Мария Барышева - Увидеть лицо

— Мой вопрос покажется вам всем очень странным, но… Короче, люди, куда вы едете?

— Идиот! — отрезала Ольга, запахивая свой френч. Кривцов кивнул.

— На вашем месте, возможно, я бы и сам так отреагировал, поэтому не обижаюсь. Вопрос все слышали? Уже можете начинать отвечать.

— Мы сбились с дороги? — спросил Борис, крепко сжимая коробочку с макетами. «Спец» неопределенно покрутил в воздухе растопыренными пальцами, потом вернул руки на спинки кресел.

— Можно и так сказать.

— Так автобус не сломан? — Алексей облегченно вздохнул. — Тогда давайте…

— Мужик, ты что — нерусский?! Ты можешь ответить толком, куда ты ехал?! — в голосе Олега зазвучало нескрываемое раздражение. — У меня дел не меньше, чем у тебя, и если я спрашиваю, куда ты ехал, значит это важно! Я тебе не авторитет, так спроси у водителя! Его слово тебя убедит?!

— Это важней, чем вам кажется, — ровно произнес водитель, не повернув головы, и прозвучавшие в его голосе нотки вызвали на лицах всех без исключения пассажиров выражение тревоги — пока легкой, но уже вполне ощущаемой, а вместе с ней появилась нервозность, которая, получив достаточно пищи, вполне могла перерасти в панику. Марина приподняла голову и, придерживая компресс, в нос произнесла:

— Куда мы могли ехать на ростовсковолжанском рейсе, кроме как в Волжанск?!

— Хорошо же вы приложились! — холодно заметила Ольга. Ее пальцы нервно теребили в мочке уха золотую сережку, поблескивавшую зелеными камешками. — Наверное, сотрясение мозга. Интересно, как этот автобус может ехать из Ростова, когда он ехал из Костромы?!

— Что вы несете?! — Алексей вскочил, все еще сжимая в руке свой драгоценный телефон. — Этот автобус идет в Валдай! Я же в Валдай еду!

— Откуда? — спросил Олег, о котором на время все забыли.

— Из Питера, естественно!

Блондинка и худощавый мужчина, не так давно с ним препиравшийся, уставились на него с таким неподдельным изумлением, что Алексей вдруг почувствовал себя неуверенно и неуютно — такого не было уже очень давно, а, может, и вообще никогда не было. Он опустился на место, чувствуя нарастающее беспокойство. Что-то было неправильно, но пока Алексей не мог понять, что именно. Пока он понимал только то, что часть пассажиров неожиданно сошла с ума.

— В Валдай, значит. Из Питера, — задумчиво произнес Олег. Сел на ручку кресла, хлопнул себя кепкой по колену и уныло сгорбился. — Ой, как это плохо.

— Почему? — спросила Света, все еще стоявшая возле кресла Марины. Виталий едва слышно усмехнулся, и от его смешка Алина, судорожно нажимавшая кнопки своего сотового, вздрогнула.

— Потому что я, например, еду на этом автобусе в Брянск, хотя при этом вон та милая девушка, — спец кивнул в сторону Алины, — едет на этом же автобусе в Волгоград, а этот наблюдательный мокрый мужчина намерен попасть на нашем автобусе в Самару. Кому есть что сказать?

Тут же он уронил кепку и зажал уши ладонями, потому что все пассажиры, не исключая и Марины, мгновенно забывшей о своем пострадавшем носе, вскочили и заговорили разом, стараясь перекричать один другого. В автобусе поднялся невообразимый гвалт. Водитель тупо смотрел в лобовое стекло, кроша в пальцах незажженную сигарету. Виталий молчал, пристально разглядывая полосу мокрых деревьев за окном.

— Я еду в Краснодар! Что это за бред?! Мне в Валдай совсем не надо! Я не могла ошибиться! — надсаживалась Бережная.

— Да Краснодар вообще в другой стороне! — кричал в ответ какойто паренек лет семнадцати в не по размеру огромной куртке, из которой жалостно торчала его длинная тонкая шея. — Вы двинулись все, что ли?! Это камышинский автобус!

— Как он может быть камышинским, когда он киевский! — Борис начал рыться в карманах, дабы предъявить билет и поставить все на свои места. — Киевский!

— Ты не только автобусом, ты еще и страной ошибся! — Ольга, растеряв всю свою холодную надменность, почти визжала. — Лично я покупала билет на Волжанск и ни в какой долбанный Киев не собираюсь!

— Это транзитный до Пятигорска! — упорно бубнил чей-то бас, не обращая внимания на прочие выкрики. — Через Саратов и Элисту!

— Билет покажи!

— И покажу, только и ты свой показывай! Киевский — придумали тоже!..

— А выто что молчите?! — спросила Алина у выглядывавшей из-за кресла девушки в соседнем ряду. Девушка была облачена в блестящий красный джангл, переходящий в высоченные светлокоричневые с бахромой сапоги, в ее длинных темных волосах были прокрашены яркокрасные пряди, и спокойствие на лице резко контрастировало со взбудораженностью остальных пассажиров. Унизанные множеством колец тонкие пальцы аккуратно держали наушники.

Услышав вопрос, Кристина взглянула на Алину и изящно пожала плечами.

— А чего мне сейчас дергаться? До Москвы еще часов шесть. А вам в Волгограде выходить, кажется. Или где?

Алина изумленно подняла брови.

— Вы разве не слышали, о чем тут говорили?! В какой город…

— Да какая мне разница? — равнодушно ответила экзотичная девушка. — Он же транзитный, а через какие города идет, я не знаю. Я плохо разбираюсь в географии. Главное, что он идет в Москву, на остальное мне наплевать!

— Да не идет он ни в какую Москву! — кисло сказал сидевший неподалеку Олег. — Вы еще не поняли?!

— Кстати, вам не кажется странным, что вы путешествуете якобы в Москву, до которой ехать больше суток, в такой рухляди?! — заметила Алина. Олег посмотрел на нее взглядом умирающего.

— Какие сутки?! От Смоленска до Москвы шесть часов езды! Чуть больше, чем до Брянска. Ваш маршрут, по сравнению с остальными, еще ничего, хоть Москва и совсем в другой стороне.

На лице Кристины спокойствие наконец-то начало сменяться легким, какимто сонным удивлением.

— А при чем тут Смоленск? Я вообще-то из Волжанска. Я никогда не была в Смоленске.

Кривцов схватился за голову и страдальчески застонал, и в тот же момент в визгливую перебранку в салоне вонзился резкий и жесткий крик:

— Тихо!

Голоса сразу умолкли, словно кто-то неожиданно выключил звук, и в автобусе повисла напряженная, звенящая тишина, нарушаемая только чьим-то хриплым дыханием. Светловолосый мужчина, которому принадлежал этот казарменный окрик, встал и негромко произнес:

— Вы забыли о главном.

— О чем же? — почти враждебно спросила Алина, поворачиваясь. Виталий скользнул по ней равнодушным взглядом, потом улыбнулся — так же равнодушно.

— Не о чем, а о ком.

Он неторопливо прошел сквозь тишину к креслу водителя, сунул руки в карманы мокрой куртки и внимательно посмотрел на обернувшееся к нему растерянноиспуганное лицо.