Стивен Кинг - ОНО

Миновав Корт-стрит, они плюхнулись на скамью напротив полицейского участка: для ребят теперь это было самое безопасное место в Дерри. Беверли в знак признательности обняла мальчишек за шеи и слегка прижала.

— Это было здорово! — Глаза ее сверкали. — Вы заметили? Вы видели их рожи?

— Я нагляделся, — слегка задыхаясь, откликнулся Бен, — и больше не хочу.

Переглянувшись, они расхохотались. Ричи все же оглянулся — нет ли банды Генри, ведь им плевать будет, есть рядом полицейский участок или нет. «Бев права, — подумал он. — Здорово вышло!»

— Открывается Клуб Беглецов! — заорал вслух мальчик, заулюлюкал, поднеся руки ко рту и сложив их рупором.

— Дети, а ну бегом отсюда! Живее, живее! — крикнул коп, высунувшийся из окна второго этажа.

Ричи открыл было рот — изобразить очередную «жемчужину»: копа-ирландца, но Бен пнул его:

— Хватит, Ричи, — и сам удивился своей дерзости.

— Он прав, Ричи, — серьезно посмотрела на него Бев. — Бип-бип.

— Лады… Что вы намерены делать, ребята? Может, поищем Генри Бауэрса и предложим ему поиграть с нами во что-нибудь?

— Укороти язык, — сухо произнесла Беверли.

— Ого! Что это значит?

— Ничего… неужели непонятно?

Яростно покраснев, Бен тихо вымолвил:

— Этот парень… он не повредил тебе прическу, Беверли?

Девочка дружески улыбнулась ему, решив попутно вопрос, кто мог послать ей такой красивый «хайку» на почтовой открытке.

— Ничего страшного, Бен.

— Может, сходим в Барренс? — предложил поскучневший Ричи.

Вот так… туда они и убежали. Позднее Ричи осознает, что они провели остаток лета именно там. Барренс стал их местом сбора. Беверли, как и Бен — до встречи с шайкой Бауэрса, — не бывала там раньше. Юбка Беверли полоскалась на ветру. Бен ощущал приливы чувства к девочке, сильные как желудочные спазмы. Браслет на ее лодыжке бросал игривые блики в лучах летнего солнца.

Ребята перешли рукав Кендаскейга, недавно перегороженный запрудой (он ответвлялся на 70 ярдов выше по течению и сливался с основным в двухстах ярдах за городом), и по камням перебрались через ее восточный, более широкий, рукав. Слева от них взору представились два бетонных цилиндра со смотровыми люками; под ними выступали трубы канализационной системы, из которых слабенькими и чахлыми ручейками в Кендаскейг стекала загрязненная вода. «Кто-то наложит кучу в своем сортире, — припомнились Бену объяснения мистера Нелла, — а здесь это всплывет на поверхность». Его охватило раздражение — от собственной глупости и недальновидности. Мальчик припомнил, как однажды предпринял попытку что-то поймать здесь. Теперь-то уж такое вряд ли придет в голову. Наверно, значительно проще выловить «пипифакс»[36].

— Как красиво, — вздохнула Бев.

— Н-да, ничего себе, — согласился Ричи. — Облака, похоже, рассасываются, а ветерок прогонит москитов. — Мальчик бросил на Беверли взгляд, полный надежды. — У тебя есть сигареты?

— Нет, к сожалению — вчера выкурила последнюю.

— Жаль.

Свежий ветерок гнал по реке рябь. Ричи представил себе вид на Барренс из окна пассажирского состава: лачуги бедноты в предместье на холмах, бамбуковые заросли поймы и, наконец, городская свалка. Красотища!

Он вдруг вспомнил — наверно, по ассоциации с железнодорожным составом, — рассказ Эдди о сифилитике в заброшенном доме на Нейболт-стрит. Стараясь отогнать эту неприятную мысль, он повернулся к Бену.

— Что тебе понравилось больше, Копна?

— А? — рассеянно отозвался Бен. Пока Бев отрешенно взирала на реку, он позволил себе полюбоваться ее профилем. И синяком на щеке…

— Да из фильмов, тупица! что тебе понравилось?

— Как Франкенштейн бросал трупы крокодилам.

— Да, это сильно, — откликнулась Беверли, поежившись. — Терпеть не могу… Крокодилы, пираньи, акулы…

— Что там насчет пираний? — немедленно среагировал Ричи

— Это такие маленькие рыбешки, — ответила Беверли, — с крошечными, но очень острыми зубками. И если зайдешь в речку с пираньями, они оставят от тебя лишь скелет.

— О!

— Я смотрела однажды фильм, где героям надо было перебраться на другую сторону реки. В ней водились пираньи, а мост рухнул. Так они сначала пустили в воду корову, и пока пираньи отвлеклись на нее, перебрались вплавь. А потом показали, что осталось от коровы — один скелет. Меня целую неделю по ночам кошмары мучили.

— Ох, мне бы такую рыбку, — мечтательно произнес Ричи. — Я запустил бы ее Бауэрсу в ванну.

Бев прыснула.

— Мне кажется, он не слишком любит мыться, — изрек Бен.

— Не знаю, как насчет ванны, но этих парней надо остерегаться, — посерьезнела вдруг Беверли, трогая синяк на щеке. Встретив вопросительные взгляды ребят, она объяснила: — Отец позавчера запустил в меня тарелкой. Думаю, что на этой неделе я уже получила причитающееся.

Помолчали. Затем Ричи поделился тем, что ему больше всего понравилось в сегодняшнем фильме. Оказалось, что это — гипноз. Ребята еще некоторое время обсуждали виденное ими раньше, в том числе и постановки Альфреда Хичкока. Бев заметила на берегу реки цветы, один сорвала и поднесла попеременно к подбородкам мальчиков, объяснив вслух, что теперь они способны чувствовать то же, что она. Лицо девочки на одну-две секунды оказалось в такой близости от Бена, что ее хватило на всю последующую ночь сладких мечтаний.

Их безоблачное времяпрепровождение было нарушено звуками раздвигаемого кустарника и голосами. Дети обернулись на шум, и Ричи с тревогой подумал, что бежать-то некуда — сзади река.

Голоса приблизились. Мальчики поднялись на ноги и инстинктивно заслонили Беверли.

Из зарослей кустарника показался Билл Денборо. С ним был еще парнишка, которого Ричи почти не знал, только имя — Брэдли. Еще он помнил, что парень сильно шепелявит. Вероятно, они вместе ездили в Бангор к логопеду.

— Большой Билл! — воскликнул он и тут же перешел на имитацию. — Рады Вас видеть, мистер Денборо, сэр.

Билл коротко усмехнулся и поверх головы Ричи всмотрелся в остальных — Бена и Бев, остановив взгляд на Брэдли-Как-Его-Там. Беверли их поля ягода, говорил его взгляд, а Брэдли — чужак. Он мог остаться сегодня с ними и играть сколь угодно долго и даже вернуться вместе с ними домой, но полноправным членом их «клуба» не стал бы. У них был закрытый клуб, и Брэдли к нему принадлежать никак не мог.