Брайан Ламли - Тварь внутри тебя

— Она? — шепотом повторил он.

— Он имел в виду меня, сын Ада. — Телепатический зов был еле слышен, но он разорвался в голове Гарри подобно бомбе. Да, телепатия, не мертворечь. Но этого не может быть! Все закружилось перед его глазами.

— Ты? — наконец произнес он, в то время как ее летун уже планировал к земле.

— Давно уже мертвая и не мертвая. Бессмертная леди Карен!

Глава 3Гарри и Карен. Угроза с Ледников

Летун Карен спланировал на землю у северной оконечности сада, прямо за низкой стеной, там, где земля полого опускалась в направлении Темной стороны. Это было хорошо знакомое ей удобное место для посадки. Именно здесь она ослепила Леска Живоглота, вырвала его сердце и швырнула его несуразное тело защитникам, чтобы сжечь его.

Оставив старый дом Обитателя и пробираясь к Карен сквозь рассеивающийся туман, некроскоп послал впереди свою мысль, свое изумление.

— Это в самом деле ты, Карен или это галлюцинация? Может ли это быть реальностью? Я видел тебя мертвой, изувеченной на каменистой осыпи, куда ты выбросилась с крыши своего замка...

— Ха! — ответила она без злости. — Ты тогда был в бреду, Гарри Киф!

Она прошла сквозь брешь в стене и остановилась, ожидая его. На фоне стены был отчетливо виден ее силуэт. Летун, кошмарная драконоподобная тварь, но вполне безобидная, кивая, пускал слюни и сверкал огромными, похожими на совиные, глазами. Он качал своей головой, формой напоминающей лопату; его влажные перепончатые крылья состояли из гибких, ячеистых костей, покрытых тонкой оболочкой метаморфической плоти; червеподобные ноги пучком росли из рыхлого, округлого тела.

Гарри посмотрел на него и не почувствовал ни тени страха, лишь легкую жалость. Он знал, что это существо было создано из одного из трогов или Странников. В нем, казалось, не было ничего от человека. Но, приблизившись к Карен, он ощутил его реакцию и понял, что какие-то человеческие чувства у него еще остались.

Карен была восхитительна. В мире за сферой Врат — в мире людей — подобных ей не было. Даже малиновые глаза казались ему прекрасными... теперь. Гарри застыл в благоговении перед ее красотой, пораженный не меньше, чем когда увидел ее впервые, когда она прибыла сюда, чтобы присоединиться к защитникам сада в битве с Вамфири. Она очаровала его тогда, и все повторилось теперь.

Он упивался ее красотой, скользя восхищенным взглядом от горящих медью волос по великолепным изгибам ее тела, которое было едва прикрыто и давало возможность любоваться ее белой, нежной кожей, к сандалиям из светлой кожи, оплетающих ее ноги так, что были видны ногти на пальцах, покрытых золотой краской. На ее плечах был плащ из черного меха, талия перетянута широким черным ремнем с пряжкой в форме рычащей головы волка. Значение этой эмблемы было утеряно в прошлом: она передавалась из поколения в поколение, пока не попала наконец к Карен. Лорд Драмал передал ее Карен, он же передал ей и свое яйцо для дальнейшего вынашивания.

Застыв надолго перед ее странной, неземной красотой, Гарри наконец очнулся и подошел к ней ближе. Вблизи Карен была еще прекраснее, еще желаннее. Она двигалась к нему, повторяя как в зеркале каждое его движение, гибкой походкой цыганской плясуньи, походкой, которую он так хорошо помнил. Ну конечно же, когда-то она была просто девушкой из племени Странников. Он как бы слышал гармонию каждого ее движения... хотя, конечно, на самом деле ничего не было слышно!

Он слушал мелодию ее поступи, а потом услыхал телепатический голос, прозвеневший в его голове.

— Однажды ты чуть не убил меня, Гарри. Я должна предупредить тебя: я пришла сюда, чтобы вернуть свои утраченные позиции.

Она выбросила вперед правую руку, которую до сих пор прятала за спиной. Ее латная рукавица была в боевом положении: она согнула руку, и в звездном свете серебром засверкали ужасные лезвия, крюки и маленькие косы.

Гарри создал дверь Мёбиуса справа от себя и зафиксировал ее там. Она была невидимым надежным убежищем в случае необходимости. Позволив Карен замахнуться на него, он только увернулся бы вправо и исчез. Но эти мысли он должен был держать под замком, а вслух сказал:

— Ты говоришь, что пришла сюда, чтобы убить меня?

— Ты хочешь сказать, что не заслуживаешь смерти? — Ее голос дрожал, она едва контролировала себя.

Держа свой разум закрытым, Гарри заглянул в ее сознание и увидел там адскую смесь: гнев, ярость, но ни капли ненависти. И еще, очень отчетливо одиночество леди Карен. Они были так похожи друг на друга теперь...

— Я не понимал тогда, чем это может обернуться для тебя... — начал он, запнулся и снова попытался начать: — Я думал, я помогаю тебе, исцеляю тебя, как будто от мерзкой болезни. Я проделал бы со своим сыном то же самое, что и с тобой. Если бы я мог исцелить вас...

— Исцелить! — бросила она. — Почему ты не хочешь исцелить самого себя? Это не исцеление, некроскоп! Теперь ты понимаешь это, не так ли?

Он кивнул и, пользуясь моментом, пододвинулся ближе.

— Да, я знаю. В каком-то смысле я изучил тебя. В тебе сидит особый Вампир, так называемая “мать”. Если бы ты выносила всех своих вампиров, в конце концов, они бы истощили твой организм, убили бы тебя. Или я не прав?

— Кто может это знать? — прорычала она.

Гарри стоял прямо перед ней, на расстоянии меньше одного шага, в зоне досягаемости ее латной рукавицы.

— Итак, ты пришла, чтобы убить меня, — он мотнул головой. — Но ты должна понять, что я выстрадал не меньше, чем ты. И в глубине души ты осознаешь, что я никогда не был твоим врагом, Карен. И в том, что я совершил, нет моей вины.

Мгновение она пристально смотрела на него, чуть прищурив глаза, потом кивнула и улыбнулась. Но это была скорее усмешка, чем настоящая улыбка.

— Я раскусила тебя! — сказала она. — О, я чувствую твою дверь, Гарри! Однажды ты брал меня туда с собой, помнишь? Ты перенес меня из сада в мой замок в одно мгновение. А теперь рядом с тобой другая дверь. Подошел бы ты так близко, если бы не она? Докажи мне, что ты действительно так “невиновен”.

Он покачал головой.

— Это было тогда, — возразил он. — А теперь, кем бы я ни хотел быть, но я Вамфир, и только! Во мне теперь мало невинности... пожалуй, как и в тебе! Да, тварь во мне советует держать дверь открытой, чтобы защитить меня — или себя? Но человек во мне говорит, что мне не требуется никакой защиты. А пока я жив, человек во мне имеет приоритет. И пусть так будет всегда!

Он забыл об осторожности, сжал дверь Мёбиуса и широко распахнул свой разум, впуская ее. Несколько мгновений она читала то, что там было написано, потому что он уже ничего не прятал. Но в телепатии прочесть — то же самое, что и прочувствовать, и многое из того, что она прочувствовала, отозвалось болью, огромной, еще большей, чем ее собственная боль. И она увидела, насколько он одинок и опустошен, и это отодвинуло ее собственную боль и опустошенность на задний план.