Стивен Кинг - ОНО

— Т-ты г-готов? — голос Билла прозвучал совершенно неожиданно и заставил Ричи подскочить на месте.

— Ты знаешь, я подумал, что библиотечные книжки — я их уже давно взял — могут понадобиться. Наверное, надо…

— Н-не м-мели ч-чепухи, Ричи. Т-ты готов или нет?

— Ну да, — помявшись, ответил тот, прекрасно сознавая, что говорит чушь: к такому нельзя подготовиться.

Они пошли по траве к крыльцу.

— П-посмотри-ка.

Решетка в дальнем конце была отогнута в сторону розовых кустов. Рядом валялись ржавые гвозди, которыми она была закреплена. Цветущие и разраставшиеся по обе стороны кусты в этом месте были высохшими и мертвыми.

Приятели мрачно переглянулись: все, о чем говорил Эдди, сбывалось. Будто и не было двух прошедших месяцев.

— Неужели тебя и впрямь туда тянет? — умоляюще спросил Ричи.

— Н-н-неохота, но н-надо, — откликнулся Билл.

Сердце Ричи упало: Билл настроен решительно. В глазах приятеля сверкал металл; черты лица заострились: оно как бы повзрослело. «Наверное, он действительно готов убить ЕГО, если ОНО там до сих пор. Убить, отрезать голову, принести отцу и сказать: «Вот ЭТО убило Джорджа. А теперь поговори со мной, расскажи, как прошел день, кто проиграл и платил за утренний кофе…»

— Билл… — начал Ричи, но того и след простыл. Его приятель переместился к правой стороне веранды — месту побега Эдди. Ричи поспешил за ним, чуть не упал, споткнувшись о колесо, и нагнал Билла, когда тот присел, всматриваясь в темноту подвала. Доски были оторваны — видимо, тем бродягой, скрывавшимся здесь от январских холодов либо ноябрьских дождей.

Ричи тоже присел, прислушиваясь к стуку собственного сердца. Внизу ничего не было, кроме прелой листвы и пожелтевших обрывков газет.

— Билл, — повторил он.

— Ч-что? — тот достал отцовский «вальтер», четыре патрона и зарядил пистолет. Ричи зачарованно наблюдал за действиями приятеля, затем еще раз вгляделся в полумрак. Увидел то, на что раньше не обратил внимания: битое стекло. Тускло поблескивавшие осколки. Желудок болезненно сжался. Рассказ Эдди был точен до деталей; все — правда. Осколки свидетельствовали, что стекло разбито изнутри. Из подвала.

— Ч-что? — переспросил Билл, подняв взгляд на приятеля. Лицо его побледнело и посерьезнело. Просто дышало нетерпением. И решимость на лице Билла заставила Ричи капитулировать.

— Ничего.

— Т-ты ид-дешь?

— Конечно.

Мальчики полезли в подвал.

Запах прелой листвы, которым в других обстоятельствах Ричи наслаждался, здесь раздражал. Листва подалась под его руками и коленями: слой листьев достигал, наверное, двух, а то и трех футов. А вдруг оттуда вылезет чья-то когтистая лапа?..

Билл разглядывал разбитое окно. Осколки стекла валялись повсюду. Фрамуга, видимо, разлетелась в щепки. Верх окна торчал как сломанная кость.

— Чертовски сильный удар, — выдохнул Ричи. Билл согласно кивнул.

Ричи толкнул друга локтем: мол, подвинься. Покрытие было неровным, в выбоинах. Земляной пол, как и листва, источал сырость. Печь слева упиралась в низкий потолок. А за ней… стойло, что ли? Это была первая мысль, пришедшая Ричи в голову, но кому придет в голову держать в подвале лошадь? Тут до него дошло, что в старых домах печи топили углем. Конечно же, это деревянный бункер для угля. В дальнем конце лестница наверх.

Билл слегка подвинулся вперед, и пока Ричи соображал зачем, ноги приятеля исчезли за разбитым окном.

— Билл! — громко прошептал он. — Боже, что ты делаешь? Вылазь!

Билл не отвечал, скользя вниз. Он слегка приподнял полы куртки и старательно избегал осколков. Через секунду Ричи услышал, как тот приземлился.

— А… насрать, — пробормотал Ричи, подбадривая самого себя, и всмотрелся в тьму, где только что исчез его приятель. — Билл, да ты из ума выжил!

— Ост-тавайся т-там, если хочешь, Р-ричи. С-стой н-на с-стреме, — донесся голос Билла.

Пришлось Ричи лечь на живот и просунуть ноги в окно подвала, пока они еще не отказались ему служить. Он успел подумать, что хорошо бы не порезаться при этом, как что-то схватило его за ноги. Ричи вскрикнул и замер.

— Эт-то всего лишь я… — раздался из темноты шепот Билла, и уже через секунду Ричи стоял на земле, отряхивая рубашку и жакет. — А т-ты ч-что п-подумал?

— Пришелец, — нервно усмехнулся Ричи.

— Иди сюда, и я…

— Пошел ты… — откликнулся Ричи; молот в груди повлиял и на голос, который теперь походил на блеяние. — Да ведь ты не отвяжешься, Большой Билл.

Они направились к бункеру: Билл с пистолетом в руке слегка впереди; Ричи, озираясь, шел по пятам. Дойдя до деревянного ограждения, Билл вдруг рванул по периметру, сжимая пистолет двумя руками. Ричи закрыл глаза и зажал уши в ожидании пальбы. Но ничего не происходило.

— Н-ничего к-кроме угля, — подтвердил Билл, издав нервный смешок.

Ричи застыл рядом с приятелем, всматриваясь. Угольная куча возвышалась почти до потолка в дальнем углу бункера; отдельные куски, черные как вороново крыло, валялись у самых ног мальчиков.

— Давай… — сказал Ричи, и тут дверь перед лестницей распахнулась, с грохотом ударившись в стену; на ступеньки пролился дневной свет.

Мальчики вскрикнули.

До слуха Ричи долетело недовольное ворчание, довольно громкое — как зверь в клетке. Появились на ступеньках ноги в джинсах… затем показались руки — руки? — лапы! Огромные и уродливые…

— З-залезай на кучу! — заорал Билл, но Ричи, повергнутый увиденным в шок, не мог двинуть ни рукой, ни ногой, вдруг, внезапно осознав, ЧТО идет к ним, ЧТО намерено похоронить их в подвале, ЧЕЙ запах доносился из углов его… осознав, но не двигаясь. — З-за к-кучей окошко!

Лапы были заросшими, мохнатыми; шерсть вилась спиралью; пальцы оканчивались неровными когтями. Ричи уже разглядел серебристую куртку — черную с оранжевым: цвета средней школы Дерри.

— Б-бежим! — кричал Билл, дергая Ричи и пытаясь вывести его из оцепенения. Ричи пополз наверх. Острые края больно задевали его; уголь осыпался под его руками. А ворчание приближалось.

Ричи охватила паника.

Охваченный ужасом, он изо всех сил карабкался наверх, не обращая внимания на осыпи и порезы, подвывая от страха. Вот показалось закопченное от угольной пыли окно. Ричи нащупал глазами едва различимую защелку и попытался отодвинуть ее. Запор подавался с трудом, а ворчание было совсем рядом.