Стивен Кинг - ОНО

— Страницы, может быть, но не о-обложка. Она с-сама за-захлопнулась. — Билл устремил на Ричи тревожный, многозначительный взгляд, на фоне бледного, изможденного лица глаза его были очень темны. — Но он, видно, хочет, чтобы т-ты его о-открыл. Мне т-так кажется.

Ричи поднялся и медленно подошел к альбому. Он лежал у окна, занавешенного светлыми шторами. Ричи посмотрел в окно и увидел на дворе яблоню. На толстом черном суку висели качели. Они раскачивались взад-вперед.

Ричи снова посмотрел на альбом.

На обрезе виднелось высохшее пятно темно-бордового цвета. «Наверно, кетчуп, — подумал Ричи. — Конечно, кетчуп». Он легко представил, как Джордж смотрел альбом и одновременно ел сосиску или большой гамбургер, политые кетчупом. Джордж откусывает — и кетчуп проливается на альбом. За детьми нужен глаз да глаз, а то они все перепачкают. Но Ричи знал в душе, что это не кетчуп.

Он осторожно прикоснулся к альбому и отдернул руку. Альбом был холодным, а между тем он лежал на свету, было солнечно, и светлая занавеска не служила преградой для теплых лучей. Он, верно, пролежал на свету весь день, однако же был холодным на ощупь.

«А ну его к черту! — подумал Ричи. — Не хватает только смотреть этот идиотский старый альбом, разглядывать физиономии незнакомых людей. Надо сказать Биллу, что я передумал. Тогда мы можем вернуться в комнату, полистать комиксы, и вскоре я поеду домой, поужинаю, лягу спать, ведь я ужасно устал. А завтра утром проснусь и уверен: это пятно наверняка окажется кетчупом. Так я и сделаю».

Однако же он раскрыл альбом — раскрыл двумя руками. Казалось, что руки за тысячи миль от него. Ричи принялся разглядывать лица в альбоме: перед глазами замелькали тетушки, дяди, племянницы, дома, старые «форды» и «студебекеры», телефонные линии, почтовые ящики, заборы, частоколы, ярмарка в Эсти, деррийская водонапорная башня и чугунолитейный завод Китченеров.

Пальцы Ричи листали альбом все быстрее и быстрее и неожиданно открыли пустые страницы. Ричи пролистал альбом назад: альбом раскрылся на фотографии старого Дерри приблизительно 1930 года, где были изображены Мейн-стрит и Канал-стрит. Это была последняя фотография.

— Здесь нет школьной фотографии Джорджа, — обратился он к Биллу и посмотрел на него с облегчением и вместе с тем с раздражением. — Ты что мне болтал? Ее здесь нет!

— Ч-что?

— Последняя здесь фотография старого Дерри. — Ричи смотрел на Дерри тридцатилетней давности: старомодные автомобили и грузовики, старомодные светофоры с большими стеклянными шарами, как крупные виноградины, пешеходы на набережной Канала, заснятые в движении. Билл перевернул страницу — больше фотографий не было, дальше шли пустые страницы. Ричи был прав.

«Нет, подожди, не совсем пустые», — отметил он про себя. В одном углу виднелся кармашек, куда вставляют фотографии.

— Она б-была здесь, — сказал Билл и постучал пальцем по кармашку. — В-вот в-видишь.

— Ни фига себе! Куда же она делась!

— Н-не з-знаю.

Билл уже взял у Ричи альбом, сейчас он лежал у него на коленях. Он принялся пролистывать его назад, ища фотографию Джорджа. Через минуту он бросил эту затею, однако ж страницы продолжали переворачиваться. Они открывались и закрывались сами по себе, медленно, но неуклонно; слышался отчетливый шорох, точно тасовали колоду. Билл и Ричи выпучили глаза и снова уставились в альбом.

Альбом опять раскрылся на последней фотографии, больше страницы не переворачивались. Это была фотография в коричневом тоне. На ней был изображен центр Дерри, запечатленный задолго до того, как Ричи и Билл появились на свет.

— Вот тебе на! — внезапно воскликнул Ричи и взял у Билла альбом. В голосе его уже не звучал страх, а лицо выражало крайнее изумление. — Ни фига себе!

— Что? Что т-такое?

— Да это ж мы! Ни фига себе! Е-мое! Смотри!

Билл взял альбом с другого края. Они склонились над ним, как мальчики-хористы над нотами. Билл сделал резкий вдох, дыхание его замерло, и Ричи понял, что Билл тоже заметил.

По Мейн-стрит к переулку шагали два мальчика. В том месте, куда они направлялись, Мейн-стрит пересекала Сентер-стрит, а Канал уходил в трубу, она тянулась под землей на полмили. Два мальчика отчетливо были видны на фоне бетонного парапета у края Канала. Один был в бриджах, другой, похоже, в матросском костюме. На голове у него была твидовая кепка. Они повернулись в три четверти к камере, как будто глядели на что-то в дальнем конце улицы. Мальчик в бриджах, вне всякого сомнения, был Ричи Тоузнер, а мальчик в матросском костюме был Билл Заика.

Ребята, точно загипнотизированные, уставились на свое изображение. Эта фотография была почти в три раза их старше. Ричи почувствовал, что у него пересох рот, будто его забили пылью. В нескольких шагах впереди мальчиков шагал какой-то мужчина, придерживая поля своей мягкой шляпы. Полы его пальто, раздувшиеся от порыва ветра, казалось, застыли. На улице виднелись машины с открытым верхом, «шевроле» с подножками.

— Я не в-верю… — заговорил было Билл, и в тот же момент изображение на фотографии пришло в движение.

Автомобилю с открытым верхом полагалось бы навечно застыть посреди перекрестка (во всяком случае, пока старая фотография не обесцветится), однако он вдруг взял с места и пересек перекресток, выпустив из выхлопной трубы облако дыма. Миновав перекресток, он поехал в гору. Из бокового окна высунулась белая рука водителя и подала сигнал: левый поворот. Машина свернула на Корт-стрит, зашла за белый край фотографии и скрылась из виду.

«Шевроле» и «паккарды» сразу пришли в движение и принялись лавировать на перекрестке. Спустя двадцать восемь лет отогнутый ветром край пальто у мужчины выпрямился. Мужчина поправил на голове шляпу и зашагал на глазах у изумленных Билла и Ричи.

Мальчики на фотографии повернулись анфас, и через секунду Ричи догадался, что они смотрят на грязную шелудивую дворнягу, пересекающую Сентер-стрит. Мальчик в матросском костюме — Билл — засунул два пальца в рот и свистнул. Не в силах пошевельнуться или даже подумать о чем-то, оторопев от изумления и страха, Ричи вдруг осознал, что слышит этот свист, слышит, как урчат двигатели машин. Звуки эти были едва уловимые, как будто они донеслись сквозь толстое стекло, но их было слышно — явственно слышно.

Собака посмотрела в сторону мальчиков и заспешила по своим делам. Мальчики переглянулись и расхохотались, как в мультфильме какие-нибудь бурундуки. Затем они двинулись дальше; вдруг Ричи, одетый в бриджи, схватил Билла за руку и показал на Канал. Они повернулись в ту сторону.