Райдо Витич - Чудес не бывает

Боз вызвал Исвильду к себе.

— Вы недовольны результатом? — спросила она, встретившись с подозрительным взглядом герцога.

— Отнюдь. Ты отслужила кошель и отслужишь второй, если Галиган останется таким как сейчас до свадьбы и некоторое время после.

— Это уже будет зависеть от его невесты.

— Не говори ерунды, — презрительно поморщился мужчина. — Скажи мне лучше, как тебе удалось добиться столь быстрых и значительных успехов? Я не хотел бы, чтоб мой сын был в сговоре с дьяволом.

Не поздно ли ты озаботился? — озадачилась Исвильда.

— Седмицы не прошло, как вас интересовал лишь результат, а не то, каким способом я его добьюсь.

— А сейчас интересует то и другое!

— Не беспокойтесь милорд, дьявол тут не причем.

— Я в этом не уверен.

— Что ж, милорд, не стану вас переубеждать.

— Не боишься, что я вздерну тебя за крамольные речи?

— Сейчас нет, милорд. Я вам еще нужна. Вы видно не уверены, что Галиган здоров, что не сорвется, как только я исчезну, перестану присматривать за ним. Самое лучшее в этой ситуации, милорд, отпустить меня на пару дней к мужу. Нам пора с Орри познакомиться ближе, а вам нужно удостовериться, что Галиган излечился по-настоящему, что его здоровье не плод воздействия моих чар на вас и на него.

— Ты слишком умна для женщины, — сухо заметил Боз, которому очень не нравилось когда кто-нибудь, тем более какая-то нищенка, озвучивает вслух его тайные мысли и подозрения.

— Если б я была умна, милорд, я б не была столь болтливой.

Герцог в раздумьях прошелся по комнате, постоял у окна и нашел, что в словах ведьмы есть резон.

— Я даю тебе сутки. Завтра к полудню ты должна быть здесь.

В том, что она не ускользнет, он не сомневался. Ее ждал кошель, от которого не ушел добровольно еще ни один, да и статус, который она выторговала для себя, будет держать ее крепче якоря.

— Хорошо, милорд. Могу ли я взять коня?

Ну, до чего наглая баба! — поразился мужчина.

— Много чести!

— Но пока я доберусь до замка Верфул, будет уже темно, и чтобы успеть к полудню обратно, придется выйти чуть свет…

— Ты свободна! И не вздумай опоздать!

Что оставалось делать?

Исвильда поклонилась и вышла. Конечно она хотела привести себя в порядок перед встречей с Орри, но теперь мечту придется оставить — в лесу много разбойников. Оборванку они не тронут, к ведьме близко не подойдут, и она беспрепятственно, в целости и сохранности доберется до Верфула.

Что ж, и в плохом есть хорошее, если присмотреться.

Галиган сидел на лестнице ведущей на первый этаж и ел яблоко, поглядывая на слуг, затеявших уборку. Исвильда хотела пройти, но он, не оборачиваясь, преградил ей дорогу, выставив руку.

— Посиди со мной, — попросил.

Девушка села, обняв колени, и улыбнулась:

— Откуда вы узнали, что это я?

— У тебя шаги легкие, как у феи, — протянул ей яблоко и захрустел своим.

— Не думала, что у вас такой тонкий слух, милорд.

— Не только слух, — прошептал, качнувшись к ней. — Еще и острый взгляд. Например, под слоем грязи и ветхим тряпьем я вижу недурственную особу, мою ровесницу.

— Предлагаете мне умыться?

— Нет! Предлагаю испачкаться сильней, — засмеялся. — Чтоб окружающие не ослепли от твоей красоты.

— Им и в голову не придет посчитать меня красивой.

— Да. Да-а-а! Поэтому вся грязь в замке в твоем распоряжении, — улыбнулся лукаво. — Ты слишком мудра и образована для простолюдинки. Ничего, скоро тебе не придется скрывать свое прекрасное лицо: я женюсь на Даниэле и возьму тебя к нам.

— Не получится, милорд.

— Я смогу защитить тебя.

— Не сомневаюсь. Но у меня есть муж и уж кому, как не ему защищать свою жену?

— Муж? — Галиган забыл про яблоко, уставился на девушку пытливо и недоверчиво. — Кто счастливец?

— Ваш брат.

— Фелигор?! — лицо герцога исказила гримаса брезгливости и ужаса. — Тогда тем более, ты едешь со мной! Я не допущу, чтобы он приближался к тебе! У него дурные наклонности с детства! Он…

— Не в себе, милорд, и это не излечимо.

В глазах Галиган мелькнуло сожаление, он виновато отвел взгляд:

— Мне жаль.

— Мне тоже.

— Но Исвильда, даже из сострадания не стоит связывать себя узами с дурачком.

— О нет, милый Галиган, я связана святыми узами с самым порядочным и благородным человеком. С Орри.

— Оррик? — лицо герцога посветлело, взгляд прошел по лицу и одежде Исвильды. — Вы обвенчались?

— Шесть дней назад.

— Ты венчалась в таком виде?

— Да, — улыбка сама наползла на губы.

— Представляю шок братца! — хохотнул довольный Галиган. — Великолепная шутка!

— Он так не посчитал.

— Глупец, — беспечно пожал плечами мужчина.

— Я отпросилась у вашего отца — хочу проведать Орри.

— Зачем отпрашиваться — у вас медовый месяц.

— И долг. Ваш отец просил помочь вам…

— Поэтому ты оставила супруга? Ты удивительная, — Галиган поцеловал руку Исвильде, прямо в грязный развод.

— Кто-нибудь увидит и сочтет, что вам не лучше.

— Мне все равно, что и кто подумает. Я хотел и я поцеловал.

— Желания нужно соизмерять с действительностью.

— А о человеке судить по поступкам, а не внешности. Иди и передай привет от меня Орри. Надеюсь, вы собираетесь присутствовать на моей свадьбе? Отказа не приму.

— Я спрошу у него.

Галиган внимательно посмотрел на нее и спросил тихо:

— Ты его любишь?

Исвильда задумалась на минуту и поделилась, не стесняясь:

— Меня тянет к нему. В его глазах живет целый мир и мне хочется заглянуть в него. Остаться в нем…. Там спокойно.

— Конечно, в этом мире тебе скучно и страшно, — с пониманием кивнул мужчина. — Только Оррик никого не пускает дальше гранита лица. Он непробиваемый панцирь, за которым, пожалуй, не один мир уместится, но рай ли там?

— Это я и хочу узнать.

— Тогда удачи.

Девушка кивнула и пошла вниз.

В душе Орри царил ад. Сады Эдемские горели в пожаре ненависти и отчаянья.

Шесть дней о его жене — ведьме не было ни слуху, ни духу и казалось, успокойся, а он не мог. Каждую минуту он ждал, что за спиной раздастся скрипучий голос карги, требующий подтверждение брака, претендующий на Верфул.

Мысли вновь и вновь гнали его к двум воротам — выходам из ада: сказаться содомитом и записаться в наемники. Но ни первое, ни второе делать не хотелось.

Укрепить стены оказалось самым простым делом, но сам замок разваливался и требовал присутствия хозяина, а выдавать себя за любителя однополой любви было просто противно. Был, конечно, и третий выход, но его закрыл деревенский священник, заверив Орри что брак, заключенный на небесах, только на небесах и расторгнут. Оррик чуть не взвыл и потребовал огласить процесс подачи документов на расторжение, а так же все нюансы данного предприятия, включая финансовые вливания. Священник сообщил, чем вовсе заколотил эти `ворота' для мужчины.