Как поймать монстра. Круг третий. Книга 1 - Арина Цимеринг

class="p1">Кэл сказал это прежде, чем Джемма успела открыть рот.

Голос у него был такой, что Норман не смог возмутиться, — холодный и равнодушный, какого у Кэла он почти никогда не слышал. Знал, что этот голос — эти холодность и равнодушие — есть у него там, глубоко внутри. Конечно знал, Норман не был идиотом. Но увидеть это на поверхности оказался не готов.

Краем глаза Норман заметил, как пальцы Киарана сжались на синем металле термоса.

— Он не говорил, что способен на это, хотя мы спрашивали не раз и не два. — Кэл пожал плечами на взгляд Джеммы. — А это довольно важная информация, чтобы ее утаивать, не находишь?

— Кэл… — наконец прогнал оторопь Норман.

— Он не сказал правду сразу. И соврет еще раз. Как уже делал.

— Кэл, хватит. — Норман поднялся на ноги, разворачиваясь, готовый конфликтовать. — Может, он сам не знал, это не…

Взгляд Кэла пригвоздил его к месту.

— Ну, как ты и сказал, он выжил, и он здесь. — Безжалостность на его лице заставила Нормана внутренне съежиться. — Спроси его.

Норман не нашелся что сказать — он несколько раз глупо открыл и закрыл рот, а затем повернулся к полулежащему на полу в нескольких слоях спальных мешков Киарану. Тот не смотрел в ответ: уставился на свои побелевшие пальцы, сжимающие термос.

И не было ответа красноречивее.

Когда тишина затянулась, Кэл продолжил:

— Он знал, что связь работает в обе стороны. Что не только я его кормушка. Какое там было слово? Ах да, — в интонациях Кэла не было ни намека на шутку, — житница. Хорошее слово. Литературное.

Не поднимая головы, Киаран слабым голосом попытался сказать:

— Вы бы все равно мне…

— Вот почему тварь все пыталась убить тебя, а не меня, верно? — Кэл не дал ему и шанса. — Вот почему присутствие Купера тебя убивало. Потому что Самайн тоже знает, что, пока не уберет тебя, не сможет взяться за меня. И если бы это знал я, то, возможно, мы смогли бы принять меры раньше.

Норман видел глубокий стерильный профессионализм в этих холодности и равнодушии. Все это видели — Джемма ничего не говорила, скрестив руки на груди и уставившись в пол; Доу молчал. Норману следовало смириться и молчать тоже. Он мог понять, но не мог принять — и поэтому все в нем ему противилось.

— Кэл, — попытался он еще раз. — Ты рубишь с плеча…

— Норман.

По одному своему имени, произнесенному этим тоном, Норман понял, что нянчатся с ним в последний раз.

— Нам недоступна роскошь ошибаться. Он соврал насчет медальона. Соврал насчет своих способностей. И у меня нет времени выяснять, из каких побуждений он это сделал. Я не злюсь на него. — Кэл покачал головой. — Но я не могу доверять тому, кто врет мне снова и снова. Это дефицит информации, который может оказаться смертельным. И это недопустимо.

— А что мне надо было сказать?

Это был Киаран. Он все-таки вскинул голову — прямо к Кэлу, и взгляд его был на удивление эмоциональным: загнанным и злым.

— «Не убивайте меня, я пригожусь»? — Он почти выплюнул эти слова. — Пытаться убедить вас в том, что я могу быть полезным? Унижаться, умолять не убивать меня?

Кэл молчал, словно равнодушно ждал, пока этот всплеск закончится. Почему-то Норману казалось, что так оно и есть и Кэлу уже все равно, что Киаран скажет в свое оправдание.

— Я не буду, — из последних сил процедил Киаран. — Ясно?

— Ясно, — коротко ответил Кэл. И затем повернулся к Джемме. — С Доу отправлюсь я.

— Чего? — Джемма моргнула, не поспевая за сменой темы. Потом ее тон изменился на угрожающий: — Чего?!

— Без обид, детка. Мы с Доу, — Кэл показал на себя и Доу пальцем, последний заинтересованно поднял голову, — двигаемся быстрее. Я унесу больше припасов, чем ты. Я в лучшем состоянии.

Кэл больше не собирался возвращаться к этой теме. Они с Джеммой уже спорили, а Норман все никак не мог выдохнуть. Вся эта ситуация казалась ему в корне неправильной. «Он же тебя спас, — хотелось сказать ему, — он же не из злого умысла скрывал, он же не…»

Бесполезно. Все это, все эти оправдания — это эмпатия, сочувствие, прощение чужих ошибок. Там, где Норман видел человеческие слабости, Кэл видел риск. И больше рисковать он не собирался. Он сделал всё, чтобы дать это понять.

Когда Норман смог найти в себе силы, чтобы взглянуть на Киарана, тот сидел с закрытыми глазами — но пальцы на термосе были белыми как бумага от того, насколько сильно сжимали металл.

— Вот и отлично. — Кэл энергично хлопнул в ладони, когда Джемма устало сдалась. — Доу, подъем. Пошли собираться. Нас ждет долгая живописная прогулка по преисподней.

* * *

Прощались в столовой.

Кэл и Доу — оба укутанные с головы до ног, с пустыми походными рюкзаками за спиной, из которых вытрясли все вещи, — обговорили с Джеммой последние детали, ориентировочное время возвращения и план действий. Рабочий настрой ненадолго вернул их в обойму. Случившееся выдавало только то, что Кэл смотрел на всех, кроме Блайта, когда выходил из кухни.

Джемма могла бы усовеститься — это ведь она подбила Блайта украсть медальон — или посочувствовать. Нелегко быть тем, кто разочаровывает Кэла: он мог закрыть глаза на случайные ошибки, но там, где видел злонамеренную закономерность, забывал о милосердии. Джемма могла бы быть благодарной — в конце концов, Блайт спас Кэла, и это все, что имело для нее значение, — или понимающей.

Но Блайт отошел на второй план. Все, что занимало ее мысли теперь, — это Кэл и Доу, уходящие в никуда, пока она остается здесь, ждать в неизвестности.

— Если мы найдем там сигнальные ракеты, — сказал Кэл, — то попробуем запустить, как будем стартовать обратно. Ориентировочно на рассвете, лады?

Джемма сказала ему «лады». Нервный червяк, грызущий и без того пустой желудок, не дал сказать больше. Но когда Кэл повернулся к ней и протянул кулак, она не ударила по нему в ответ, как обычно. Обхватила ладонью.

— Я вернусь, — сказал Кэл.

Джемма вздохнула:

— Ага. Знаю. На пятый день с востока.

— С первым лучом солнца! — кивнул он. — Тогда хватит волноваться.

Он вел себя как обычно, хотя Джемма знала, что никакого «как обычно» между ними не осталось. Ни их разговор о Мэйси, ни то, как Кэл вел себя сейчас с Блайтом, — ничего из этого не было обычным. Все изменилось, и Джемме только предстояло разобраться, как именно.

— С чего ты взял, что я волнуюсь?

— А вопросы все тупее и тупее.

Они встретились взглядами. Все изменения — в Кэле, в ней самой, в них обоих и между ними — сейчас не