Консультант - Бентли Литтл

Рядом с ним появилась Лорен.

– Парадная дверь открыта и не охраняется, – сказала она. – Если удастся пробраться туда и проскользнуть через толпу, мы, вероятно, спасены.

– Хорошая идея, – похвалил Крейг. – Даю добро – действуйте. Моя жена где-то там – наверное, уже далеко отсюда, – и я уверен, что она позвонила в 911. Копы должны скоро быть здесь. А пока я собираюсь посмотреть, смогу ли я остановить все это, прежде чем кого-нибудь убьют.

– Как?

– Пойду разберусь с корнем всех проблем.

– С Патовым? – уточнил Бенджи.

Крейг кивнул.

– Тогда я тоже пойду.

Четверка программистов вызвалась сопровождать его; остальным Крейг поручил как можно бережнее вынести Расти на улицу и дождаться прибытия скорой. Хьюэлл, Кванг, Лорен и Бенджи, пригибаясь и оглядываясь, двинулись с ним через вестибюль, где толпа чуть поредела – основная заварушка разворачивалась снаружи, на лестнице к зданию. Если Фил планировал, что битва пойдет в четко очерченных, «лагерь против лагеря», рамках, то он прогадал – сейчас все напоминало классическое «все против всех, каждый сам за себя». Сотрудники не бились за или против Фила, они просто бились, подстрекаемые всеобщим хаосом к бессмысленному разрушению. Повсюду летали бумаги, билось стекло, клубился дым от возгораний.

Направляясь к лифтам, по пути они приумножили свой партизанский отряд. Гневные сотрудники – в гораздо большем числе, чем Крейг рассчитывал, – примкнули к ним, каким-то образом смекнув, куда программисты следуют. Они тоже горели желанием отыграться на Патове по полной, всыпать ему по первое число за творившееся в «КомПроде» безумие. Собрался отряд линчевателей – и Крейг возглавил его. Сомнений в правильности плана у него оставалось с каждым шагом все меньше. Патов обязан был ответить.

Когда прибыл лифт и створки разъехались, наружу хлынула толпа окровавленных и побитых, запуганных до полусмерти мужчин и женщин. Все они с криками припустили каждый своим путем в самое сердце уже почти утонувшего в дыму вестибюля.

Когда через несколько секунд двери соседнего лифта открылись, никто не выбежал. Люди в этом лифте были мертвы; тела свалены друг на друга так, что меж них не осталось ни места, ни даже зазора. Глазам отряда Крейга предстала чудовищная кровавая мешанина, ужасный пазл из голов, ног, рук и туловищ. Он узнал немало трупов, и его печаль грозила пересилить ужас, когда он посмотрел в безжизненные глаза секретарши Мэтьюза, Дианы. Кто-то прицепил к ее лбу розовый официальный бланк при помощи кнопки, и Крейгу не нужно было подходить ближе и читать надпись на нем. Он и так знал, что там будет.

Контракт ликвидирован. Эти люди оказались здесь лишними.

С тошнотой Крейг вошел в первый лифт вместе со всеми, кто мог поместиться внутри. Их было около дюжины, и еще столько же, если не больше, осталось снаружи, и прежде чем двери закрылись, Крейг велел остальным следовать за ними, как только они смогут.

Глядя на светящиеся цифры над дверью, он понятия не имел, что их ждет и что они найдут. Это был безрассудный шаг – стратегия, избранная без логики и причины. Впрочем, вопреки всему произошедшему, Крейг умудрился сохранить жизнь. Видимо, консультант имел на него какие-то планы. Стоило воспользоваться этим покровительством и дать этому засранцу Патову прямой отпор – убить его, четвертовать, повесить, на худой конец, – до того, как явится полиция и обрубит все шансы. Все еще держа метлу, он спросил Хулио Ортиса, уборщика, можно ли обменять метлу на молоток. Испуганный Хулио согласился, и Крейг поднял оружие в руке, когда двери лифта открылись.

Седьмой этаж.

Он снова изменился. Крейг не был уверен, чего ожидать: вида, похожего на тот, что предстал ему в прошлый раз, с разбрызганной по полу и стенам кровью, или запустения со второго этажа, будто бы только-только строящегося, с голыми стенами и проброшенной прямо по полу проводкой?

Он определенно не был готов к тому, что увидит… обычный офисный интерьер, тот самый старый добрый «КомПрод» без модернистских ноток. Единственный зал размером с футбольное поле был хорошо освещен и разделен на кабинки стальными перегородками. Стены комнаты были однородными, кремово-белыми, а панели пола и потолка – немного светлее, как офсетная бумага. Крейг почувствовал запах гари, но слабый, будто сочащийся сюда из иного мира. В основном в здешнем воздухе пахло кофе и чернилами для принтера. Музыка тихо изливалась из динамиков, укрепленных на потолке рядом с вентиляционными решетками.

– Держимся все вместе! – крикнул Крейг, ни капли не веря в эту идиллию.

За их спинами, оповестив о прибытии музыкальной трелью, раскрылся второй лифт, и остатки сопротивления присоединились к герилье Крейга. Прижавшись к левой стене, они двинулись вдоль лабиринта кабинок в поисках консультанта.

«Зачем я пришел сюда? – спросил себя Крейг. – Чего я хочу добиться? Консультант – не человек, и силы его – за пределами человеческих. Как бороться с кем-то столь абсурдно могучим? Лучше бы я ушел отсюда подобру-поздорову, нашел семью и дождался копов».

Но он так не поступил.

Что-то заставило его пойти за консультантом, что-то привело его сюда, и он задавался вопросом, не выполняет ли он неосознанно приказания своего врага.

Доселе кабинки на его пути попадались только пустые, но ситуация вдруг изменилась. Временная перегородка преградила путь вперед, вынуждая их повернуть направо и пройти по проходу между открытыми рабочими помещениями. Здесь в кабинках находились люди, судя по всему умершие прямо на рабочем месте. В одной Энтони, новый распорядитель Фила, тот самый глашатай вести о несчастном случае с Парвешем, сидел мертвый в кресле, с широко открытыми глазами, лицом, искаженным в агонии, с телефонной трубкой, чем-то присоединенной к уху. По соседству «доктор», взявший у Крейга образец крови на анализ, безжизненно лежал грудью на столе, сжимая в окостеневших пальцах иглу для подкожных инъекций. Эта вереница мертвецов все длилась и длилась, пока они шли к проходу. Все в ней были мужчинами и женщинами, ввязавшимися в сотрудничество с «БФГ». Последней Крейг увидел миссис Адамс, свою наблюдательницу, уткнувшуюся лицом в залитый кровью планшет, – кто-то разбил ей голову, и под офисными лампами влажно поблескивал мозг.

Привычная офисная музыка стихла, ей на смену пришла церковная песнь «Будем ли в кругу знакомом навсегда, навсегда», звучавшая так, будто ее пел в какой-то комнатке по соседству живой хор. Вот только слова оказались диковатой отсебятиной:

Пусть ублюдкам будет домом

Только ад, только ад,

Пусть таких, как мы, ведомых,

Трахнут в зад, трахнут в зад.

– Какого черта? – пробурчал Хьюэлл себе под нос.

Крейг посмотрел