Кровавый дождь. Ключ к разрушению - Анастасия Король

Михаил осторожно уложил девочку на носилки, еще раз улыбнулся ей.

– Ты молодец, настоящая героиня, – произнес он, хотя знал, что она не поняла ни слова.

Обернувшись, он посмотрел, как пожарные включили гидрант и начали тушить пожар.

Он испытывал гордость за своих людей, усталость и опустошенность.

Теневой отряд участвовал уже в стольких войнах, провел сотни спецопераций, выполнил множество заданий. Он давно уже понял, что в войне не было ничего романтичного, а в убийствах – достойного. Когда-то давно, когда ему было около двадцати, он был полон энтузиазма и рыцарских амбиций. Михаил читал книги, смотрел фильмы о войне, благородстве экзорцистов, и ему казалось, что он будет нести в мир справедливость, но реальность оказалось другой.

Первый раз на передовую он попал высокомерным юнцом. Это была гражданская война в Судане, и на второй же день он увидел, как его товарищ подорвался на мине, а сам он, попав под обстрел, с соплями до колен от переохлаждения, кричал, плакал и молился, чтобы остаться в живых.

«Не убий», – говорилось в Святом писании, и, нажав на третий день на спусковой крючок, почувствовав отдачу от пистолета в руке, увидев, как пуля вошла в грудь человека, Михаил окончательно понял: на войне проигрывают все.

Он утратил свою человечность.

В каждом человеке сосуществовали ангел и демон. Эти сущности боролись между собой, и здесь, в огне сражения, главенствовали демоны. Самое черное, гнилое, то, что он прятал в обычной жизни, на войне пробуждалось. Противники переставали быть людьми, а становились безликими чудовищами. И эта вечная борьба добра со злом не прекращалась.

Но сегодня он точно поступил правильно. Его команда спасла много невинных жизней, а террористы получили по заслугам. Возможно, именно из-за этого он до сих пор не бросил эту работу.

Рон, освободившись, уже ждал его у входа в палатку.

– Надо вызвать команду следователей, – отдал распоряжение Михаил, – и выяснить, почему тут была начертана пентаграмма. Надо допросить всех и узнать, что именно происходило в актовом зале. У меня плохое предчувствие.

Глава 3

Вера

Астрахань. Россия

Со всех экранов города шли репортажи из Ирана. Новостные паблики только и говорили об этом. Фотографии кап-экзорца первого ранга Михаила Вердервужского, выносящего такую хрупкую на фоне его мощной фигуры маленькую девочку из горящего училища, облетели весь мир.

Теневой отряд Святой гвардии спас двести семьдесят два человека, из них двести шесть детей и подростков.

При штурме пострадало всего несколько человек. Настоящее чудо. И этим чудом были гвардейцы Святой земли.

Еще семьсот лет назад они называли себя иначе – экзорцисты.

Сейчас мало кто верил Святому писанию, но согласно ему в прошлом мир был полон демонов. Люди веками жили бок о бок с этими чудовищами. И работа экзорцистов состояла в их уничтожении и сдерживании.

Но семьсот лет назад берегиня Феодосия закрыла врата Ада. Владыка Ада и большинство демонов оказались заперты в Преисподней, а остальных демонов в течение десятков лет уничтожили экзорцисты.

И тогда мир перестал нуждаться в их услугах. Государства перестали платить дань за защиту. Экзорцистам пришлось подстроиться под новый миропорядок.

Взгляд Нины переместился. Под фотографией гвардейца Святой земли виднелась бегущая строка:

– Кап-экзорц первого ранга Михаил Вердервужский, потомок отцов-основателей Святой земли, – прочитала Нина.

Она вгляделась в лицо кап-экзорца, фотография которого замерла на экране в холле больницы.

Михаил был молод, около тридцати лет, светлые глаза серьезно, даже немного агрессивно смотрели прямо в камеру. Ему явно не нравилось, что его снимали.

Его черную экипировку на плечах и груди украшал золотой знак экзорцистов – только по ним можно было понять, что он гвардеец Святой земли.

Без преувеличения Михаил считался принцем Святой земли, и теперь он стал символом мощи Святой гвардии. Он был героем, воплощением всего хорошего в этом мире. Святая гвардия ассоциировалась у людей со спасителями. И если в демонов верили немногие, то отрицать силу гвардейцев Святой земли не мог никто. Гвардейцы были благословлены сверхъестественной силой. Нина, как берегиня, тоже должна была обладать ею, но нет. Возможно, это было связано с закрытыми вратами Ада.

Она отвернулась и, застегнув куртку, выбежала из холла больницы. Грязные волосы она собрала в тугой хвост на затылке. Разбитая губа то и дело трескалась и сочилась кровью, синяк у виска, ушиб ребер и вывих плечевого сустава – теперь ей несколько недель нельзя было поднимать руку. Но если просуммировать повреждения, полученные в аварии, Нина отделалась легким испугом.

Азамат, на теле которого не было ни царапинки, говорил, что пьяному море по колено.

Больше всех в аварии пострадал Игорь.

Нина перешла на светофоре проезжую часть и замерла перед воротами большого помпезного, расписанного ангелами храма. Его золотые купола горели, отражая вышедшее из-за облаков солнце.

Она скривила лицо и, недовольно покосившись на верующих, замерших в поклоне перед входом, переступила порог. Храм берегини Феодосии впустил ее в свое теплое лоно.

Ступив на мраморный белоснежный пол, она замерла и почувствовала, как по спине пробежал холодок. Как же она не любила храмы.

Они напоминали ей о том, кем она не являлась.

Сладковатый аромат благовоний, ладана и воска заполнил легкие. Голова закружилась, и сразу стало тревожно.

Нина расстегнула куртку.

У алтаря в самом конце огромного зала стояла шестиметровая статуя берегини Феодосии. Феодосия, безликая, холодная, запрокинула голову в молитве. Искусной рукой скульптора тонкая вуаль, накинутая на лицо, струилась до самых пят, вырисовывая руки, сложенные в молитвенном жесте.

Цветной витраж за ее спиной окрашивал белый мрамор в цвета радуги.

Согласно Святому писанию, за историю человечества насчитывалось всего двадцать четыре берегини. Последняя берегиня Феодосия заточила демонов в Аду и стала олицетворением веры.

Огонь сотен свечей танцевал у ног статуи, отбрасывая трепещущие тени. Перед святой неподвижно стоял Игорь, словно тоже окаменев. Куртка висела на одном плече, загипсованная рука в синем бандаже притягивала взгляд.

Воровато оглянувшись на зашедших следом за ней прихожан, Нина поспешила к Игорю.

Она поравнялась с ним и тоже всмотрелась в лицо берегини Феодосии, но под каменной вуалью черты ее лица не проглядывались.

– Азамат сказал, что ты решил сходить в храм.

Ресницы Игоря дрогнули, он бросил на нее испуганный взгляд – видимо, не ожидал ее здесь увидеть. Кадык дернулся.

– Нина. – Голос дрогнул. Он отвернулся и вновь посмотрел на статую Феодосии. – Зачем ты искала меня?

– Мне надо удостовериться, что ты не сдашь меня… В любом случае тебе никто не поверит, – выпалила она