. А главное, моряков много. Силы их душ должно с лихвой хватить, чтобы накрепко привязать к себе своего стального друга.

Тут я вспомнил свой корабль, и сердце больно защемило. Он действительно значил для меня очень много. Он одновременно был и боевым товарищем, и домом, и членом семьи. Моя бывшая жена даже ревновала к нему. Каждое слово, каждое упоминание о старине «Грозном» воспринималось чуть ли не как супружеская измена.

Нет, лучше не вспоминать! Ни о семье, ни о корабле, ни о чем из прошлой жизни. На душе и так хреново. Захлебнувшись смертной тоской, я глубоко вздохнул.

– Ты ведь тоже моряк? – Диона по-своему истолковала стон, вырвавшийся из моей груди.

– Как ты узнала?

– На тебе эта полосатая рубаха. Некоторые люди, которых я встречала здесь, носили точно такие же. И они называли себя моряками.

– Ты много знаешь и во многом разбираешься, – я с подозрением покосился на Диону. – Очень странно для зверя. Или ты не настоящая львица? Может, ангел или демон?

– Нет, я львица, – Диона понурила голову. – Только очень старая львица. За две тысячи лет пребывания в аду я многое повидала и многое узнала. Грешники, работавшие вместе со мной, рассказывали что знали, учили меня.

Слова Дионы поразили меня. Две тысячи лет! Она здесь уже целых две тысячи лет! Сразу стало душно, и не просто душно, а нестерпимо душно. Как будто горло стянула цепкая удавка. Ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Если бы кто и впрямь вздумал накинуть мне петлю, я бы ответил. Непременно изловчился бы и ответил. Но а что прикажете делать здесь и сейчас? Вдруг я остановился, словно налетел на невидимую стену. Ох, какая мысль! А кто сказал, что я не могу дать сдачи здесь? Пусть я никогда не вырвусь в мир живых, но и в мире мертвых должно себя чувствовать тем, кем ты был всегда – большим и гордым человеком.

Я не стал долго простаивать на месте. Я снова двинулся вперед. Только теперь походка моя стала более уверенной и энергичной. Больно? Не беда, что больно! Боль она ведь только в мозгу. В этом мире я мог шагать даже на голых костях, мясо с которых содрал бы этот ублюдок Цербер. Главное не тело, главное дух!

Боевой дух это, конечно, хорошо, но на что годится кипящая в жилах энергия, если она не направляется холодной и расчетливой головой? А мою голову сейчас никак не назовешь холодной. Отсюда вывод – успокойся и все хорошенько обдумай. Хотя обдумывать пока рано, пока нечего обдумывать. Слишком мало информации. Да ее вообще нет!

Придя к такому выводу, я поглядел на львицу. Говоришь, ты многое повидала и многое узнала… А ну, киска, выкладывай, что там отложилось в твоей лобастой башке.

– Диона, а как ты попала в ад? – сбор данных я решил начать с заполнения анкет на своих союзников. Хотелось надеяться, что Диона являлась таковой.

– Я приговорена за убийство.

– Убийство? – меня слегка передернуло, но я взял себя в руки. – Ты хищница, ты должна убивать, чтобы не умереть с голоду.