Полное собрание историй о привидениях - Монтегю Родс Джеймс
Полное собрание историй о привидениях читать книгу онлайн
Сегодня имя английского прозаика Монтегю Родса Джеймса известно, пожалуй, каждому поклоннику рассказов о привидениях (ghost stories), а его сравнительно небольшое литературное наследие, созданное в 1890– 1930-е годы, считается важной вехой в истории этого жанра. Эрудированный ученый и талантливый педагог, не одно десятилетие проработавший в Кембриджском университете и Итонском колледже, авторитетный специалист в целом ряде областей гуманитарного знания, он снискал прижизненную славу как основоположник особой «антикварной» ветви готического рассказа, живописующей старинные особняки, церкви и соборы, колледжи и музеи, архивы и библиотеки. В этот очаровательный и уютный мир «доброй старой Англии», однако, то и дело вторгаются ледяные потусторонние ветры и являются неведомые создания – странные, жуткие и враждебные человеку. Верный почитатель и последователь Джозефа Шеридана Ле Фаню, Джеймс в свою очередь проложил дорогу творчеству Говарда Филлипса Лавкрафта, высоко ценившего его новеллистику.
В настоящий том включена практически вся малая проза М. Р. Джеймса: четыре канонических сборника рассказов, увидевшие свет между 1904 и 1925 годом, ряд произведений, изданных позднее, и несколько статей, иллюстрирующих взгляды автора на избранный им литературный жанр. Значительная часть рассказов печатается в новых переводах, предисловия к сборникам и большинство статей переведены на русский язык впервые. Издание подробно комментировано.
Однако же не будем превращать наш рассказ в археологический обзор.
Пока мистер Дэвидсон осматривал то, что осталось от органа (работы одного из Далламов, полагаю), старый мистер Эйвери проковылял к алтарю и принялся снимать пыльные покрывала с синих бархатных подушек на скамьях, которые в свое время явно были семейными местами.
– Мэри, глянь-ка, молитвенники снова раскрыты! – неожиданно произнес старик с тихим недоумением.
– Вот те на! – скорее проворчала, нежели удивилась миссис Портер, подошла к отцу, и они стали переговариваться о чем-то вполголоса.
Вне всяких сомнений, обсуждалось нечто из ряда вон выходящее, а посему мистер Дэвидсон спустился с хоров к ним. В алтаре царили те же чистота и порядок, что и в остальной часовне, только восемь молитвенников ин-фолио на подушечках алтарных скамей действительно были раскрыты.
– Да кто ж это творит?! – сердито недоумевала миссис Портер. – Ключ только у меня, дверь одна, окна зарешечены, все до единого. Не нравится мне все это, отец, ох не нравится.
– Что случилось, миссис Портер? Что-то не так? – поинтересовался мистер Дэвидсон.
– Да нет, сэр, все в порядке, только молитвенники эти… Я всякий раз, как приберусь, закрываю их и от пыли покрываю – в точности как мистер Кларк распорядился, когда я только сюда приехала. А потом, поди ж ты, они опять оказываются раскрыты, да все на одной и той же странице. Кто сюда залезть-то мог через запертые дверь да окна? Так и ходить сюда одной боязно будет, а ведь я, доложу вам, не из пугливых. Здесь даже крыс нет, да и не стала бы крыса таким заниматься, как думаете, сэр?
– Пожалуй, вряд ли. Но все это очень странно. Всегда на одном и том же месте, говорите?
– На одном сэр, где псалом. В первые-то разы я не углядела, а потом по строке с красными буковками и запомнила.
Мистер Дэвидсон прошел вдоль скамей и осмотрел молитвенники. Действительно, все раскрыты на псалме 108, и аккурат между его номером и словами «Deus laudum»[64] обнаружилась строка, выписанная красными чернилами: «В апреля месяца двадцать пятый день». Мистер Дэвидсон не обладал детальными познаниями в истории Книги общей молитвы, однако не сомневался, что перед ним – запись, самовольно добавленная кем-то к каноническому тексту. Он помнил, что двадцать пятое апреля, – День святого Марка, но не понимал, как грозный псалом связан с этим праздником. С некоторой опаской мистер Дэвидсон нашел титульный лист и, осознавая, как важно ничего не упустить, минут десять изучал каждую строчку. 1653 год. Печатник – Энтони Кэдмен. Мистер Дэвидсон открыл страницу с указаниями, в какой день следует читать тот или иной псалом. Да, та же самая невесть откуда взявшаяся запись: «В апреля месяца двадцать пятый день: псалом 108». Знаток, несомненно, обратил бы внимание и на другие особенности издания, однако наш собиратель древностей, как уже было сказано, знатоком не был. Но он все-таки отметил красивый синий переплет из тисненой кожи, на котором красовались те же гербы, что были в различных сочетаниях изображены на витражах нефа.
– И как часто молитвенники оказываются раскрытыми? – наконец спросил мистер Дэвидсон у миссис Портер.
– Точно не скажу, сэр, но уже изрядное количество раз. Отец, не помнишь, когда я тебе впервые сказала?
– А как же, милая, ты еще тогда порядком взволновалась. Да и неудивительно! Это было пять лет назад, я гостил у тебя в Михайлов день. Ты вышла к чаю и говоришь: «Отец, там книги под покровом раскрыты опять», а я никак в толк взять не мог, о чем моя дочка говорит, сэр, и переспросил, мол, какие книги, а потом все прояснилось. Но Гарри (зятек мой, сэр) говорит: «Да кто там может шастать?! Дверь одна, ключ под замком, окна зарешечены, все до единого. А попадись мне кто за этим занятием, бьюсь об заклад, больше он туда не сунется». И ведь точно не сунется, сэр. Пять лет тому назад это было, и, по твоим словам, милая, с тех пор происходит постоянно. А молодому мистеру Кларку и дела мало, но коли сам он в усадьбе не живет, то и не его забота убираться тут темными вечерами, так ведь?
– И более ничего странного вы здесь не замечали, миссис Портер? – спросил мистер Дэвидсон.
– Нет, сэр, не замечала, – ответила миссис Портер. – Чудно́ даже, ведь мне все время кажется, что кто-то сидит вон там, за алтарем, и глядит, как я подметаю на хорах да под скамьями. Но, как гласит пословица, никого страшнее себя я тут не видала и, надеюсь, не увижу.
3
В дальнейшей беседе, весьма недолгой, не было сказано ничего нового. Тепло распрощавшись с мистером Эйвери и его дочерью, мистер Дэвидсон пустился в свое восьмимильное путешествие. Узкая долина Брокстоуна вскоре привела его на широкий берег Тента, а затем в деревню Стэнфорд-Сент-Томас, где он подкрепил силы.
Сопровождать его до самого Лонгбриджа нет нужды, однако, уже переодеваясь к ужину, он вдруг замер и пробормотал:
– Надо же, какая удивительная штука!
До этого он не задумывался, как странно то, что молитвенник издан в 1653 году, за семь лет до Реставрации и за пять до кончины Кромвеля, когда чтение подобных книг, не говоря уже об их печатании, сурово каралось. Печатник, вероятно, был изрядным смельчаком, раз указал на титульном листе свое имя и дату. Вот только, возможно, имя-то ненастоящее, поскольку в те трудные времена печатники нередко хитрили.
Когда вечером мистер Дэвидсон справлялся в холле «Лебедя» о расписании поездов, у входа затормозил автомобильчик, из которого вышел низенький джентльмен в меховом пальто. Остановившись на крыльце, он с иностранным акцентом пролаял распоряжения своему шоферу, вошел в гостиницу и при ближайшем рассмотрении оказался весьма импозантным бледным брюнетом с бородкой клинышком и золотым пенсне.
Незнакомец проследовал в свой номер, и мистер Дэвидсон увиделся с ним снова уже за ужином. Поскольку, кроме них, в тот вечер за столом больше никого не было, новому постояльцу не составило труда найти предлог для разговора; ему явно хотелось узнать, что привело мистера Дэвидсона в эти края в такое время года.
– Не подскажете, далеко ли отсюда до Арлингуорта? – спросил он почти сразу, пролив некоторый свет на собственные планы, ибо мистер
