Основной закон-2 - Дмитрий Николаевич Матвеев

Нарезал мясо широкими толстыми ломтями, налил полную рюмку беленькой. Полюбовался на стекающие по стеклу капли воды. Закинул в рот изрядную порцию, дождался, пока разгорится во рту огонь и залил его полной рюмкой холодненькой, с испотинкой, водочки. Выждал, прислушиваясь к ощущениям, и пошел метать, чередуя мясо, гарнир и выпивку. Очистил тарелку, подобрал кусочком хлеба соус и сыто выдохнул.

Острая боль резанула левый бок внезапно, когда Андрей Прокофьевич изволил блаженствовать, грузно откинувшись на диван. Плиев, скрючившись, пересиливая себя, потащился к сейфу. Превозмогая слабость, вставил в замочную скважину ключ, повернул и принялся вертеть диски замка. Выставил одну цифру, потом другую, и тут навалился ещё один приступ, сильней прежнего. Рука дёрнулась, сбивая комбинацию. Пришлось начинать всё заново.

С горем пополам, попытки с шестой, уже почти теряя сознание от боли, Плиев сумел выцарапать из сейфа чудесный шарик. Схватил судорожно сжавшейся рукой и рухнул на пол, прижимая к боку магическое лекарство, стараясь поскорее избавиться от мучений. Так, скрюченного, с искаженным лицом, с янтарным шаром в окостеневшей руке, его и нашла обеспокоенная секретарша.

***

Лев Мартынович Комолов с утра пришел на работу бодрым, с хорошим настроением. Мимоходом сделал комплимент секретарше и прошествовал в кабинет. Начальник ЧОПа ещё не появлялся, иначе та же секретаржа ему бы доложила. Однако, операция давно должна была закончиться, и отсутствие человека напрягало.

Комолов тыкнул кнопку быстрого набора на телефонной консоли. В ответ получил долгие гудки. Стало быть, ни начальника, ни его заместителя на месте не было. В душе банкира поселилось смутное беспокойство. Он достал мобильник, нашел в адресной книге нужный номер. В ответ бездушная машина ответила: «телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети».

Лев Мартынович набрал телефон дежурного службы безопасности – и снова тишина. Это было совсем непонятно и, как и всё непонятное, пугающе. Он уже собрался нанести визит в СБ и лично разобраться с этим вопиющим безобразием, как дверь кабинета открылась и вошел человек в штатском, очень такой узнаваемый типаж в казённом костюме. От пришельца за версту несло госбезопасностью, а двое в форме и с оружием это ощущение усиливали. Из приёмной донесся крик секретарши:

- Куда вы? Туда нельзя!

Секретарша, конечно, ошибалась: этим господам всё было можно. В душе успешного состоятельного человека всё опустилось. От приподнятого настроения не осталось и следа.

- Господин Комолов? – осведомился тот, что в штатском.

- Да, а в чем, собственно, дело? – сыграл удивление банкир.

Штатский отчеканил:

- Капитан госбезопасности Тарасов. Господин Комолов, вы арестованы за организацию ограбления и убийства целителя Меркушина Валерия Григорьевича. Вот ордер, подписанный прокурором.

Где-то в приёмной охнула секретарша. «Всё», - подумал Лев Мартынович, - «через пару минут об этом будет знать половина Москвы. Банку трындец».

Штатский хищно улыбнулся и достал из кармана наручники.

- Господин Комолов, вам придётся пройти с нами.

***

Солидный господин с перстнями на пальцах, узнав о смерти своего клиента, только улыбнулся. Чтобы жить долго и счастливо, нужно не янтарь к башке прикладывать, а соблюдать предписания врачей. Конечно, Старшего с его командой жаль. Не стоили эти камешки того, чтобы четыре человека вот так вот померли. Но теперь никаких ниточек, тянущихся к нему, не осталось. А ведь Безопасность носом землю роет, трясёт Москву, как грушу. Те, кто был неосторожен, кто в адрес целителя гадости говорил, кто расправиться грозился – все они побывали в доме на Лубянке и язычки нынче засунули в потайное место. А директора телеканала и ту журналистку, что скандальный ролик сняла, и вовсе закрыли до конца следствия. Слухи ходят, что не их одних, что и поважнее этих двоих люди на кичу угодили. И, что важно, за дело. А если виновников государство найдёт, то и следствие остановится, и бизнес шустрее закрутится.

Вон как с янтарём ловко вышло. Подручные Моисея Яковлевича еле успевают эти шарики точить, и всё равно народ разбирает. За бешеные деньги с руками рвёт. Воистину, люди с ума посходили. Правду говорят: если господь захочет наказать человека, то лишит его разума. Нынче же целый народ сбрендил, куда не пойди - только о янтаре и разговоров. Нашлись писаки, накорябали статеек в жёлтые газетёнки о пользе солнечного камня. Нашлись бабки, которым янтарь так помог, что прямо все болячки как рукой сняло. А он не при делах, он лишь вовремя подсуетился и обеспечил предложение, насколько смог. Остальное люди сами сделали. Ну так кто ж им в этом разе злобный Буратин?

***

Настроение в посольстве Швейцарии царило траурное. Траур по бравой шестёрке спецназа, которая не вернулась с боевого задания. Траур по отношениям с огромной мощной страной, для которой Швейцария – так, плюнуть и растереть. Траур по должностям, окладам и премиям. Как посол вернулся из русского МИДа с нотой в аккуратной бордовой папочке с золочёным двуглавым орлом на лицевой стороне, так траур и начался. Сколько человек теперь пинком вышибут из Москвы? И устоят ли вообще отношения меж странами, или откатятся до консульских представительств? Всё зависит от того, насколько разозлились русские, и насколько сошли с ума в Бёрне и Брюсселе. Впору приспускать с флагштока красное полотнище с белым крестом. И добавить к нему чёрный креп. А ведь так хорошо всё начиналось!

***

- Всё запомнил? – спросил Валерик у мальчишки?

- Всё, - уверенно кивнул тот.

- Тогда вот, держи рюкзак и двигай. Дальше со мной тебе нельзя. Как охота на меня закончится, так сам приду, а до тех пор живи своим умом, учись, людям помогай, но с оглядкой. Чтобы тебе вот так же, как и мне, прятаться не пришлось. Бабушку слушайся. Она не только умная и добрая, но и мудрая. Много прожила, многое пережила. Не будешь знать, как поступать, подойди к ней. Она плохого не посоветует.

Василий закинул за плечи небольшой рюкзачок и зашагал к посёлку, а целитель глядел ему вслед, любуясь густым золотистым свечением, окутавшем худощавую фигурку.

В поселке было малолюдно: будний день, все либо на учёбе, либо на работе. Собаки, коих оказалось великое множество, на чужака голос поднимать не стали. Иные проводили до нужного дома, то и дело подсовывая кудлатую башку под руку незнакомцу, иные и вовсе поленились из двора вылезти.

Дарья Федосеевна с утра возилась в огороде.