Джим Батчер - Перемены

Я бросился за Саней, выпустив поток морозного ветра, который сбил двух воинов с ног, когда они попытались обойти Мёрфи с тыла.

Они с и Саней стали спина к спине, уничтожая воинов-ягуаров с методичной эффективностью, в то время как всё больше и больше врагов устремлялось к ним. Я продолжал отбрасывать нападающих, неспособный нанести существенный вред, но, препятствуя тому, чтобы они смогли собраться вокруг Сани и Мерфи подавляющим большинством, однако я уже чувствовал усталость. Я не мог сдерживать их вечно.

Быстрые шаги и Молли прижалась спиной к моей спине.

— Удерживай эту сторону! — крикнула она. — Я займусь той!

Ди-джей Молли К. развернувшись к царящему хаосу сражения, подняла обе свои палочки.

Цвет и свет, и душераздирающие крики вырвались из этих двух маленьких палочек. Переплетение света и тьмы заструилось среди наступающих воинов-ягуаров; мерцающие картины яркого солнечного света чередовались с видениями ада, разверзающегося в земле под ногами атакующих. Взрывы звуков, воплей, ударов и рокота высокочастотного шума как откат от стероидов послали гиперострые чувства вампиров в перезагрузку, буквально заставляя откатываться их назад на оружие тех, кто шел за ними.

Вампиры, пошатываясь, пробирались через «Рейв Одной Женщины», не остановленные, но замедленные и ошеломленные невероятным количеством звука и света.

— Люблю я хорошую вечеринку! — весело воскликнул Томас, начиная одинокий танец по краю танцпола Молли. Его фальката рубила конечности и шеи движущимся вперед ошарашенным вампирам, уничтожая их, прежде чем они придут в себя. Я не думал, что кто-то может двигаться достаточно быстро, чтобы справиться с ними, но мой брат был, очевидно, со мною не согласен. Он разил их, не давая приблизиться к нам, при этом еще умудряясь добавлять несколько танцевальных движений. Те из них, что он позаимствовал из брейка, были особенно хороши. Очень эффектно и эстетично смотрелась волна, когда движение начиналось от руки сносящей голову незадачливого вампира острым как бритва лезвием фалькаты и плавно перекатывалось в пальцы другой руки, держащие автоматический пистолет, который ставил точку в движении метким выстрелом в череп другого вампира.

Давление количества возрастало, и Томас начал двигаться более быстро, более отчаянно, и тут Мыш прыгнул вперед, чтобы помочь заткнуть пробку в дамбе замешательства, которая удерживала вампиров Красной Коллегии в безвыходном положении.

У меня был свой собственный неприкосновенный арсенал в уме. Я снова потянулся к источнику холодной, готовой силы и после произнесенного слова, поле передо мною покрылось гладким, скользким льдом. Завывающий ветер поднялся, опрокидывая любого врага, который ступал на лёд, и толкая его к смертоносной машине, которой стали Саня и Мёрфи; либо, заставляя кружить в попытках пробиться через убийственное шоу звука и света Молли, попадая под стремительные атаки Мыша и Томаса.

Кто-то коснулся моей руки, и я чуть не испепелил его не глядя.

Мартин вздрогнул, хотя он и был готов отшатнуться, если бы я чем-то запустил в него.

— Дрезден! — завопил он. — Посмотри!

Я посмотрел. Наверху маленького храма в конце стадиона, палата Лордов Внешней Ночи и Красный Король, образовав круг, накапливали магическую силу, вероятно, от одной из кровавых линий лея. Независимо от того, что они собирались делать, у меня было плохое чувство, словно я достиг дна своей сумки с трюками.

Я услышал тяжелые шаги и увидел смертных охранников из службы безопасности, которые выстраивались вдоль стадиона. Когда они выйдут на позицию и откроют огонь, единственным вопросом будет, сколько времени им потребуется, чтобы уложить нас всех.

Кого я обманываю?

Я не смогу удерживать поле изо льда и ветра очень долго. И я знаю, что Молли не сможет долго крутить рейв такой интенсивности. Десятки воинов-ягуаров пали. Но это была капля в море. Их численность не уменьшилась на хоть сколько-нибудь значимое количество.

Мы могли сражаться изо всех сил, но, не смотря ни на что, это всё было тщетно. Мы никогда не выберемся с этого стадиона.

Но мы должны попробовать.

— Леа! — закричал я.

— Да, дитя? — спросила она радостным голосом. Я мог слышать её идеально четко. Ловкий трюк.

— Король и его шутники собираются запустить в нас чем-то действительно здоровым.

— О, полагаю, да, — Леанансидхе, мечтательно посмотрела в небо.

— Так сделай же что-нибудь! — зарычал я на неё.

— Уже делаю, — заверила она меня.

Она вытащила маленький изумруд из кармана платья и кинула его ввысь. Он, заискрившись, рассыпал факелы и снопы огня и исчез в ночи. Несколько секунд спустя он вспыхнул, разлетевшись облачком очаровательных зелёных искр.

— Там. Это место подойдёт, — сказала Леа, хлопая в ладоши и подпрыгивая на кончиках пальцев. — Вот теперь мы увидим настоящие танцы.

Зеленая молния расколола небеса, разразившись таким разрядом грома, от которого содрогнулась земля. Вместо того, чтобы затухать, гром становился всё громче и громче, и всё больше ударов молний вспыхивало в том месте, где взорвался камень Леанансидхе.

Затем дюжина отдельных зеленых молний ударили одновременно в землю поля в двадцати ярдах от нас, оставляя за собою дымящиеся кратеры.

Моим ослеплённым глазам потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в норму, но когда я смог видеть, моё сердце чуть не остановилось.

Двенадцать фигур стояли на поле.

Двенадцать фигур в бесформенных серых мантиях. Серых плащах. Серых капюшонах.

И каждый из них держал чародейский посох в руке.

Серый Совет.

Серый Совет!

Ближайшая человек была значительно ниже меня и плотнее, но он стоял на ногах, упираясь на посох так прочно, словно собирался сдвинуть мир. Вот он поднял свой посох, ударил им о землю и прокричал:

— Помните Архангельск! — Он проговорил одно, резонирующее слово, направляя кончик инструмента в сторону Красного Короля и Лордов Внешней Ночи.

Второй этаж храма стадиона, где они стояли… просто взорвался. Поток силы ударил древнее сооружение, как лезвие огромного бульдозера, мчавшегося впереди «Машины 2»[4] и врезался в храм. Затрещал камень. Красный Король, палата Лордов Внешней Ночи и несколько тысяч тонн камней полетели назад через воздух с достаточной силой, чтобы до нас докатилась ударная волна от места их падения.

Столь внушительная демонстрация принесла секунду ошеломленной тишины. Я, так же как все, разинул рот от удивления.

Затем я запрокинул назад голову и издал первобытный крик триумфа и ликования. Серый Совет пришел.