Попробуй уснуть - Влад Райбер

– Марина, что ты там делаешь? – я зашёл в спальню и включил свет.

Моя жена стояла на коленях и билась головой в зеркало. Она ни разу не моргнула. Это выглядело дико.

– Да, что с тобой такое?! – я потянул жену за руку.

Она подчинилась, поднялась на ноги.

Зеркало стало совсем чёрное, как могильный камень. В нём больше ничего не отражалось.

Мне пришлось снова укладывать жену в постель и сидеть с ней рядом, чтобы она ещё чего не учудила.

– Всё в порядке я просто… – сказала Марина и запнулась, её тон изменился. – Просто избавь меня от неё! Я её ненавижу! Она такая отвратительная!

***

Откладывать было нельзя. Утром я позвонил на работу и сказал, что у меня семейные проблемы, посадил жену в машину и повёз в больницу.

Сначала я поговорил с психотерапевтом, рассказал ему всё, как есть, потом он разговаривал с Мариной, прописал ей успокоительное. Сказал, что это будет безопасно для ребёнка, но попросил меня внимательно следить за состоянием жены и звонить, если что.

– Как вы думаете, почему у неё пошатнулась психика? – спросил я, беседуя с врачом с глазу на глаз.

– Что бы там ни говорили, беременность – это не самое естественное состояние для организма. Всякое бывает. Вы сами лишний раз не беспокойтесь. Главное следите за женой, – ответил доктор.

***

Марина приняла всего одну таблетку: половинку утром и половинку вечером. Изменения были поразительные.

– Поверить не могу, что я такое творила! – сказала она. – Я представляю, как тебя напугала. Прости! Не знаю, что на меня нашло.

Как мне было радостно это слышать!

– Ты тут не причём. Это наша малышка шутит.

Выходные прошли почти спокойно. Но я замечал странности в нашей квартире. Вечером первого дня мне показалось, что в сумерках над кроваткой висят три маленькие подушки. Просто висят в воздухе и слегка покачиваются.

«Это ещё что такое?» – я открыл дверь и подушки бесшумно упали в кроватку. Я подошёл, заглянул через бортик. Вроде бы, подушки лежали, как обычно. До чего странно! Дрожь берёт!

Когда я выходил из комнаты и прикрывал дверь, мне показалось, что я слышал сдержанный детский смех. Словно какая-то девочка хохотала, прикрывая рот ладонью. Я поспешил убраться из тёмного коридора.

Утром во время бритья заметил, что зеркало в ванной комнате тоже начинает темнеть, пришлось вглядываться, чтобы видеть своё отражение.

То ли в доме завелась какая-то «зеркальная плесень», то ли я сам сходил с ума.

«Это мне нужны таблетки, а не Марине», – подумал я, но ошибался.

Мне казалось, что Марина пришла в норму, даже собирался выйти на работу после выходных, если всё будет хорошо.

Но ничего не было хорошо…

Я опять проснулся ночью и увидел, что её нет рядом. На кухне гремели полки, открывались ящики, звенели столовые приборы.

– Марина! – я побежал на кухню.

Жена стояла в темноте ко мне боком. В её руках был нож, она поднесла его к своему округлому животу, готовясь вонзить.

Я успел подбежать и схватить её за руку:

– Стой! Что ты делаешь? Ты с ума сошла?

– Я хочу от неё избавиться! Она такая отвратительная! Давай будем вдвоём, без неё!

– Марина, ты что! Это же наш ребёнок! Это наша дочь! Мы вместе мечтали о детях, помнишь? – я отобрал у неё нож и отбросил подальше.

Моя жена ударила себя кулаком в грудь:

– Нет, ты не понял. Я хочу избавиться от неё! От этой мерзотной женщины. Мне невыносимо находиться в её теле. Я хочу вылезти из неё. Я её ненавижу!

Теперь мне стало ясно, что моя жена считает себя с ребёнком в утробе. Думает, что это она младенец, а её собственное тело – лишнее.

Я знал одно: ей срочно нужна помощь, пока она не навредила себе. Мне пришлось применить силу, чтобы отвести её в спальню. Марина упиралась, вырывалась из рук и дралась. Даже нос мне расквасила.

– Отпусти! Дай мне от неё избавиться! Я не могу больше в ней оставаться! – орала она чужим голосом.

Я запер её. Кому звонить?… Потом вспомнил: чёрт, там же ножницы в тумбочке! Забежал в спальню. Хорошо, что Марина не додумалась их взять. Она валялась на полу, как в припадке и скребла руками по ковру. Я забрал ножницы, посмотрел, нет ли в комнате ещё чего-нибудь острого, и пошёл звонить в больницу.

Меня спрашивали, как зовут мою жену, сколько ей лет… Я был в таком шоке, что не мог сходу ответить на такие простые вопросы. И вдруг в квартире погас свет, одновременно с этим оборвался мой звонок в скорую.

Раздался оглушительный удар. Я видел в темноте, как дверь в спальню слетела с петель. Мимо что-то пронеслось, издав животный крик.

«Марина, вырвалась», – подумал я, но когда включил фонарик на телефоне, увидел, что моя жена всё ещё в спальне. Она лежала на полу и истекала кровью.

Я кинулся ей на помощь. Свет снова загорелся, и всё оказалось хуже, чем было на первый взгляд. Всю спальню залило кровью, Марина сжимала в руке чёрный осколок зеркала. Да почему я не выбросил это грёбаное зеркало?!

Моя жена разбила его и вспорола себе живот осколком. Я был просто убит горем, видя, что потерял неродившегося ребёнка и вот-вот потеряю любимую женщину.

Приехала скорая. Жена оказалась в реанимации. Я ждал в коридоре всю ночь. Думал, что Марине не сумеют помочь, и был готов услышать, что её больше нет.

Но её спасли. Она была жива! И даже пришла в сознание. Мне позволили войти в палату только несколько часов спустя. Марина была слаба, но не так разбита, как я.

– Я здесь! Я снова здесь! – говорила Марина с облегчением. – Мне было так страшно. Я столько времени провела в темноте, ничего не видела и не слышала. Прошло два месяца? Сейчас уже февраль?

– Марина, я не знаю, что произошло, но мы потеряли ребёнка. Ты помнишь, что сделала? – спросил я.

Жена взяла мою руку.

– Любимый мой, я должна тебе рассказать что-то очень важное. Я скрыла от тебя правду. На шестом месяце беременности, меня беспокоили странные ощущения и обратилась в больницу. Мне сказали, что плод не развивается и, скорее всего, будет выкидыш… Выкидыш… Почему это слово такое ужасное? Я не могла с этим смириться